Фирменная пудреница, стр. 13

— А если они по ходу этого контакта не промахнутся? — поинтересовалась я. — С меня предыдущих контактов хватает выше головы.

— Прежде чем что-нибудь делать, я должен поговорить с Асей. Разузнать, что там происходит и почему к тебе прицепились. В общем, нужно работать профессионально, а не на эмоциях, как ты это делаешь.

— Тебе только этой работы и не хватает? Больше делать нечего?

Володя заметно помрачнел:

— Дел-то как раз, подруга моя дорогая, невпроворот. Мы и раньше-то едва справлялись, а сейчас — вообще караул. Но — веришь? — руки опускаются. Начинаю разматывать дело, добываю улики, нахожу свидетелей, определяю преступника. И тут мне сверху по темечку — бац! Не трогать! Оказывается, преступник — двоюродный брат зятя сестры золовки. В общем, родственник. Или близкий друг. Или в крайнем случае деловой партнер, и если его тронуть — тут же заложит того, о ком нам и знать не полагается. Так и работаем, а нас за непрофессионализм только ленивый не ругает.

— А моим делом тебе заниматься разрешат?

— И разрешения спрашивать не буду. На своем уровне я пока еще начальник, черт, дьявол, ваше превосходительство. Не исключено, конечно, что в итоге опять упремся в какого-нибудь «неприкасаемого». Но тут есть один нюанс: хоть я и «мент поганый», да кое-что могу. В некотором роде со мной следует считаться. Посему в самом худшем варианте просто предложу некий обмен — а мне всегда есть чем меняться! — и тебя оставят в покое. А я оставлю в покое их, не тревожа вышестоящие инстанции…

— Все наше и морда в крови, — подал реплику мой муж.

— Вот именно. Сразу скажу: ради Аси твоей ненаглядной пальцем бы не шевельнул. Там есть деньги, связи, она сама в это влезла… или муж втащил. Не случайно же она сегодня с тобой ко мне прийти отказалась.

— Да, даже я удивилась, чего это она взялась у мужа разрешения спрашивать.

— Значит, и его пощупаем. Не боись, Ленка, разберемся. Мы же профессионалы, черт побери, и умыть эту сволочь обнаглевшую — просто удовольствие. Это с тобой они смелые. В общем, не сердись, но за подругу твою придется взяться всерьез, а она, как ты понимаешь, об этом знать не должна. Возможно, она ни в чем не замешана и вообще чиста, как слеза ребенка. Тогда я буду просто счастлив. Но что-то тут мне не нравится.

— Мне тоже — и давно, — оживился мой муж.

Более приятной вещи Володя, разумеется, просто не мог ему сообщить.

Дальше пошли технические детали. Володя кому-то позвонил, попросил «быстренько починить один пустячок». Пришла строгая, молчаливая девушка и забрала мою пудреницу. Потом пришел «мой двоюродный брат» Виталий, среднего роста молодой человек с совершенно незапоминающейся внешностью. Как говорится, без особых примет. Выслушал краткий рассказ Володи, сказал: «Сделаем» — и ушел. Как потом выяснилось, «организовывать» себе чемодан и «все для первого ночлега». После этого Володя нашел время разъяснить мне кое-что из событий сегодняшнего дня.

— Так. Значит, на Тверской, согласно рапорту, «двое неизвестных с хулиганскими целями обстреляли из пневматических винтовок летнее кафе „Лилит“ и нанесли ему материальный ущерб, после чего злоумышленники — заметь, Ленка, не преступники! — скрылись на машине неустановленной марки темного цвета. Номерной знак различить не удалось. Словесный портрет не дает возможности начать оперативный розыск».

— Ну, и что это означает?

— А ничего. Через два дня забудут, у нас таких случаев — по несколько штук в день, да еще с мертвецами. По прежним временам скомандовали бы: найти! — так мы бы и номер машины установили, и дело бы раскрыли за сутки-двое. А сейчас…

— А авария в переулке? Скажешь, не справился с управлением?

— Обязательно! Даже если он хотел кого-то сбить, да не вышло, он же нам обо этом докладывать не будет. Закружилась голова, временная потеря сознания… В общем, «поскользнулся, упал, очнулся — гипс».

— Весело живете, — посочувствовала я.

— Да уж не скучно. Так что тебе помочь — с превеликим удовольствием. А вдруг — на мое счастье! — твои оппоненты не имеют никакого блата и никаких покровителей. Тогда раскрою дело в лучшем виде, еще и благодарность в приказе получу.

