Невольник мести (Инстинкт бойца), стр. 44

Когда Сергей пробежал глазами Катину подробную записку, все встало на свои места. Нечто подобное он предвидел, даже умозрительно стал на место ответственного за проведение операции.

Марковцев не стал ставить «зачет» разработчикам операции – при таком раскладе как запачканная кровью разведгруппа и бежавший из мест лишения свободы преступник, связанный с главой чеченской диаспоры в Москве, он предложил бы то же самое. Но перестраховался бы. Чего не сделал милый сердцу Эйдинов и иже с ним. Кто знает, может быть, полковник вспомнил слова Сергея о том, что из его дерзкого побега он сможет выжать максимум полезного, и поделился с куратором из Совбеза.

Сергей заглянул в кабинет Петрова. На месте были все его обитатели. Нарочито сухо кивнув Кате, он незаметно подмигнул майору и обнаружил на его остром личике подобие улыбки. Они поняли друг друга каждый в меру своей испорченности. Марк поманил оперативника и вышел из кабинета.

– Ты только не распространяйся, Толян.

– Да мне все равно. Пользуйся на здоровье.

– Но-но! – Сергей погрозил ему пальцем.

Все, что он должен был сказать дальше, трогало его за живое и касалось мертвых. Он в очередной раз вспомнил кабинет замначальника колонии по режиму, где получил известие о смерти отца.

– У меня к тебе конфиденциальная просьба, Толя. Ты ведь знаешь, что мой отец умер. А я так ни разу и не был на его могиле. Даже не представляю, где он похоронен. Мне некогда, сейчас я уезжаю, а потом вообще времени не будет. Ты бывший мент, тебе и карты в руки. Сделаешь?

– Ладно, я узнаю.

– Спасибо. И сразу позвони мне. Если меня не будет, оставь сообщение на автоответчике.

Теперь, после знакомства с Катиной запиской, Марк понимал все. Почему ему дали полную свободу, машину и отдельную однокомнатную квартиру, закрепленную за Управлением. Дали на время. На очень короткий срок.

Марковцев заправил полный бак бензина, купил бутылку водки, две красивые пунцовые розы и взял направление на городок Климов Московской области, где провел без малого двенадцать месяцев за колючей проволокой.

Как и во время побега из колонии, Марк устал, он просто выбивался из сил. А впереди его ждала бессонная ночь, за ней – очень трудный, наверное, решающий день. Сергей часто и убедительно опровергал поговорки и крылатые изречения, вот и очередную – «Коней на переправе не меняют» – собирался переосмыслить.

Глава 13

ВОЗВРАЩЕНИЕ К РОДНЫМ ПЕНАТАМ

Поспав от силы два часа, Сергей появился у Андрея Столярова ранним утром. Пересохшие губы агента ГРУ, его помятое лицо и водочный перегар, смешанный с кислой атмосферой вчерашнего застолья, сказали Марковцеву, что с «клиентом» придется повозиться.

– Что-то случилось? – спросил Столяров, не видевший Марка с того самого дня, когда на этом самом месте Сергей застрелил Игоря Михеева, а после в течение восьми часов допрашивал самого Столярова, не давая тому продыху; и по глазам Марковцева видно было, что он, не задумываясь, спустит курок пистолета.

Однако гудящая с похмелья голова с опозданием, но все же припомнила и вторую встречу, где в том же сером помещении на него снова насели Марк и тощий оперативник. Именно в тех мрачных стенах Андрей без труда догадался, зачем его по нескольку раз заставляют повторять одно и то же.

Но первая встреча напрочь заглушила вторую, потому что после нее не пришлось избавляться от трупа в квартире и отскабливать от пола и стен мозги товарища.

– Да, случилось, – ответил Марк, копируя уже президента страны: «Все пропало: гипс снимают, клиент уезжает». Ты один?

– С телкой.

– Гони в шею. И быстро, – поторопил Марковцев, – время не ждет. Я буду на кухне.

Сергей открыл форточку, морщась от увиденного бардака. Минут через десять на кухню вошел хозяин – в спортивном костюме и сигаретой в подрагивающих руках.

– Болеешь? – посочувствовал Марк. – Прими «полтинник».

– Да нет, все нормально, – отказался Столяров. – Если только пивка баночку.

