Путь наюгиры, стр. 10
– Так вот в чем ваша методика!..
– Всего лишь передача знаний, – наклонил голову ректор. – Мы и представить себе не могли, что вы рассматриваете это как принятие пищи! Передача знаний: очень быстрая, почти без потерь, со временем память усвоенного отдает принявшему все ценное и нужное. Вот и вы постепенно начинаете более терпимо относиться к методике наюгиров. Прошло много веков, эстафета знаний передается от лучших к лучшим. У вас, конечно, все не так, но ваш мир больше пригоден для жизни. Поэтому у вас главная ценность цивилизации – человек. Личность. А у нас – сохранение расы наюгиров. Вот почему каждый из нас со всеми нашими личными интересами – исчезающе малая величина по сравнению со всей расой. Вот почему законы и воспитание у нас исходят из того, что наюгир рад, счастлив отдать себя на благо всех. Если бы это было злом, мы бы исчезли, а ведь жизнь каждого из нас удлиняется, население постепенно растет, мы не отступаем, а наоборот, осваиваем новые территории. Со временем, когда многие постигнут ваш язык, мы, возможно, станем терпимее относиться даже к письменности. Видите, я уже не вздрагиваю и не озираюсь, когда произношу это слово.
– Так значит, из-за меня того преподавателя…
– Вы полагаете, долгие и прочные, а главное – взаимовыгодные отношения не стоят такого самопожертвования?
– Боже мой, – пробормотал Кромин. – Один убитый обучает одного живого…
Он чувствовал какую-то раздвоенность сознания: с одной стороны, он возмущался такой чудовищной практикой, с другой – следил, чтобы слова произносились в уместно-сожалеющем ключе, однако ни в коем случае не переходящем в грустное неодобрение.
– Нет, не один к одному! – возразил ректор. – Методика пути знаний не стоит на месте. Один преподаватель позволяет обучиться теперь уже двадцати наюгирам.
– Хорошо, что хоть двадцать! – сказал Кромин, подумав при этом: «Велика радость!» – Да. И не менее пятнадцати из них уже возведены в сан преподавателей. И каждый из них с радостью и благоговением отдаст…
– Я понял. Скажите, а какие у вас связи с Федерацией Гра?
– Теперь уже никаких, – сказал ректор. – На ваших глазах мы прервали с ними всяческие связи.
– Но почему?
– Трудно сказать, – замялся ректор. – Мы разумны, но не рациональны. Для нас имеют значение не только знания, но и настроение, нюансы. Считайте, что вы нам понравились больше.
Свист и рычание турбин за переборкой возвестили о прибытии бота.
Эпилог
– У меня есть сильное подозрение, что меня хотели использовать сразу в нескольких взаимоисключающих целях, – сказал Кромин, отхлебывая прохладное пиво.
Муллавайох испытующе поглядел на него.
– Нет, просто в тебе проснулись старые программы. У тебя была простая и ясная задача – научиться языку. Все остальное – шутка биохимии нейронов.
– Ты знал о том, что ждет Горбика?
Кромин ожидал, что Муллавайох будет долго и тяжело молчать, а потом начнет косноязычно врать. Но тот и не думал отмалчиваться.
– Это, в общем-то, секретная информация, но какие от тебя секреты! И я знал, и Горбик знал, но дело того стоит. Без тяжелых металлов Федерация Гра нас быстро задвинет в угол. Кстати, к твоему сведению, эта методика не так уж и оригинальна. У нас ее изучали, кажется, чуть ли еще не в двадцатом веке. Тогда эта штука называлась «Транспортом памяти». Вводили необученному животному экстракт мозга другого, обученного, и второе животное получало все то, что хранилось в памяти первого. На молекулярном уровне, понятное дело, поэтому и передавались в основном только знания, а не свойства личности. Мы остановились на животных, кажется. А эти ребята пошли дальше…
– Но это же варварство! Жестокость!..
– Вселенная жестока, – вздохнул Муллавайох. – А ты отдыхай. Скоро начнется такая интенсивная работа по Наюгире, что люди со знанием языка будут нарасхват. Тебе придется подучить наших ребят.
– Э-э, – Кромин чуть не поперхнулся пивом. – Надеюсь, меня не будут есть с потрохами? В целях быстрейшего изучения?
– Скорее всего, нет, – начал Муллавайох, но, увидев лицо Кромина, быстро добавил, – я пошутил, расслабься! Ты немного одичал у наюгиров и забыл, что у нас есть клон-машины.
– Ффух! – шумно выдохнул Кромин. – С тебя станет и на живодерню послать! Погоди, – вскинулся он, – а почему мы не предложили им репликаторы? Тогда действительно одного клона, да не клона даже, а частички его хватило бы размножить на всю ораву!
А вот на этот раз Муллавайох замолчал надолго. Он сопел, разглядывал свои пальцы, переводил глаза с иллюминаторов на Кромина и обратно, а потом негромко сказал:
– Ты забыл и о том, что информация по репликаторам засекречена. Не хватало еще, чтобы наюгиры узнали о технологии клонирования. Вот тогда их не остановить! Наши свары с Федерацией Гра покажутся мелкой склокой, если эти «самураи» вырвутся отсюда, да еще в придачу с такой методикой усвоения информации.
Муллавайох вышел из кабины для отдыха, а Кромин прижался к иллюминатору и долго смотрел на желтый шар Наюгиры, что плыл в черной, враждебной жизни пустоте. Кромину казалось, что если он сильно прищурится, то разглядит, как там копошится неугомонный Изольд, разыскивая столь нужные Терре минералы. А в узких каньонах трудолюбивые жители ущелий изо дня в день отстаивают свое право на лучшую жизнь, крестьяне пашут, ремесленники трудятся, мудрецы обучают и обучаются, правители управляют… Есть в этом гармония и смысл, или жалкий кусочек белковой массы вцепился в каменистый шар и просто существует? И еще он подумал, что все-таки терране весьма несправедливо поступают по отношению к благородным наюгирам. Кромин вдруг обнаружил, что последняя мысль в нем прозвучала в ключе отложенного негодования. Он усмехнулся и решил, что это ему показалось…