Кромешник, стр. 155

Глава 10

Муртез предоставил Дэнни комплект лично им отобранных материалов по делу «Взрыв», включая данные официального расследования и подробный рапорт «Морского волка». Вдвоём они просидели все выходные и часть понедельника, прежде чем Доффер почувствовал, что готов к разговору с Сабборгом, главой Конторы.

Накануне великого праздника, буквально за неделю – и вот такой сюрприз! Адмирал, ещё не зная истинных масштабов происшествия, но науськанный людьми из дворцовой гвардии и военными, вызвал поочерёдно Доффера и Сабборга и устроил им такой разнос, после которого оба они осознали реальность отставки. Дано им было пять дней, чтобы разобраться и представить совместный доклад о причинах случившегося. Сабборг должен был объяснить, как подобное оказалось возможным в его ведомстве, а Доффер – выяснить, что это: стихийное недовольство или хорошо спланированная провокация, с целью дискредитации существующей власти в глазах народа.

По официальной версии вытанцовывалось, что уголовники из крайних бараков прошли насквозь три четверти жилой зоны, разделённой внутренними перегородками, убивая по пути так называемых дежурных. При этом с помощью дистанционного пульта управления был взорван клуб, в котором в это время находилось почти все руководство «актива» – сидельцев, ставших на путь исправления и добровольно сотрудничающих с администрацией зоны. Только от взрыва погибло не менее ста восьмидесяти человек. (Идентифицировать останки достоверно удалось только по семидесяти девяти человекам. Примерно столько же, семьдесят пять, – неустановленных.) Конечная цель кровавого «рейда» и последующих взрывов в стадии выявления. Не исключена вероятность активных действий со стороны враждующих преступных группировок. Прорабатываются версии преждевременного взрыва, а также побега под этим прикрытием нескольких десятков человек из числа якобы присутствовавших в клубе (в восточной части зоны, где разрушения накрыли систему ближайших внешних ограждений и наружная охрана была полностью нейтрализована в течение примерно двадцати минут – убито четверо, контужено и ранено одиннадцать часовых и караульных). Обнаружены следы технических импортных устройств, а также несколько единиц огнестрельного оружия… по перечню… импортного производства… Всего же погибло, включая пропавших без вести, триста два человека… Специалисты-взрывники сумели определить и дать оценку хитроумной системе взрыва: десять крупных зарядов, взорванных одновременно по периметру клуба, ударной «бросили» людей и перекрытия в центр, в то время как центральный, сверхкрупный, заряд был приведён в действие с заранее рассчитанной секундной задержкой. Таким образом, ударная волна и многочисленные осколки от центрального заряда имели максимально «благоприятную» среду воздействия; достаточно сказать, что внутри взорванного здания не удалось найти ни одного живого человека.

В настоящее время круглосуточными усилиями строительных подразделений военных ведомств здание клуба, кубовой, внешних и внутренних ограждений практически восстановлены или выстроены заново. Соответствующее финансирование и материальное снабжение поступает без сбоев.

Бонс изложил своё видение ситуации максимально подробно, не утаивая своей роли в событиях той ночи. По нему выходило, что Ларей намеренно связал всех круговой порукой, включая его. По подсчётам Бонса – в «боевых» действиях участвовало от шестидесяти до семидесяти человек, набранных из трех подконтрольных Ларею бараков, примерно каждый десятый (далее перечисление им лично установленных – тридцать человек…). Ответственность каждого из них за конкретно содеянное доказать весьма затруднительно – все в масках. Ответственность Ларея, как вдохновителя и организатора, несомненна. «Операция» была подготовлена весьма тщательно и с размахом. Вся организация скуржавых на зоне уничтожена подчистую. Осталось три с небольшим десятка деморализованных, сидят в изоляторе, куда ушли «добровольно», спасаясь от расправы. Ларея и его людей тягают на допросы, как и всех других, не меньше, но и не больше. Все все понимают, но нет доказательств и инструкций сверху, поскольку дело на особом контроле обоих ведомств, Службы и Конторы. Осведомители частью убиты, частью перевербованы под страхом смерти – (утечка закрытой информации – единственное объяснение), поэтому показаний не дадут. Все остальные сидельцы также «запечатаны» страхом и надеждой на лучшую жизнь.

