Жемчужины бесед, стр. 51

– Ты еще никогда не приносила такого вкусного и нежного мяса. Прежде мы всегда ели лягушек, мышей и всяких насекомых. А это чье мясо?

И змея рассказала своим детенышам историю с куском мяса. Они перестали есть, сильно удивились и сказали:

– Разве человек может проявить такое снисхождение и сострадание? Ведь люди жестоки по природе. Недаром, когда был сотворен пращур людей Адам – да приветствует его Аллах, – ангелы сказали творцу: «Неужели ты поселишь на земле того, кто будет грешить на ней и проливать кровь, в то время как мы возносим тебе хвалу и святим тебя?» [267]

– Так оно и есть, как вы говорите, – отвечала змея, – но люди неодинаковы. Даже пять пальцев на руке человеческой и те разные. А сами люди различаются и по наружности и по нраву.

Хотя многие люди корысти ради способны проливать кровь, но есть среди них и такие, которые готовы пожертвовать своей кровью ради пользы другого. И потому-то некоторые из людей выше ангелов, и они отмечены изречением: «Мы почтили уже сынов Адама». [268] А в стихах сказано так:

Об этом же говорит притча о Мусе – да приветствует его Аллах – и горе Синае. Он не пожалел отрезать частицу своего тела, дабы доказать величие души.

– Сделай милость, расскажи нам об этом, – попросили змееныши.

Рассказ 34

– В сказаниях говорится, – начала змея, – что в один прекрасный день посланец из небесного чертога от всевышнего господа прибыл к Мусе сыну Имрана [269] и передал ему повеление Творца, которое гласило: «Завтра утром выйди из дому. Первое, что встретится тебе на пути, положи в рот. А потом одень то, на что падет твой взгляд. Дай убежище тому, кто у тебя попросит, и уважь просьбу просителя».

На другой день Муса, как велел ему вечный и милосердный господь, вышел из дому и первым делом увидел огромную высокую гору, которая казалась грознее и величественнее Синая. И он подумал: «Хотя поедать камни – дело безумцев, но надо повиноваться велению верховного владыки и съесть частицу этой горы. И тогда прояснится, какая тайна кроется за этим повелением». Чем ближе Муса подходил к горе, чтобы отломить кусочек, тем меньше она становилась, превращаясь в обломок и осколок, пока не оказалась малым кусочком на один глоток. Муса немедленно проглотил его, и тот показался ему столь сладким, что вкуснее и приятнее он за всю жизнь не едал.

Муса прошел еще немного и набрел на таз, полный золотых монет, который блестел, словно солнце. И он подумал: «Воистину, одеть означает прикрыть, а золото есть соблазн. Сказал всевышний Аллах: „Знайте, что ваши богатства и ваши дети – испытание", [270] а соблазн, чем глубже он спрятан, тем лучше. А еще следует скрывать золото потому, что женщины стараются украшать свое тело золотыми украшениями. А благородство мужчин в том, чтобы прикрывать тело золота землей, прахом, кирпичами и камнями».

Но сколько Муса ни пытался укрыть золото, ему это не удавалось: он зарывал его, а оно выступало наружу, закапывал, словно сокровища Каруна, [271] а оно, словно посох и «белая рука», [272] выступало наружу. Отсюда и происходит изречение великих мужей: «Богатство ни за что не утаить».

Пока Муса возился с золотом, тщетно пытаясь спрятать его, ему пришло божественное откровение: «О сын Имрана! Оставь сие золото и позабудь о нем. Ты нисколько не пренебрег тем, что было велено тебе. А тайна этого ведома только нам».

Муса двинулся дальше, прошел еще немного. Вдруг подлетела птичка, а за ней гнался орел. Птичка спряталась в рукаве пророка, а орел в поисках ее сел на его благословенное плечо. Муса удивился, разгневался, а потом подумал: «Если я отдам птичку хищнику, то нарушу третью заповедь, согласно которой следует дать убежище, кто бы его ни попросил. А если отгоню орла от желаемой цели, то нарушу четвертую заповедь, согласно которой не следует отказывать просителю в просьбе».

Так он пребывал в недоумении. А между тем пичужка билась в его рукаве, а орел не покидал плеча. Муса собрался было отрезать кусок собственного мяса для орла, чтобы таким образом соблюсти обе заповеди, дабы и ищущий убежища обрел безопасность, и просящий не отчаялся бы. Но едва он обнажил нож, орел и воробей обернулись ангелами господними и сказали:

– Мы прибыли к тебе в таком обличье по велению всеславного и всевышнего бога, чтобы показать земным обитателям твое великодушие и благородство, чтобы представить людям в истинном свете твое мужество и величие души.

Властитель горы Синай [273] сказал:

– Сокровенный смысл истории с орлом и воробьем мне понятен. Но я должен уяснить себе также сокровенный смысл случая с горой и таза с золотыми монетами. Когда я съел гору, то она обернулась лакомым куском. А таз с золотом я так и не смог закопать, и поневоле мне пришлось отказаться от этой затеи.

Ангелы ответили на это:

– Превращение горы в лакомый кусок следует понимать как усмирение гнева. То есть, когда пламя гнева возгорается в человеке, то усмирить его столь же трудно, как проглотить гору. Но если взвалить седло воздержания на горб характера, если проглотить этот гнев, как глотает верблюд жесткую колючку, то по прошествии времени это даст плоды, слаще которых нет на свете, и, ни одно яблоко, ни одни фрукт не будет сладостней и вкуснее. А таз с золотыми монетами – это воплощение добрых деяний благих мужей, ибо сколь бы муж ни скрывал свои добрые поступки, всевышний творец своим могуществом обнаруживает их. Великие мужи сказали:

Доброе деяние никогда не останется в безвестности, если даже кто-то и будет стремиться скрыть его. Доброе деяние все равно, что капля воды, которую таит в своей раковине весенняя туча. Водолаз судьбы своим могуществом и величием души превращает ее в царственный жемчуг [274] и помещает в водные просторы.

Когда змея закончила повествование и завершила изложение мыслей, змееныши сказали:

– Тому, кто проявил по отношению к тебе столько милосердия и жалости, следует оказать услугу, согласно изречению: «Есть ли воздаяние за добро, кроме добра?». [275] Тебе следует по мере сил проявить к нему благосклонность, чтобы нам при помощи благих намерений и благодарности добрым людям также обрести свою долю в райском краю, хоть мы и изгнаны из него.

Змее-матери понравились слова змеенышей. Надо сказать, что она владела даром перевоплощения. И вот она обернулась обходительным мужем и стала служить царевичу, как и та женщина, назвавшись Мухлисом. Что царевич ни скажет, она тотчас сделает, любую его прихоть исполняет.

А лягушка меж тем, как и змея, вернулась к себе домой и стала рассказывать о том, как она спаслась от врага, и ей захотелось отблагодарить царевича за оказанную милость. Лягушка также обладала способностью перевоплощения, мигом обернулась она пригожим мужем, поступила так, как до этого поступили Никфал и Мухлис, и нарекла себя Халасом. Что царевич ни велит, Халас тут же исполняет, соглашается со всем, чего тот пожелает.