Придон, стр. 158

Глава 12

Из Артании нескончаемым потоком шли мелкие отряды молодых удальцов, но с недавнего времени стали жаловаться, все чаще попадают в засады, приходилось пробиваться, теряя боевых друзей, что мечтали ворваться в богатую городами землю и грабить всласть, наслаждаясь страхом и унижением богатых и знатных.

Наконец, чтобы не терять людей в дороге, собрались в большое войско и, под командованием Оргоста, старого опытного полководца, перешли границу Куявии.

К такому войску осторожные куявы не решались даже приблизиться, но зато решились на то, что в голову не пришло бы даже жестоким артанам: вывозили, а когда не удавалось, то сжигали все запасы зерна по дорогам, где пройдут артане. Народ уходил из сел и городов, пережидал в густых лесах, пока пройдет огромное артанское войско, что с первых же дней начало ощущать недостаток продовольствия.

Оргост, столкнувшись с новой тактикой, поступил единственно верно: велел набрать телег и, если где встретят зерно, увозить с собой. Тем самым нарушил один из принципов артанского войска: только легкая стремительная конница, молниеносные рейды далеко вперед, в стороны, быстрые обходные движения, внезапные удары в незащищенный тыл…

Как оказалось, это была единственно верная тактика. С тяжелым обозом войско хоть и двигалось медленно, но кони не падали с голоду, а сильно отощавшие люди все же уверенно держали в руках боевые топоры.

Однако припасов все равно не хватало, куявы в бессильной злобе жгли не только склады с зерном, что не успели вывезти, но даже собственные дома, только бы проклятые артане там не переночевали.

Половина дороги, что раньше проскакивали на быстрых конях за неделю, сейчас заняла целый месяц, да и то вместо огромного веселого и жизнерадостного войска, что шло с песнями под звуки боевых труб и рожков, сейчас на тощих, как скелеты, конях едва держались в седлах худые измученные люди. Последние припасы, которые ждали войско под Канском, небольшим городком на расстоянии недели от Куябы, восставшие куявы успели захватить и вывезти.

Уже не только ночью раздавался дикий крик, бряцание оружием и конский топот, но и днем войско сопровождали в пределах видимости конные отряды куявов. Их тяжелые кони с легкостью уходили от погони, отощавшие артанские скакуны быстро переходили с галопа на шаг, а то и вовсе останавливались, дрожа и покрываясь потом. Оргост запретил горячим головам пускаться в погоню, они почти всегда становились легкой добычей, и теперь куявы, обнаглев, ехали чуть ли не бок о бок, осыпая несокрушимых артан стрелами.

Последние из песиглавцев, через чьи владения проходило его войско, что все еще страшились мести артан, доставали из тайников мечи и присоединялись к войску Цвигуна. А тех, кто мог носить оружие, но предпочел по-куявски отсидеться за спинами тех, кто проливал кровь за Куявию, новые куявские вожди без всякой жалости велели вешать. Даже не лишать голов, как поступали с людьми благородного сословия, а именно вешать, как последних безымянных воров и разбойников.

Многих ошеломила эта жестокость, однако гораздо больше было тех, кого воодушевила эта мера. Не хочешь рискнуть головой за свободу страны, потеряешь ее, как трусливый вор, – что непонятного?

Оргост долго приспосабливался к новой тактике, но вторую половину пути вел войско со всеми предосторожностями, сам устраивал для куявов десятки ловушек, оставлял засады, назначил за головы их полководцев неслыханную награду и велел об этом объявить везде, где проходил с войском, ведь трусливые куявы становятся храбрыми, если впереди маячит ларец с золотом! А куявы, как известно, все до одного продажные. А кто не продажен, то, это известно тоже, в прошлом либо артанин, либо из тех племен, что в давние времена переселились из Артании в Куявию.

К счастью, Придон как чувствовал, что может прийти свежее артанское подкрепление из родных земель, и, не получая никаких известий из Верхней Куявии, отправил тысячу Волога. Они и наткнулись на изнуренных людей Оргоста в окрестностях села Умань.