«Необходима тщательная и с максимальным охватом проверка лиц и организаций города, имеющих контакты с зоной, её обитателями и обслуживающим персоналом, ибо без поддержки извне утечка информации и данный „инцидент“ не были бы возможны. (Поздно. Как и планировалось заранее, Ушастый, Фант и все остальные уже свернулись и покинули эпицентр событий. Фанту предстояло переждать и вернуться, поэтому он две недели, ещё до взрыва, находился в официальном, по своей легенде, „отпуске“ на северных пляжах. Благодаря налаженной им системе „слуха“ люди Гека всегда были в курсе новостей и хорошо ко всему подготовились.) Ввиду вышеизложенного прошу принять дополнительные меры безопасности в осуществлении оперативных контактов. М.В.».

– Генерал-полковник Сабборг! – Получив кивок от Доффера, адъютант открыл дверь, впустил высокую тушу генерала и вернулся в переднюю. Трехметровая дверь солидно клякнула, и давние недруги, недавние любимцы Адмирала, встретились наконец один на один.

– Ну, Дэнни, выглядишь просто классно!

– Вашими молитвами, господин генерал-полковник.

– Да брось… Генерал-полковник… Это ты на парадах красуешься, а я уже сто лет мундира не надевал. Да он, поди, на мой живот и не налезет теперь. Во мне весу сто двадцать кило ровно. А ты сколько, если не секрет?

– Почти девяносто. Но давайте вместе говорить друг другу «вы». Считается, что это вполне приемлемо среди порядочных людей.

– Не знаю, не доводилось встречать – не моего поля ягоды… Но изволь… те. Господин Доффер. Может, проще на «вы» и Дэниел-Арвид?

– Не стоит церемоний, достаточно будет просто «господин Доффер» и «господин Сабборг».

– Устраивает. Как вам понравился южный фейерверк? Изучили уже материалы?

– Более-менее. Кошмарное событие, просто беспрецедентное.

– Разрешите поправить по поводу прецедента: если по способу исполнения – то у нас каждую неделю громыхает то здесь, то там. Если же по результатам – то вы почти правы: это второй результат за всю историю тюремных войн, более трехсот человек одним махом.

– А первый, позвольте полюбопытствовать?

– Ну, это сорок с лишним лет тому назад в приполярных местах лишения свободы террористическая организация одних мерзавцев вырезала чуть ли не целое племя других мерзавцев. Этнические заморочки.

– А здесь какие?

– Да никаких. Вы не хуже меня знаете суть: ржавые замочили скуржавых, возвращая нас к временам так называемой Большой Рвакли.

– Замочили – значит уничтожили?

– Да. Зачистили – так у вас говорят?

– И так говорят… У вас есть готовые предложения по нашему случаю?

– А у вас?

– Вы гость, вам первому и излагать.

– Но вы хозяин, стало быть… Впрочем, я начну. Мне ничуть не жалко этого быдла: пусть бы резали друг друга до полной победы над здравым смыслом. Но не надо громко пукать в сторону президентского дворца – вернётся сторицей! Адмирал гневается, и гнев его пока не иссякает: мой зам уже в отставке и под следствием. Скоро и наш черёд. Вот я что предлагаю: вы все валите на меня, одной из причин указав наличие локальных зон внутри зоны… Или вы заговор нашли против существующей власти?

– По нашим данным, такого заговора не было.

– Отлично. Итак, локалки накаляют атмосферу, делают ситуацию взрывоопасной, гм… в прямом и переносном смысле слова. А локалки – изобретение прежнего президента, Юлиана Муррагоса. Адмирал недолюбливает все, что с тем связано. Гнев его чуть поменяет русло, что нам с вами и требуется: надерёт уши и простит. А самый взрыв – напоминание сидельцам, чтобы не крали с производства взрывчатку или компоненты к ней: может бабахнуть. Все смерти – либо от взрыва, либо от оправданного применения табельного оружия личным составом охраняющих. Все.