Полюбить таким..., стр. 76

– А я бы на твоем месте рот закрыл, гланды простудишь!

– Ты не думаешь, что мы вернемся и хозяину пожалуемся? Что с тобой тогда будет?

– Да жалуйся прямо здесь и сейчас! Вот я, перед тобой! Какие претензии?! Утонуть не дали? Шла бы ты, детка, с подружками посидеть у водички!

– Ты ещё за это ответишь!

– Давай, поищи ещё что-нибудь умное в своей головенке, кроме этой фразы! – Олег подошел к тому месту, где лежали его джинсы и майка.

– Ты что, не понял, с кем ты разговариваешь?! – Саша стала похожа на рассерженную кошку.

– Остановись, Санька, – попытался удержать её Валера. – Борис сам виноват. Уймись!

– Сам уймись! Друга себе нашел! Надзиратель, ты что, не понял, с кем ты разговариваешь?! – снова обратилась она к Олегу.

– С глупой девчонкой, – на губах Олега появилась едкая и холодная улыбка, в голосе мелькнули стальные нотки. – Это ты не поняла, с кем разговариваешь. Зовут меня не надзиратель, а Олег. Кстати, если ты хочешь, чтобы я тебя трахнул, то я это сейчас могу проделать прямо здесь, при всех, и рассказать, что ты никуда не годишься, как женщина. Считай, что спор ты уже проиграла. Ящик шампанского выпьешь, чтобы на желчь легче исходить было. Устроит?

– Скотина! – зло прошептала Саша.

– Олег, Волкова, Олег. Приучайся, – он поднял с песка свои вещи и пошел к лагерю.

Когда он переодевался в палатке, туда заглянул Гена. У Олега было хмурое, усталое лицо. Гена был всё ещё несколько растерян. По голосам, доносившимся снаружи, можно было догадаться, что все вернулись в лагерь.

– Что случилось? – спросил Олег. – Деткам не понравилось?

– По-моему, они просто испугались. Ты, батька, наверное, немного палку перегнул.

– Я перегнул палку? – Олег вскинул брови. – Тебе напомнить, как два года назад Асауленко долго и с чувством объяснял сначала родителям вот такого придурка, а потом представителям страховой компании, что руку он сломал не по его недосмотру, а по собственной дурости, и чем всё это закончилось? Если бы это дерьмо утонуло, то мы бы страховой суммой не отделались. Я не прав?

– Прав. Только вот бить его не стоило.

– А до него по-другому и не дошло бы. Сколько раз я предупредил?

– Ладно, а на Сашу зачем наорал?

– Я наорал? – Олег удивленно посмотрел на Гену. – Это кто на кого орал?

– Да вы друг на друга. Я думал, что и она под горячую руку попадет или драться кинется.

– Не попадет. Я не трогаю женщин. А драться ей со мной было бы неудобно – подпрыгивать часто пришлось бы.

– За что ты её так опустил?

– Пусть не берет на себя так много. Ведь слишком много взяла, не дотащить. Где она?

– Ушла в свою палатку и, наверное, раны зализывает.

– Или думает, какую новую гадость сделать, – вздохнул Олег. – Что остальные испуганные?

– Да пацаны сначала напустились на Бориса, а потом все почему-то стали очень тихими и примерными, и решили вернуться в лагерь.

– Девчонки?

– Так те сразу за тобой ушли.

В палатку заглянул Валера. У него было смущенное, растерянное лицо. Олег посмотрел на него, слегка нахмурившись.

– Олег, я бы хотел с тобой поговорить, – несмело начал Валера.

– Заходи, – кивнул Олег.

– Может, на берег сходим?

– В партизанов играешь? – Олег поморщился. – Ладно, идем.

Вместе с Валерой он спустился к реке. Здесь они присели прямо на песок. Олег закурил.

– Извини, глупо вышло, – начал Валера.

– За что извинить?

– Ну, Борюся номер отколол.

– Борюся номер, может, и отколол, только вот не понятно, почему вы у него все на поводу идете? Кому такое счастье нужно? Какого черта вы вообще не остановились, когда я крикнул?

– Ну, так вышло, – Валера пожал плечами. – Ты не сердись, ладно? А то все решили, что ты очень на нас обиделся.

– Что вы ещё решили? Я что для вас такой огромный авторитет или ты, душа моя, всё-таки трепанул, кто я на самом деле?

– Ничего я не трепанул. Просто ты всем пацанам нравишься.

– Девочки вам пусть нравятся. А Генчик и Лёвчик, что, не нравятся?

