Глаз Павлина, стр. 52

Когда катер входил в гавань, Лиза была уже готова рассказать все, что знала, но Красавчик предложил отсрочить беседу до прибытия в «укромное местечко». На причале по-прежнему сидели пожилой сторож и пара псов. Как и двенадцать часов назад, кроме Красавчика, других желающих прокатиться по морю поблизости не наблюдалось. Компаньоны пересели в машину и двинулись в последнюю из имеющихся у Красавчика запасных квартир. О ней до сих пор не знал никто, даже Эрик.

Квартирка была небольшой, но чистой и уютной. Красавчик пропустил всех вперед, показал им, что где находится, и распределил все три комнаты между уставшими путешественниками. Для себя и Наташи он забронировал гостиную с широченным диваном, Косте с Лизой досталась укомплектованная спальня, а одинокий Эрик устроился на тахте в кабинете.

– Проходи, раздевайся, ложись, – шутливо приказал Красавчик Наташе, а сам извлек из бара бутылку виски, стаканы и содовую. – Я скоро.

Наташа вздохнула и устало повалилась на диван.

В комнате у Эрика Красавчик застал и Брагина, и Лизу. Девушка пока не начинала своего рассказа, но причина была не в недостатке слушателей, а скорее в вернувшихся сомнениях. Она нервно мяла платок, то и дело оглядываясь на Брагина в поисках поддержки. Костя погладил ее по бедру и что-то шепнул. Девушка кивнула и произнесла:

– Наш город расположен там же, где и ваш, просто некоторые из домов, кварталов и микрорайонов заселены людьми, не имеющими к обычной толпе совершенно никакого отношения. Этих домов нет в списках бюро технической инвентаризации, на планах у главного архитектора или в каких-то еще документах. Вы можете каждый день ходить на работу мимо моего дома, но никогда не обратите внимания, что на нем нет номера, к нему никогда не подъезжают «Скорые», во дворе не гуляют старушки и не играют дети, а вечно запертые двери подъездов не хлопают, а плавно закрываются. Вокруг дома постоянно бродят два-три крепких парня, делающих вид, что выгуливают собак, и без устали метут дворники. Вы можете оставить свою машину незапертой и не опасаться, что из нее что-то исчезнет. Есть еще несколько детских садов и школ, в которые невозможно устроить ребенка, если вы не из нашего круга. Есть рестораны и клубы, куда вас не пустят без особой членской карточки, будь вы самым толстым денежным мешком в мире. Есть даже пляж, который все считают закрытым в связи с близостью правительственных дач. На самом деле – это наше любимое место отдыха. Так выглядит наш мир в той части, что соприкасается с вашим. Вторая его часть, здание Комитета Развития и других служб, а также лаборатории, цеха и стенды для испытаний находятся сразу же за военной частью, немного левее полигона…

– Стоп, – тут же отреагировал Красавчик. – Там же одни холмы, леса и пастбища?

– В скале тоже не было прохода, – возразил Брагин. – Жаль, что ты не видел этого фокуса собственными глазами.

– Молчу, – Красавчик отсалютовал бокалом и действительно умолк.

– Мы называем это Зеркальной стеной, – подтвердила Лиза. – Помните, как у Кэрролла?

– Зазеркалье? – Эрик кивнул.

– Да. Стена отражает близлежащий пейзаж и создает иллюзию, что он продолжается и дальше. Военные убеждены, что наши лаборатории занимаются разработкой ядерной программы, а гражданские не натыкаются на стену потому, что рядом полигон и бродить им там не дают. Мы живем точно так же, как и вы, только лет на двадцать вперед.

– Это и есть «зет-технологии», о которых ты обмолвилась тогда, в ущелье? – спросил Брагин.

– Нет. Я же думала, что ты из наших, просто на исправительных работах… Наш начальник полиции любит раздавать парням такие наказания. То, о чем мне рассказывал папа, опережает даже нас, а не только вашу обычную науку. И те, кто работает над этими проектами, тратят почти половину времени и сил, чтобы мы ничего не узнали и не догнали их. Ведь на самом деле это достаточно просто, была бы отправная точка. Вот потому они полностью изолированы и засекречены. Чтобы мы не получили даже намека на суть их проектов… Это слова моего папы… почти цитата.

– Постой, ты говоришь о ком-то еще, а не о жителях своего городка? – прерывая ее, спросил Эрик.

– Да, а разве я не сказала?

– Просто уточняю, – ответил сыщик. – Это и есть ренегаты?

– Да, и с ними мы ведем постоянный спор уже много лет.

– А еще более продвинутого слоя в этом пироге нет? – вмешался Красавчик.

– Насколько мне известно, нет, хотя меня никто в такие тонкости не посвящал. Ну так вот. Совсем недавно произошел Раскол. Ренегаты вдруг решили продать часть своих разработок во внешний мир, а Комитет Развития решил, что это может подорвать стабильность, и запретил сделку. Тогда ренегаты выступили против Комитета и вооружили целую армию винтовками и другой смертоносной техникой собственных разработок. Все могло бы кончиться весьма печально, однако Комитету удалось вывезти за пределы стены хранилище со всей информацией и спрятать его в горах. Отступники хватились, когда было уже поздно. Им удалось отстоять лишь Проектор и расходные материалы к нему. Поскольку считалось, что схема сборки и шлифовки камней записана лишь на кристалле, то завладев Глазом, они гарантированно лишали нас возможности пользоваться библиотекой. Более того, они решили для верности просто уничтожить второй комплект. Только жадность помешала им выбросить камни в море. А может, продав, они обеспечивали алмазам еще более надежное уничтожение. Их же будут обрабатывать и распиливать как кому вздумается… Сам Глаз, я думаю, пока что цел, иначе отступники не предпринимали бы попыток найти библиотеку. После конфликта они почти все покинули Зазеркалье и скрылись где-то среди вас, а мы ушли охранять библиотеку, искать Глаз и собирать украденные камни, поскольку учитель Халида – они оба тоже из нашего круга – сохранил схему-эскиз Глаза на бумаге, а значит, у нас оставался шанс. Вот вкратце и вся история…

– Получается, что ренегаты спровоцировали раскол, а вы все в белом? – подытожил Красавчик. – А почему вам стало вдруг не по себе, когда отступники решили поторговать с внешним миром?