Тайная тюрьма, стр. 53

В отеле Мишель выписали громадный счет за пользование телефоном. Веллер мог поднять данные и установить точную цифру. Гловер не могла оставаться в стороне от новостей и черпала информацию из Интернета.

«Ее бросили с тонким расчетом». Веллер представил откровения журналистки: «Слушайте, мы можем поторговаться. Я знаю нечто такое...» На этом ее откровения заканчивались. Она без того знала очень много. Раньше она могла надеяться на диалог, а после того, как передала секретную информацию русским, – нет.

Вот и мотив, подумал Веллер. Если информация о Шейхе попадет в прессу – это сенсация, если станет достоянием российской разведки – скандал. Разница тут небольшая.

Тучи сгущались над головой Веллера. При таком раскладе его точно подставят, о снисхождении можно забыть раз и навсегда.

– Ловко, – услышал он голос медика. И удивился его спокойствию. – Мне осмотреть другие тела?

– Если хочешь, – ответил майор. Теперь он понял, что означала загадочная улыбка Абрамова. Но как он мог догадаться о такой изощренной подставе? Какую нить дал ему сам Веллер? Вот этого майор понять никак не мог.

Он прислонился к стене и закрыл глаза. В такой позе он стоял рядом с камерой русского капитана, а до этого – на берегу реки, глядя на обгоревшие трупы. Две точки стояния, подумалось ему, а между ними произошло событие, резко повлиявшее на его мысли и настроение. Тогда он решил для себя нечто важное, но отступил. Пошел на попятную в тот момент, когда его взор проник в камеру номер 12.

Сейчас прежние мысли и настроение надавили на него с удвоенной силой. Его дальнейшую судьбу будут решать другие. Они вторгнутся в его жизнь и будут судить его по своим законам. Они не имеют на это права. Но Крис примет все обвинения, подчинится любой воле. Он был маленьком человеком в этом огромном и грязном мире. Ему показалось, он нашел достойный выход. Ему необходимо сделать так, чтобы обвинения против него были справедливы с его точки зрения, поскольку суда все равно не избежать.

Как и час назад, Веллер видел свои действия. Он быстрым шагом направляется к блоку номер 2, приказывает открыть камеру номер 12 и привести заключенного из камеры 16. Поторапливает караульного: «У тебя проблемы со слухом?» Он заглядывает в решетчатое окошко и встречается взглядом с Шейхом. Вынимает пистолет, снимает его с предохранителя, передергивает затвор, загоняя патрон в ствол. По коридору мелко вышагивает в сопровождении двух охранников начальник «малой резидентуры» «Аль-Кайды» Эхаб Исмаил. Погромыхивая цепями, он останавливается возле камеры своего товарища по оружию и по приказу конвоира поворачивается лицом к стене. «В камеру его. Сержант, ты должен беспрекословно выполнять мои команды. Так, как делаю это я, выполняя приказ вышестоящего начальства. Отойди в конец коридора, за решетку». Веллер шагает следом за Исмаилом и тянет из-за пояса готовый к работе «хеклер». Поймав на мушку Шейха, майор спускает курок. Пули пробивают лобные и лицевые кости Шейха. Очередная серия в упавшего на пол Исмаила – пули жалят его в спину и затылок. Веллер круто разворачивается и выходит из камеры, оставляя в ней два трупа и облако пороховых газов. На выходе из блока он подмигивает бледному сержанту: «Теперь пусть меня судят за убийство». А когда к нему в трейлер врываются агенты ЦРУ и надевают на него наручники, он смело смотрит им в глаза: «Во второй блок, пожалуйста. Я готов сотрудничать с разведкой»...

Крис Веллер мог думать и планировать что угодно, а выполнять только приказы. Одна его часть противилась другой.

Он направился в штаб, чтобы в очередной раз огорчить директора ЦРУ.

Глава 11

Блицкриг

54

Николай отжал рукоятку кусачек. Подвижные лезвия раздвинулись параллельно друг другу, коснувшись проволоки. Сжав рукоятки, Кок ощутил небольшой люфт, и только после этого каленая стальная проволока уступила резаку, лопнув с резким щелчком.

В полуметре от него работал Джеб. Остальные бойцы страховали товарищей, заняв позиции за бетонными опорами ограждения.