– Нравятся, но ты особенно.

– Ладно, считай, что всё замяли.

– И на Саньку не сердись. Знаешь, как ты ей нравишься?

– Да уж узнал сегодня утром больше, чем стоило бы! – Олег сухо рассмеялся. – Может быть, я был с ней непозволительно грубым, но вся беда в том, что и она не подарочек.

– Я же тебе объяснил…

– Валера, я ведь не мальчик маленький с ней в игрушки играть. Я для неё староват и совсем не то, что ей нужно. Так что, кто и кому нравится, меня волнует мало. Я считаю разговор законченным.

– Ты Игорю расскажешь, что мы творили?

– Что, получить боишься? Крут дядька на расправу?

– Да не то слово. Ещё не дай Бог до родителей дойдет, – Валера смущенно улыбнулся. – Драться, конечно, никто не полезет, а вот выступлений будет больше чем достаточно.

– Если обещаешь вести себя хорошо.

– Обещаю.

– Детский сад! – Олег улыбнулся и покачал головой. – Ладно, иди к своей банде. Я посижу здесь, покурю ещё.

ОБМАН.

Михаил Константинович вернулся с супругой из отпуска. Поездка в Анталию его надежд не оправдала. Во-первых, таких «крутых», каким он считал себя, на курорте было, пожалуй, слишком много, порисоваться было не перед кем. О том, что отель пятизвездочный, он рассказывал знакомым. На самом деле пришлось обойтись тремя звездами. Правда, теми же тремя звездами пришлось обходиться и Бондаренкам. Это было единственное, что радовало. Зато ничего не получилось с главным, ради чего затевалась поездка – со сватовством. В последний момент его дочь, Александра, преподнесла сюрприз, объявив, что идет в поход со своей компанией, а все вопросы о выходе замуж, решать пока не намерена. Хорошо, хоть путевки в поход брались в самом престижном туристическом агентстве фирмы «Новый день». Эта «лесная прогулка» обходилась в очень кругленькую сумму.

Войдя в квартиру, Михаил Константинович и Антонина Владимировна сначала решили, что Александры нет дома. Если дочь была дома, то тихо могло быть, когда она спала. Всё остальное время работал телевизор или играла музыка. К их удивлению дочь оказалась дома. Когда она вышла из своей комнаты, родители слегка занервничали: не было привычной яркой косметики, были заплаканные глаза и потухший взгляд.

– Случилось что? – спросил Михаил Константинович, вытирая пот со лба. – Чего ты сопли распустила?

– Случилось, – кивнула Александра.

– Что-то с бабушкой? – заволновалась Антонина Владимировна.

– Нет. Бабушка и тетя в порядке. Нас не обокрали.

– А, ну тогда подожди, мы помоемся с дороги, – успокоилась Антонина Владимировна. – Жарища ужасная!

– Мама, папа, это очень важно!

– Ну, сейчас для меня важнее всего ванна! – отрубил Михаил Константинович. – Иди к себе, мы тебя тогда покричим. А лучше приготовь чего-нибудь на стол. Мы, всё-таки, с дороги.

Через час, выслушав рассказ дочери, Михаил Константинович пришел в ярость. Он обратил гневный взгляд на супругу и зло бросил:

– Это всё ты! Говорил я, что нечего по лесу таскаться, не доведет это до добра! Мало того, что с Бондаренками так и не сговорились, так ещё и с каким-то голодранцем связалась!

– Он не голодранец, папа! – вмешалась Александра.

– А кто?

– Олег Разданов.

– Олег Разданов?! – с насмешкой переспросил Михаил Константинович. – Однофамилец, что ли? Или сродственник дальний?

– Нет, не однофамилец и не родственник. Сам Олег Разданов, хозяин «Нового дня». Погоду мы пережидали в его охотничьем домике.

– Шурка! Ты дура хуже своей мамки! – Михаил Константинович покрутил пальцем у виска. – Двадцать с лишком лет, а глупая, как курица! Станет тебе Разданов шляться проводником с какими-то сопляками! И что за домик там?

– Ну, домик, как домик, небольшой, деревянный.

– Точно дура! Да у Разданова, говорят, такое шикарное зимовье – в два этажа, комнат десять и с сауной. Да он вообще, говорят, здесь не живет! Он же всё по заграницам! Сюда наезжает раз-два в год! А ты чепуху мелешь! В сторожку её притащили, она и развесила уши! Ты хоть под кустами с этим, как его там… не валялась? А то принесешь ублюдка в подоле!