Баймер, стр. 10
Мы играли быстро, молча, сосредоточенно. Я чувствовал, как медленно растет напряжение, воздух в комнате стал еще жарче. Солнце передвинулось, ярко и чересчур мощно бьет в комнату. Я вскочил, попытался задернуть шторы, наверху с лязгом зацепилось, а пока я искал на кухне табуретку и с нее поправил попавшее на стык кольцо, за это время трое моих олухов, не найдя леса, отправились в ближайшую рощу, где затаился лучник Нинель, королевы бретонцев. Быстро и по-деловому он перебил всех троих, а сам снова затаился в ожидании новых лохов, я успел увидеть только три трупа с вязанками дров в руках.
Мы с Аверьяном сидели за моими пнями, а Нинель расположилась на диване. Своего ушастика держит на коленях, мазохистка, он же греет безбожно, сиськи нависают над клавой, она успевает работать и мышью, и тачпадом, и даже горячими клавишами, глаза горят, щеки раскраснелись. Придурка, который на экранах компов видит только двигающиеся цветовые пятна, она бы завела, ясно, фигура классная, а когда вот так сидит, видно не только треугольник темных волос на интимном… почему интимном?.. месте, ясно проглядывает розовый язычок…
Аверьян зарычал, от его компа донеслись крики, тяжелый грохот катапульт, ржание коней и лязг мечей. Я быстро-быстро послал в ту сторону, пока еще вслепую, два отряда конницы и пятерых берсерков. Нинель точно перебьет там заставу Аверьяна, но и они ее потреплют, так что моим там в самый раз разгуляться и пограбить павших…
Черт, когда же она успела: с обрыва, на который не взобраться, меня начали обстреливать тяжелые башни! До места схватки добрались только трое моих, едва-едва живые. Там их и прикончили.
– Ну, Нинель, – выдохнул Аверьян, – ты и даешь… Стратег! Быть тебе финансовым гением. Да еще и дипломатом, плюс – менеджером.
Она удивилась:
– Зачем мне? Я и так уже королева бретонцев!
Снова из тумана войны донеслись тяжелые удары баллист, ржание коней. Судя по всему, война подбирается к моим границам. Тут уже не до вылазок, приходится думать о своей шкуре.
Аверьян спросил:
– Андрий, как у тебя?
– Отлично, – ответил я.
– А с ресурсами?
– Великолепно.
– Ух ты… Я к тебе телегу послал, продашь мне малость леса?
– Продам, – ответил я, – у меня всего много.
– А рыба есть?
– Есть и рыба.
– И железо?
– Даже с полсотни алебард, – сообщил я.
На самом деле я только-только отрыл шахту по добыче железа, но противнику надо запускать дезу. Аверьян сказал голосом школьного педагога:
– Если у тебя все время отличное настроение, великолепные друзья, сногсшибательная подруга, огромная зарплата, не бывает похмелья и ты никогда не был у дантиста… то остается один выход: скажи «нет» наркотикам!
– Щас, – ответил я. – Разбежался. А вот твой коврик для мыши выполнил недопустимую операцию и будет свернут.
Я видел через оставленную распахнутой дверь, как прошел по коридору отец, горбится, бросил в нашу сторону затравленный взгляд. Хороший мой отец, он привык гордиться перед коллегами, что он такой вот современный, с сыном нет проблем, тот ему доверяет, а сейчас я же вижу, как ему не по себе, что совершенно не понимает наши речи. Как раз Аверьян изрек:
– Если у вас пахнет под мышкой – протрите коврик.
И мы с Нинель рассмеялись. Но отец, как ни будет стараться, подобную логику не поймет. На миг мне стало жалко, очень жалко, но в то же время что я могу? Это я в обороне, а не отец. Я в меньшинстве…
Мои юниты успели построить три казармы, шла срочная вербовка тяжелой конницы. Я воспрянул духом, но в это время через леса и долы к стенам моего дворца отступили остатки моих потрепанных войск. Их гнала и уничтожала тяжелая конница Нинель, а следом тащилось около десятка катапульт. Все тяжелые, огромные, апгрейденные. Одного взгляда достаточно, чтобы понять: моему дворцу не устоять, а обе казармы вспыхнут после двух-трех выстрелов.
– Сдаюсь, – сказал я. – Нинель, мои поздравления!
Аверьян завопил:
– Ты чего?.. Я уже почти выстроил стену!
