Ярость Сокола, стр. 7
– Нет, Коля, не так. И Тимофеев, и Евстратов сейчас нужны нам до крайности. Особенно ценно, что они в Москве и вольны действовать, как им угодно. Просто нужно направить их по верному следу. Чтобы они не тратили время на отработку шлака.
– Я понял. В целом. Ты скажи, если так, на чем конкретно сосредоточиться?
– Не на чем, а на ком. На самом важном для нас человеке, мистер Холмс, на Михайлове. Пока мы выбираемся из леса, они должны… нет, обязаны найти место, где содержат нашего основного свидетеля, и прокачать все варианты его освобождения из-под опеки новой СБН. Вот тогда мы вырвемся вперед и получим реальный шанс переиграть команду Главного на ее поле. Элементарно.
– Другое дело, – удовлетворенно пробурчал генерал. – Тимофеев вряд ли будет сильно напрягаться, зато Евстратов прокачает, будь спокоен. Он хоть и хмурый тип, но дело свое крепко знает. На привале зашвырну генералу «эску», попрошу, чтобы выпускал Евстратова в свободное плавание, да побыстрее.
– Не будет привала, Коля. Не забывай, кто по следам идет.
– Любишь ты вводные усложнять. – Сотников вздохнул. – Ладно, отправлю на ходу.
– А в этом я не просто сомневаюсь, Коля, я уверен, что у тебя ничего не выйдет.
– Получить же вышло!
– Не путай движения туда и обратно. Система «ниппель». Все входящие бесплатно, а исходящие – глушатся. Для зоны боевых действий – нормальный сценарий. Так что смирись, Николай Николаевич. Единственное, что мы можем отправить Тимофееву, – послание с гонцом.
– Что нереально вообще! – фыркнул Сотников.
– Вот именно, нереально, поскольку единственный, кто способен отсюда выбраться, – Барков, а он в рейде.
– Через три часа вернется.
– Если вернется. – Добрецов покачал головой. – Ты же видел, в каком он состоянии.
– И что делать?
– Не терять надежду и выбираться всем вместе.
– Э-эх, грехи наши тяжкие! Вот так всю жизнь: то облом, то бурелом. Скорей бы на пенсию, что ли…
Глава 2
Погода испортилась ближе к полудню. Сначала сменился ветер, а чуть позже зарядил мелкий дождик. К финалу рабочего дня на улице стало окончательно неуютно. Выбираться из машины решительно не хотелось, но пришлось. Рядом с «Маздой» Евстратова припарковались две большие черные «Ауди», и полковник понял, что просьба о встрече, отправленная по запасной линии связи, не осталась без внимания высокого начальства. За тонировкой было не рассмотреть, кто приехал на «тайную вечерю», но, судя по машинам, кто-то особо важный. Может быть, сам Тимофеев, начальник УФСБ по Москве.
Евстратов выбрался из машины и поднял воротник куртки. Дождь превратился в изморось. В воздухе повисла пелена мельчайшей водяной пыли, словно бы из гигантского атмосферного пульверизатора.
Задняя дверца ближайшей «Ауди» открылась, и полковник охотно сел в удобное кресло. На другом сиденье, за символическим барьером в виде широкого кожаного подлокотника, действительно расположился Тимофеев – мужчина крупный и предельно серьезный, даже суровый. Евстратов знал его лет десять и не мог припомнить ни одного случая, когда генерал позволил себе улыбку или хотя бы приветливый кивок. В отличие от прежнего начальника, Николая Николаевича Сотникова, нынешний держал на расстоянии даже особо проверенных товарищей. А уж Евстратова, вечного «мальчика для битья», хотя и целого полковника, Тимофеев вообще никогда не подпускал к своей высокой кухне ближе, чем на пушечный выстрел. Тем ценнее было оказанное генералом внимание.
Евстратов поправил воротник и коротко откашлялся.
– Здравия желаю, товарищ генерал.
– Здравствуйте, Геннадий Петрович. – Тимофеев испытующе взглянул на подчиненного, словно бы надеясь «расколоть» его по одной только мимике. – Я получил ваш рапорт. Занятно излагаете.
– Это заслуга одного из наших агентов в команде Добрецова. Я только добавил несколько комментариев к его записям.
– Логинов, да? – генерал кивнул. – Мы внедрили его в СБН около года назад с санкции Николая Николаевича. Кажется, он исчез. Вы не пытались его найти?
– Нет. Оперативная обстановка не позволяет распыляться.
– Знаю. – На лице Тимофеева появилась гримаса неудовольствия. – Но хочу, чтобы вы нашли Логинова. Как раз учитывая оперативную обстановку, он может быть полезен.
– Если он не улетел вместе с Добрецовым и его командой.