– Выпей пивка. Заодно и поговорим. Ты часто бываешь в Аквариуме?

Андрей открыл банку немецкого пива и, не отрываясь, выпил до дна. Рыгнув и зябко поведя плечами, кивнул:

– Часто.

– С начальником ГРУ встречался?

– Ну ты и сказанул! Я начальников управлений только издали вижу, а ты про Главного…

– Тогда придется тебе добиться аудиенции с шефом 2-й управы. Кто командует ею, Раздоров?

– Вице-адмирал Терентьев. А Раздоров сейчас на пенсии. Второй год уже. А ты знал Раздорова?

– Я многих знал – Христича, Сазонова, Ленца пару раз видел, когда он 5-е управление возглавлял. Скажешь в приемной, что дело срочное. Ты мелкий агент, и против логики тебя тотчас примут.

– Зачем все это? – нахмурился хозяин.

– Поговорим начистоту, Андрей, – предложил Марковцев. – Через несколько дней новые хозяева тебя уберут далеко и надолго, возможно, навсегда. Порой стоит потянуть время, чтобы глотнуть хорошего пивка, свежего воздуха, потискать красивую телку. Сейчас не стоит забывать о прощении, а прощать или миловать тебя может лишь одна организация, та, на которую ты официально работаешь. Короче: ты идешь сдаваться. Расскажешь все – от и до. Повинную голову меч не сечет.

– Только не в ГРУ.

– Доверься мне. Свое признание ты закончишь словами: «Возле станции метро «Полежаевская» стоит мужик, внешне похожий на бывшего подполковника ГРУ». А я в свою очередь закончу свой диалог с начальником словами: «Тот парень, Андрей Столяров, он хороший. Он коренной москвич, зачем ему Антарктида?»

Хозяин кисло усмехнулся:

– Тогда меня точно ушлют к пингвинам.

После непродолжительного раздумья Столяров спросил:

– Это твоя личная инициатива?

– Да, – подтвердил Марк. – Моей песне наступили на горло. Люди, на которых я работаю, эти задолбанные мастера аппаратной интриги, уже не довольствуются диагнозом «глисты», им подавай – «очковые змеи». Врагов у меня – всех не перестреляешь, поэтому я вынужден искать мощного союзника. Хотя понимаю, что могу найти для себя еще одного врага, на этот раз последнего. Если честно, я боюсь, – откровенно признался Сергей, – у меня мурашки по коже. Девяносто девять к одному, что станция метро «Полежаевская» станет последней моей остановкой. Но я человек практичный и уже давно обзавелся собственной могилой. К ней бы еще памятник хороший или крест со звездой. А? Как думаешь, Андрей?

– Не знаю… Я тоже боюсь.

– Выпей для храбрости, – снова посоветовал Марк. – Прежде чем выслушать, что, как и в каком порядке ты будешь говорить в ГРУ, ответь мне на несколько вопросов по базе Давлатова.

– Да я вроде бы все рассказал, что знал…

– Ты не понял. Мы с тобой коллеги, когда-то я тоже был инструктором по парашютной подготовке. Вообще, как боевики относятся к прыжкам?

– В каком смысле?

– Ну не в том же, рады или нет! – рассмеялся Сергей. – В смысле прилежности: как укладывают парашюты, опечатывают, хранят ли под надежной охраной и где. Вот что меня интересует.

– Опечатывают?!

– Нет, да? Ну ладно. Считай, что я пошутил. И еще поподробней остановись на грядущем празднике. Какие мероприятия запланированы и на какое время. Я тебе тоже кое-что расскажу, чтобы самому в Аквариуме не тратить на это время. Понял?

– Да.

– Ну, давай, рассказывай.

– Своего аэродрома у Давлатова, конечно, нет, – начал Столяров, – нет и парашютов. Рустэм арендует самолет в частной фирме Адама Хуциева – примерно в двух-трех километрах от базы. Штат у Хуциева небольшой: помощник, водитель, пара механиков. В выходные и даже в будни на аэродром съезжаются крутые азербайджанцы и целыми бригадами прыгают с высоты двух километров. То же самое относится и к боевикам – Хуциеву все равно, кто арендует его самолет, главное, чтобы деньги платили. А для Давлатова эти прыжки – показуха, они рассчитаны на тех, кто дает деньги на содержание учебных лагерей.