– Разрушит, – сказал я безнадежно. – Черт, если бы не знал, что на моих компах есть примочки против читинга, я бы сказал… гм…
Нинель обиделась.
– Вы с дуба рухнули?.. Какой читинг, когда вожусь с такими младенцами?.. Вы как будто не знаете, что я на чемпионате по AoE взяла второе место!.. А съехались монстры со всего света! Это вы без кодов жить не можете!.. Вон Аверьян как игра, так и ползает по всему Интернету, ищет примочки…
Аверьян со злостью нажал на эскэйп. Оглянулся, сказал раздраженно:
– Какие коды? Классные игры я играю без кодов. Чтобы получить все удовольствие… Ну, если уж застряну где надолго, то, смиряя самолюбие, спрошу у кого-нибудь подсказку, хинтик. Нет, даже не солюшен. Только крохотный хинтик, какой где рычаг надо сдвинуть, чтобы выбраться из зала, где всех гадов перебил, все передвинул, все собрал, а выйти не могу…
Нинель уличила:
– А вчера скачал чит на «Аэрофайт-8»!
Аверьян поморщился:
– При чем здесь классные игры и дурацкий летный симулятор? Там надо задействовать всю клаву. Да и той не хватает, там три десятка только горячих клавиш! Меня собьют еще на взлете. Да и взлететь не смогу, взорвусь на палубе авианосца. Или сразу торчком, рыбу ловить… Но мне сказали, что самая классная графика именно в «Аэрофайте-8». А что, я зря ставил эту мощнейшую видеокарту?.. Мои рил-таймки ее на полную мощь не пользуют!.. А так я, сделав себе иммортал и вечный боезапас, думаю только о том, как взлететь. А потом, не обращая внимания на обстрел всяких гадов, летаю себе и любуюсь видами Парижа, Лондона, Дрездена, Ла-Манша… Если какой мерзавец слишком уж мельтешит перед глазами и лупит из всех пушек, то кокну без суеты, чтоб не мешал ронять слюни от в самом деле потрясной графики. А что делать, если самая лучшая графика в жанрах, которые мне по фигу: симуляторы, гольфы, квесты… От них, я ж сказал, удовольствия не имею, так на черта мне горбатить столь дорогую мне спину? А с читами я походил, полетал, посмотрел, полюбовался и – снова за настоящие игры!
ГЛАВА 5
Пурпурное объемное солнце опускалось на плоские, как в гарун-аль-рашидовском Багдаде, крыши дальних домов. Нинель глубоко вздохнула, Аверьян сбежал с крыльца бодрый и довольный, будто это он разбил нас обоих наголову, а Нинель взял в рабыни.
Когда вышли на проспект, за нашими спинами западная половина неба медленно наливалась багровым. Впереди высотные дома странно разделились на две половины. Верхние части блистают, как айсберги под солнцем, нижние медленно заливает чернотой. Город на глазах тонет в черноте. Она поднимается снизу, проступая из темной земли, черного асфальта, а вовсе не опускается откуда-то сверху, как я привык читать в книгах.
Нинель на ходу покачивалась и размахивала сумкой, редкие прохожие оглядывались, Нинель отличается редкой и экзотической красотой, сказала весело:
– Признайся, Андрий, если бы не мы, разве бы ты вышел вот так на прогулку? Хорошо иметь друзей!
Аверьян хохотнул:
– Не надо иметь друзей – с друзьями надо дружить.
Нинель поморщилась, шуточка грубовата.
– Эх, Аверьян… Пора тебе все-таки жениться. Может быть, жена из тебя сделает человека.
Аверьян захохотал громче:
– Лучше молоко из холодильника, чем корова на кухне. Но если честно, то в жизни каждого мужчины наступает период, когда чистые носки проще купить. Мне кажется, у меня этот период уже наступил. Но на всякий случай сижу тихо, как говно в траве, а то бабы щас бойкие…
– Но меня все равно проводишь, – заявила Нинель категорически. – Андрий, возвращайся. А то возненавидишь нас! Твоя душа уже прыгает по клаве.
Аверьян хлопнул меня по плечу, Нинель мило улыбнулась, наморщила нос.
Пурпур постепенно перешел в темнобагровость, неспешно проступила половинка луны, а наш дом-башня, темнеющий на фоне, тоже часть неба: окна крохотные, а свет подобен сиянию звезд, что уже вспыхивают справа и слева.