— А если есть блат?

— Если, если… Дай мне хоть пятнадцать секунд помечтать о несбыточном.

Вернулась строгая девица, принесла пудреницу. На первый взгляд — как новенькая. На второй, кстати, тоже. Пудреница, разумеется. Володя запер безделушку в сейф (наверное, для звукоизоляции) и объявил:

— Теперь этот передатчик, с позволения сказать, мы тоже будем слушать и находиться в курсе событий. А еще — знать, где ты в данный момент находишься. Маячок тебе туда всадили — слышала о таком?

— Слышала. Только его обычно к днищу машины присобачивают.

— Скажи спасибо, что в ухо не вдели, они у тебя не проколотые. А то окольцевали бы, как щуку, — и плавай.

— Какая она щука, — подал голос мой муж, — карась она. Карась-идеалист, мечтающий попасть на сковороду со сметаной.

Я даже не обиделась. Чего же на правду обижаться?

В общем, не было бы счастья… Теперь я по крайней мере могла быть уверенной в том, что наши с Володей дружеские отношения будут проходить нормально, а не в условиях строжайшей конспирации. Потом, когда все эти заморочки с прослушиванием и преследованием будут — надеюсь! — уже позади. А пока мы дружески распрощались, я положила драгоценную пудреницу в сумку, и мы с мужем отправились домой, причем почти всю дорогу молчали. Сознание того, что нас слушают с двух сторон, напрочь отбило охоту к любым разговорам.

— А все-таки Ася твоя — та еще штучка! — выпалил, не удержавшись, муж почти у самого дома. — Видишь, не один я такого мнения.

Я молча покрутила пальцем у виска и показала на сумку. Вслух же произнесла:

— Давай поругаемся как-нибудь в другой раз.

Давно бы мне завести такую штуку! Глядишь, цапались бы с мужем раза в три реже…

Дома я отнесла пудреницу в комнату и для пущей верности сунула ее в шкаф, под полотенца. Так что наша беседа в кухне могла проходить совершенно свободно. А через час к нам присоединился «кузен из провинции». Специально для невидимой аудитории мы разыграли сценку «встреча дальних, но любящих родственников», а потом я сказала:

— Ну, пойдемте на кухню чай пить.

И снова убрала чертов передатчик.

«Кузен» оказался приятным в общении парнем и попросил нас не обращать на него особого внимания: он будет заниматься своим делом, выполнять указания шефа. Гулять с Элси мы отправились вместе, и я еще раз — уже Виталию — рассказала историю об укушенном мной злоумышленнике. Рассказала уже не без юмора — присутствие охраны подействовало на меня явно положительно.

Глава 9

ЛОВЛЯ НА «ЖИВЦА»

Двое суток прошли без эксцессов: никто на мою драгоценную жизнь не покушался, никаких подозрительных незнакомцев поблизости не околачивалось. Правда, Виталий от меня не отходил ни на шаг, как только я оказывалась за пределами дома. Но и ему — с достаточно наметанным глазом — не к чему было прицепиться.

Вот только встречи с Асей я никак не могла добиться. Моя подруга или не подходила к телефону (при том, что у нее аппарат с определителем номера, это большого труда не составляло), или ее супруг сухим тоном информировал меня, что «Анастасии нет дома и неизвестно, когда вернется». Что ж, может, и не врал, хотя сам характер Асиной работы предполагал сидение за домашним компьютером.

А еще из Парижа позвонил Анри. И подтвердил свой приезд через две недели: чтобы я была готова приступить к новой работе. Морально я была почти готова: в конце концов никто не помешает мне вернуться обратно в научно-исследовательский институт, если что-то не задастся. Но… Но было в общем-то страшно бросать привычную и где-то даже любимую работу — пусть никому не нужную и низкооплачиваемую! — и очертя голову бросаться в совершенно новую для меня сферу. Частная фирма по распространению косметики и парфюмерии — не угодно ли? И вряд ли Анри обрадуется, если я начну объяснять ему про необходимость постоянно находиться в поле зрения милиции. Его заместитель — на «мушке» у неизвестных мафиози! Кому нужен такой работник? К тому же встречи с Анри могли быть и не чисто деловыми, а у меня в пудренице — микрофон. А без пудреницы ходить Володя не велел. Интересное получается кино.