Проделав метровую брешь, команда Блинкова ступила в узкий, освещенный прожектором проволочный коридор. В ход снова пошли кусачки, ставшие в сильных руках гидравлическими резаками. Они перерезали и контрольные проволоки, вплетенные в металлическую сетку. Уже несколько минут система обработки сигналов, отфильтровывая легкое натяжение как ложную тревогу, вспыхивала тревожными красными сигналами. Но оператор за пультом не реагировал на призывы электроники. Обрывы проводов были очевидными, их чередование говорило о явном проникновении на режимный объект. Пронумерованные секции, выделенные инверсными курсорами, появлялись на мониторе, заполняя рабочую область активного окна программы контроля. С такой же частотой должны были сыпаться из жилых и служебных помещений морские пехотинцы. Вот отлетел последний участок метрового ограждения и последний боец шагнул на территорию базы, а на ее территории, сияющей чистотой, все так же спокойно. Нет никаких сомнений, что газ пошел в центр наблюдения. Это здание команда Джеба сейчас огибала с западной стороны.

Лэнгли

Питер Шейлер мог опередить начальника базы, если бы вышел с ним на связь минутой раньше. Его в оперативном порядке поставили в известность об ультиматуме, выдвинутом русским адмиралом разведуправлению Минобороны США. «Но что знает Школьник?» – размышлял Питер. Только то, что сказал полковнику Рэмису. Он оперировал показаниями Мишель Гловер. Если русские стали обладателями информации, хранящейся в ее компьютере, они могли получить лишь один приказ: срочно передать ее вторым, третьим лицам, кураторам или офицеру, отвечающему за эвакуацию диверсионной группы.

– Майор, поднимайте на ноги весь личный состав базы и местные военные подразделения. Блокируйте все дороги, границы, подступы к базе миротворческой миссии в Браззавиле. Открывайте огонь по вертолетам ООН, в какой бы точке страны они ни находились. Мы имеем дело с серьезным врагом. Диверсанты обладают скверным качеством: они ни в грош не ставят планы противника. Мишель Гловер – на допрос. Займитесь этим лично. Во главе поисковых групп ставьте агентов моего ведомства. Чтобы вы не ломали голову в догадках и тем самым не отвлекались от дел, скажу: руководитель флотской разведки России потребовал освободить Абрамова и швырнул на зеленое сукно двух тузов: Шейха и Исмаила. Работайте, Крис.

Катвана

Не прошло и минуты, как база ожила тревожными сигналами. На плац выбегали «тюлени» и выстраивались по экипажам. Вспыхнули прожекторы на вертолетной площадке, высвечивая пилотов, спешащих к своим машинам. Открылись ворота приземистого ангара, и к месту построения экипажей устремились армейские джипы.

Блинков скрипнул зубами. Он все свое внимание сосредоточил на караульной вышке. Только бы не обнаружили труп часового, молил он бога. Прижимаясь к стене центра, он просил помощи в том же ключе. На вызов начальства оператор не отвечает. Через минуту выясняется причина его молчания, и базу берут в кольцо. Обнаружив следы проникновения на объект, сжимают кольцо.

Экипажи занимали места в «Хаммерах» по восемь человек в каждом. Два с половиной десятка морпехов поднялись на борт вертолетов.

Блинков не заметил суеты в их действиях. Сержанты отдавали короткие громкие команды, и они выполнялись с удивительной скоростью. «Первый экипаж – первая машина. Пошли!.. Второй экипаж...» На места передних пассажиров садились люди в штатском. Скорее всего, задание морпехи получат от них во время пути, подумал Джеб. Или непосредственно на месте.

Пожалуй, скорость в этом случае можно было отнести к категории суеты, и Джеб мог уповать только на нее. Он мысленно поторапливал экипажи вертолетов: «Быстрее!» Прикрикивал на водителей джипов: «Шевелись!» Они слушались и его тоже. Ворота базы распахнулись, к ним устремились джипы, слепя караульных дальним светом. Пучки света выхватили взметнувшийся вверх шлагбаум на внешнем посту. «Ночные ястребы» взмыли в небо и взяли курс на северо-восток. Военная база опустела за считаные минуты и окунулась в пронзительную тишину. После рева машин мерная работа вентиляторов отразилась в ушах нескончаемым писком.