Война колдунов. Вторжение, стр. 52

Ванесса мягко спланировала к родному коцебу и приземлилась точно на балконе, рядом с Шамшуддином. Кушит-полукровка дружелюбно кивнул ей, не отпуская штурвала, и вновь устремил взгляд к происходящему внизу.

Старый дом Катценъяммера нисколько не изменился за прошедшие дни. Все осталось точно таким же – даже чашка кофе рядом с Шамшуддином.

– Ну, как у вас тут всё? – рассеянно спросила Вон, выискивая в бинокль Креола.

– Живы, – коротко ответил Шамшуддин.

– Это хорошо, – так же коротко прокомментировала Ванесса. Она наконец нашла то, что искала. – О, черт… Креол уже встретился с Большим Боссом…

– У этого колдуна очень мощная аура… – согласился Шамшуддин, пристально вглядываясь в крохотную фигурку Ригеллиона.

– Да… – сумрачно кивнула Ванесса. – Он страшно противный…

– Что-что?..

– То есть он страшный противник! – встряхнула головой Вон. – Тьфу, заговариваться от волнения начала…

Она поймала в окуляр лицо учителя и прошептала:

– Будь осторожен, ладно?..

Креол и Ригеллион внимательно разглядывают друг друга. Вокруг них как-то само собой установилось пустое пространство. И довольно обширное. Ни один солдат не решается не то что приблизиться – даже посмотреть лишний раз в сторону этих двоих.

– Я – Ригеллион Одноглазый, двенадцатый в Совете Двенадцати, Четвертый Маршал Серой Земли, – официально представился Ригеллион. – А как твое имя?

– Зачем тебе мое имя, труп? – растянул губы в улыбке Креол.

– Надо же что-то написать на твоем надгробии, – пожал плечами Ригеллион.

Произнеся это, серый маршал мысленно восхитился собой. Впервые за очень долгое время у него родилась такая удачная острота. И не спустя несколько часов после реплики противника, как бывает обычно, а практически мгновенно!

Сомнений нет, сегодня ему сопутствует удача!

– У тебя очень мощная аура, – задумчиво произнес Креол. – Мощная, но слишком уж однотонная. Узкая специализация?..

– Я армейский колдун, – кивнул Ригеллион. – Я умею только драться. Но уж зато это – лучше всех!

– Пока я вижу только слова, – принял боевую стойку Креол. Из кулаков вырвались полыхающие огнистые лезвия.

Ригеллион Одноглазый тоже встал в позицию, схлопывая вместе ладони. Меж ними вспыхнула шаровая молния, мгновенно выросшая в еще один огненный меч – почти трехметровой длины, формой похожий на громадную сосновую шишку.

– Чрево Тиамат! – нахмурился Креол, рассматривая потоки маны, хлещущие вдоль духовных линий противника. – А ты силен!

– Это – мое Искусство! – загорелись глаза Ригеллиона. – Искусство армейского колдуна! Сразимся! Сразимся насмерть!

Одноглазый маршал плавно повел клинком из стороны в сторону. Креол оскалился и резко метнулся вперед, скрестив мечи под прямым углом.

Удар! Удар! Еще удар!

Воздух раскалился от страшного жара. Бурлящий огонь, сжатый до узких полос-лезвий, едва только не кричит, рвясь на волю в бесплодных усилиях. Лица мага и колдуна совершенно скрылись за матовым блеском защитных полей. Виднеются только серые глаза Креола и почти белый зрачок Ригеллиона.

Мощь – необозримая, неописуемая, воистину сказочная мощь! – колеблется и кипит в руках властелинов заклинаний. Земля под ногами трескается и крошится. Мана струится по венам чародеев – и в такт чарам стучат сердца. Грохот пушек и солдатские крики остались где-то в другом мире – здесь и сейчас существуют лишь два человека и их поединок.

Колдовской поединок.

Пусть эти пламенные мечи и похожи на обычные металлические – но для владения ими нужны отнюдь не фехтовальные навыки. Движения рук вообще не имеют особого значения – в принципе, такой магический клинок может и не быть присоединенным к телу. Его держат не ладонью – разумом. Не меч сейчас разит противника – не меч, а воля, что его направляет.

Просто чем теснее контакт мага и его заклятия, тем меньше рассеивание маны.

Меньше рассеивание – больше энергии в клинке.

Больше энергии – выше скорость движений и поражающая мощь.

В единоборстве заклинаний важны не мускулы, не быстрота реакции, но сила воли и ментальный контроль.

Здесь сражаются духовной силой – не телесной.

А вокруг продолжает бушевать общая баталия. В пороховом дыму мелькают керефовые клинки паладинов, встречающие колдовские выплески. Без устали грохочут рокушские пушки. Присоединила голоса и более скромная артиллерия серых. Рассекают пехоту драгунские сабли. Жалобно ржут пронзенные пиками кони.

Штык и пуля, пуля и штык – сегодня им досталось немало работы.

Сверху серых поливают зеленые молнии, обильно извергаемые боевыми кристаллами. Чопорный брауни в ливрее неспешно переходит от одного к другому, наводя их на цели. Как уж он там их программирует – бог весть, но ни один из смертельных лучей даже краешком не задевает рокушцев.

Шамшуддин пристально наблюдает за полем брани с балкона. Штурвал коцебу он уже давно не держит – вместо этого пальцы напряженно замерли, сложенные «лодочками», а в глазах увеличились зрачки. Архимаг-маргул выкладывается на полную.

Телекинез – вот чему Шамшуддин посвятил всю жизнь. Телекинез – управление материальными объектами одной лишь силой воли. Теперь он демонстрирует, насколько могуч может быть телекинетик, достигший подлинных высот в своем Искусстве.

Солдаты и пушки десятками взмывают в воздух и уносятся прочь, словно подхваченные ураганом колоссальной мощи. Пули и снаряды просто останавливаются, не долетая до цели. Или вовсе поворачивают и разят своих. Пики и мушкеты вырываются из рук, обращаясь против владельцев. Серые гибнут с поразительной скоростью – Шамшуддин раздавливает сердца и головы, отрывает конечности или просто комкает людей, как мягкий пластилин.

Кажется, что на поле боя бушует невидимый тысячерукий колосс.

Теперь Ванесса воочию увидела, почему этот крайне узкий специалист считался одним из сильнейших магов Шумера. Сейчас Шамшуддин с легкостью истребляет врагов сотнями, причем безо всяких видимых атрибутов вроде огненных шаров или клинков. Он парит над сечей стоглавым Тифоном, уничтожая всех серых, попавших в поле зрения.