Кровь титанов, стр. 71

Корабли ударной группы ждали очередного приказа, не выходя из безвременья, а потому главным развлечением для их экипажей была игра «Угадай, который час». Хронометраж реального, текущего где-то в нормальном пространстве времени вели бортовые компьютеры. Обычным часам это было не под силу. Чтобы ответить на простейший вопрос, ставший названием игры, машинам приходилось проводить массу вычислений, но, получив результат, они начинали свою тяжелую работу снова, поскольку в безвременье любое возмущение, производимое физическими телами, приводило к сдвигу исходных данных и самые точные расчеты становились непредумышленной фикцией. Каждый вдох, каждое движение век или сокращение сердец сотен людей воспринимались чуждым миром как серьезнейшие колебания физической субстанции, и потому корабельные компьютеры были обречены «катить свой камень», как Сизиф, до самого выхода крейсеров из червоточин в привычный четырехмерный континуум пространства-времени. Наглядно нестабильность внутрикорабельного времени отражали скачущие цифры на дисплеях часов. Судя по их показаниям, оно то убегало на пару часов вперед, то стремительно возвращалось к исходной точке, то замирало на десять-двенадцать ударов человеческого сердца. Систему в этом возвратно-поступательном хаосе улавливали только машины. Люди ничего подобного не замечали, но и качество их мышления, как ни странно, от временной неопределенности не страдало. Скорее всего, это было обусловлено характером выполняемых людьми задач. Все были сосредоточены на своих узкоспециальных проблемах. Вахтенные замерли у обзорных экранов с единственной мыслью – не пропустить момент старта. Канониры и техники сидели, вцепившись клещами в свои пульты, и лелеяли надежду, что вот-вот все закончится и на смену головокружительному бездействию придет последовательный пыл борьбы. Неважно себя чувствовали только космонавты свободных от вахты смен. Они, скучая, соревновались в прозорливости, пытаясь понять, «который час». То, что никто этого не угадывает, их не смущало. Все равно другие развлечения были запрещены, и все свободные пилоты, десантники и Воины Олимпа были вынуждены лежать в кубриках неподвижно.

– В реальном мире за прошедшие два бортовых часа сменились сутки, а нас отбросило к исходному рубежу, – резюмировал капитан флагманского крейсера. – Теперь мы отстаем от общего времени нашего участка Вселенной на сорок часов, но через пять-шесть минут нас должно снова унести вперед, причем сразу на двое суток...

– Получается, что мы вернулись к моменту предыдущей атаки, – уточнил его старший помощник. – Быть может, следует выйти из укрытия и усилить атакующую группу?

– Зевс запрещает встречаться со своими внутривременными дублерами, – возразил капитан. – Будь все так просто, мы бы давно разгромили титанов. К сожалению, собрать армаду из дубликатов одного и того же корабля, выдернутых из тысячи моментов прошлого, невозможно.

– Но ведь наши ученые сумели добыть все эти крейсеры, – помощник указал на тактическую карту, где были отображены дрейфующие вокруг флагмана корабли эскадры.

– Они вытащили их не из прошлого, а из безвременья, – пояснил капитан. – До того как попасть в зону тройной аномалии, корабли служили Воинам-олимпийцам, а после, в сто семидесятом году, они перестали существовать. Это единственные экземпляры, оригиналы, а не дублеры. Переместив эти корабли в наше время непосредственно из прошлого, мы нарушили бы ход истории. Это, кстати, предопределяет еще один печальный момент: после победы, когда тоннельные установки исчерпают ресурс, нам придется вернуть олимпийцев в безвременье, а уже оттуда большинство из них уйдет в прошлое навсегда. В момент самоликвидации тройная аномалия отбросит останки кораблей к самому началу времен. Вместе с экипажами, десантом и Воинами Олимпа. Представляешь, что они увидят в момент гибели? Истоки Вселенной!

– Не знаю, стоит ли за это умирать, но звучит романтично.

– Не то слово, – согласился капитан. – Такая вот фатальная машина времени, эта аномалия...

– Я восхищаюсь их мужеством, – помощник покачал головой. – Драться с титанами, точно зная, что наградой за успех будет смерть, – это смелый поступок...

– Они обречены в любом случае, – ответил капитан. – Семьдесят лет назад, оказавшись в безвыходной ситуации, они уже сделали свой выбор, включив таймеры самовзрывателей. Но мы дали им шанс погибнуть не напрасно. Они умрут победителями, отомстив за себя и своих товарищей. Для настоящих Воинов поражение хуже смерти.

– Зевс все продумал и предусмотрел, – с одобрением заметил помощник. – Жаль только, что не удалось спасти «Свободу».

– Боевые потери неизбежны, – капитан пожал плечами. – Линкор рисковал больше всех, и в его гибели нет ничего неожиданного.

– В целом да, но я никак не могу понять, почему они не закрыли тоннель сразу после того, как сорвалась операция?

– Теперь этого уже не узнать, – ответил капитан, – если только Зевс не захочет вернуться к моменту гибели «Свободы» и выяснить это, вступив в бой с разведгруппой Воинов Титана.

– Мы спасли слишком мало Воинов Олимпа, чтобы рисковать ими в подобных рейдах, – заметил старпом. – Зевс на это не пойдет. Он достаточно умен, чтобы найти ответы на любые вопросы обычным методом дедукции.

– Это верно, – согласился капитан, одновременно поднимая правую руку. – Тихо! Мы снова скользим вперед! Всем кораблям, внимание! Бортовое время выравнивается с реальным!

– Увеличение физической составляющей! – подхватывая инициативу командира, крикнул помощник. – Группа наблюдения, доложить результаты!

– Один крейсер «Т-920», – бодро откликнулся координатор команды гиперлокации. – Вооружение усиленное, опознавательный код действует. Он называет себя «Разрушителем», крейсером дальней разведки Шестого флота Диктатуры. Это титаны, товарищ капитан.

– Очень мило, – спокойно прокомментировал его рапорт командир. – Если титаны раскрыли наш главный военный секрет, придется менять тактику... Бортам три, пять, семь начать фланговую атаку! Уничтожить вражеский корабль!