Но, к несчастью, тысяча Волога двигалась налегке, в седельных сумах был запас на пару суток, потому Оргост решил навязать куявам бой, не дожидаясь прихода в Куябу. Это куявы уверены, что теперь они ринутся под защиту крепких стен, чтобы отдышаться и отоспаться, но увидят, какой бой могут дать измученные и голодные артане!

Тысяча Волога раздала свое съестное, сами встали на страже, давая войску впервые за последние две недели отдохнуть и выспаться.

Победа над Куявией была чересчур легка и стремительна. Один обезумевший Придон полагал, что так и должно быть, что не могло быть иначе, но даже такие горячие головы, как Аснерд или Щецин, поговаривали, что артане откусили слишком большой кусок, чтобы проглотить. Захваченное надо поскорее ограбить, обобрать до нитки да возвращаться. Все захваченное не сохранить, разве что удастся отрезать от Куявии пару областей, куда в старину переселились артанские племена, и до сих пор там вроде бы в ходу мужская честь, верность слову и добродетельность женщин.

Лучший и самый лакомый кусок назывался Нижней Куявией, он начинался сразу за пограничной рекой, там всегда бродят тучные стада, колосятся нивы, а простолюдины живут в большем богатстве, чем в Артании знатные люди. Правда, сейчас и там всюду поднимается восстание, артан истребляют так жестоко и умело, что артане всякий раз говорили, что здесь живут бывшие артане, куявы так умело воевать не могут, эти земли надо отрезать и вернуть Артании.

Придон, узнав от гонцов о войске Оргоста, оставил Щецина с его остатками измученного войска отдыхать, а сам взял добрую половину конников и быстрым маршем вывел из города. Всадники изнывали от безделья, а сейчас неслись, подобно огненному урагану, опережая слухи о своем походе. Потерь не было, к тому же из малых городов и сел к ним стягивались малые артанские отряды, и, увеличиваясь в размерах, его быстрое конное войско не теряло скорости.

За ним, как за катящейся раскаленной горой из железа, вспыхивали пожары, гибло все живое. Когда куявские отряды спешили перехватить его войско, они обнаруживали только черные пятна на месте сел и городов да изредка горячие еще угли.

Он не останавливался для боя, даже не обращал внимания на застигнутые врасплох куявские отряды впереди, просто растаптывал их, а тех, кто успевал сдаться в плен, попросту молча развешивал на радость воронам по ближайшим деревьям.

Куявские полководцы поняли вскоре, что ни одно куявское войско не в состоянии встретить Придона лицом к лицу. Если и можно было с ним грудь в грудь, то лишь в самом начале, когда куявская армия была впятеро больше, вооружена до зубов, а командовали поседевшие в войнах зубры. Сейчас же выбрали единственно верное: идти следом за артанами, идти впереди, идти по бокам, благо с разношерстными отрядами это намного легче, и вредить артанам везде, где можно, кусать всюду, куда дотянутся зубы, то есть разрушать впереди мосты и гати, увозить или истреблять продовольствие, прятать зерно.

Придон скрипел зубами, ибо шел через богатейший край, но казалось, что снова пробирается по горной тропе среди заснеженных и мертвых гор, мертвее которых уже ничего не бывает в вечно заледенелом мире. Доходило до того, что даже коней не удавалось покормить, овес куявы вывозили или прятали, а сено жгли.

Правда, хозяевами страны оставались артане. Понимали это и куявы, и артане. Все крупнейшие города и крепости заняты артанами, там их сильные гарнизоны, а где города, там и дороги, ибо города издавна ставились на перекрестьях самых удобных дорог. Но тропки уже в руках куявских отрядов, села уже под их властью, а земли, где артане чувствовали себя вольно, сужались в размерах, словно тающие льдины.

Уже не только отдельным артанам нельзя было проехать по Куявии, как было совсем недавно, исчезали не только малые группки, но и целые отряды. Куявы охотились на них, как голодные псы, что преследуют могучего медведя, кусают, тревожат, а затем и вовсе рвут в клочья.