– По нашим сведениям, среди беглецов его нет. Впрочем, мы отвлеклись. Предыстория текущих событий была нам известна давно, хотя и без подробностей, которые Логинов записал со слов Баркова. В этой связи наиболее интересной представляется часть текста, посвященная последним событиям. Ее написали вы, не так ли?
– Да, Иван Павлович. И предварительные выводы тоже мои.
– Неплохой анализ, – неожиданно похвалил Тимофеев.
Полковник даже слегка растерялся. Он ожидал чего угодно, только не похвалы. Хотя, если учесть, что генерал выкроил время для встречи в таком, мягко говоря, необычном формате, о чем-то подобном Евстратову следовало догадываться.
Тимофеев принял игру тайного «клуба богатеев» и стоящего за ним Главного заговорщика, но Контора не была однозначно на стороне новых хозяев «Невода». Генерал тщательно взвешивал все «за» и «против». Значило ли это, что начальник Управления по Москве сомневается в правомерности распоряжений директора или же он действовал как раз по его приказу? Евстратов этого не знал. Второе представлялось более вероятным. Из этого следовало, что и директор ФСБ, и его непосредственный начальник, президент, пока не знают, как реагировать на изменение ситуации вокруг «Невода». Страусиная попытка игнорировать проблему провалилась, и высшая власть пыталась разобраться в новых реалиях, чтобы снова не остаться в дураках, как это случилось в июле, во время кризиса, едва не закончившегося мировой войной.
– Спасибо за оценку, – наконец ответил Евстратов. – Правда, анализ не мой профиль, но…
– Вы справились, – закончил Тимофеев, интонацией подчеркивая, что больше дифирамбов не предвидится. – Вот почему я приехал сюда лично и разговариваю с вами, сидя в специальной, защищенной машине.
– Защищенной от чего? – не удержался полковник. – От прослушивания?
– От всего, – генерал нахмурился.
Любые отступления от строжайшей субординации были ему не по нутру, как водка язвеннику. Но все-таки он не оборвал Евстратова, а потому полковник продолжил, и гораздо смелее, чем прежде:
– Прослушивание не в счет. Равно как и наблюдение «Невода». Наш главный враг – вездесущие, объединенные в Систему нанороботы. Насколько я понял из материалов дела, единственной защитой от Системы могут служить нанороботы с программой С4НП, как говорится, клин клином, но их было выпущено крайне мало, а сами они не умеют воспроизводить себе подобных, как, например, нанороботы-ассемблеры модификации С2Н – основа Системы.
– Система, – генерал поморщился. – Опять эта сказка про белого бычка. Вы сами-то видели этих… нанороботов?
– Я видел, что они умеют. Мы все это видели в июле. Считаю неверным недооценивать проблему. Заговор Главного – это не обычный шпионско-дипломатический клубок, это реальная экспансия через Сеть и «Невод» посредством Системы, которая, к слову, состоит не только из нанороботов. Система – это двойной комплекс. «Наны» – ее материальная составляющая, а специальные программы взлома и переподчинения – виртуальная.
– Не собираюсь забивать голову этими деталями, – отмахнулся Тимофеев. – Двойной, тройной… разницы нет. Меня волнует лишь один вопрос: степень опасности Системы для государства. Если она снова собирается захватить всю технику на планете и пользоваться ею по своему усмотрению, она опасна. Если речь идет всего лишь о незаконном проекте формата ГРИД, то это работа для веб-отдела Интерпола. Конечно, не без нашего участия, но в меру.
– Речь идет именно о захвате, экспансии или электронно-механической эпидемии, – уверенно произнес Евстратов. – Назвать этот проект можно как угодно. Если «антихакеры» из отдела «N» считают, что Система – это своего рода глобальный ГРИД-проект, ради бога, назовите ее так. Главное, помнить, что и она, и ее хозяева опасны. Только один факт: собранные под эгидой Системы ресурсы никогда не будут возвращены хозяевам в прежнем виде. Большая часть мощностей Сети и «Невода» навсегда останется в распоряжении Системы. В первую очередь это будут ресурсы исследовательских и военных центров, но достанется и рядовым пользователям. С помощью сложнейших – спасибо Лэнгли – программ и при поддержке вездесущих микроскопических контролеров Система превратится в гигантского электронного спрута, в глобальный суперкомпьютер с миллиардами процессоров, решающий самые сложные задачи. В этом смысле активация Системы станет действительно грандиозным ГРИД-проектом. Вот только развернут он будет не в наших интересах. И даже не в интересах инвесторов Системы. Они думают, что Система решит их проблемы, позволит им обогатиться и избавиться от всемирного соглядатая «Невода», но они жестоко ошибаются. Единственный, кто может рассказать о конечной цели игры, – Главный, но если взглянуть со стороны, то небольшой сектор этой цели можно увидеть и без его признаний. Я указал этот сектор в рапорте.