Поход изгоев, стр. 26

Это была большая поляна в лесу. Ее так освещала луна, что было видно, как днем. И теперь Голт мог отчетливо рассмотреть, кто взял его в плен. Его окружали люди самые красивые, которых он когда-либо видел. И мужчины, и женщины были великолепно сложены – и почти полностью обнажены. Одеждой им служили венки из цветов и гирлянды свежих листьев. Они стояли вокруг и смотрели на него. На их красивых лицах было написано любопытство. Бледный лунный свет серебрил широкие плечи, хорошо развитые мускулы, узкие бедра и длинные ноги мужчин и мягкие нежные округлые формы женщин. Голт поморгал и потер глаза. Он решил, что это ему снится.

Никто не говорил, никто не двигался и Голт осмотрелся.

Его люди все были здесь, связаны, как и он. Сотни людей, таких же, что окружали его, суетились вокруг них, вытаскивая кляпы, снимая повязки. На краю поляны их верховые и вьючные лошади с аппетитом щипали сочную траву, которая в изобилии росла между громадными деревьями.

Затем снова раздался мелодичный женский голос.

– Добро пожаловать, милорд, в Иннистейл.

Голт резко повернулся.

Появился мальчик, который следил за ними, и которого они взяли в плен. Он стоял, уперев руки в бедра, лицо было отмыто от грязи. Он улыбнулся Голту, и веселье заплясало в его огромных голубых глазах.

– Мы не причиним вам вреда, и вам бояться нечего, конечно, если и вы не будете причинять нам неприятностей, – мальчик снял свою шапочку, и роскошные золотые волосы дивным водопадом обрушились на плечи, затянутые в зеленый камзол. Это оказалась женщина. Волосы обрамляли лицо такой красоты, что рядом с ним любая другая красавица казалась бы дурнушкой.

– Ты? – глуповато спросил Голт. – Да, милорд, меня зовут Тайна – королева Неизвестной Страны, – она небрежно сбросила с себя зеленый камзол и целое мгновение стояла перед ним в лунном свете полностью обнаженная.

Она совершенно не смущалась, и Голт был поражен, увидев какие прекрасные совершенные формы скрывались под грязью и одеждой. Слуги принесли ей тунику из какой-то легкой прозрачной ткани, которая переливалась в лунном свете. Туника была совсем короткой, и ее длинные прекрасные ноги оставались обнаженными. Она засмеялась.

– Я знаю, что у тебя голова кипит от вопросов. Когда ты поешь и выпьешь, я постараюсь тебе на все ответить, – она повернулась, сказала что-то на неизвестном языке, похожем на птичьи трели, которые он слышал в лесу в день их прибытия сюда. Двое слуг тут же принесли вазы с какими-то очень вкусными фруктами и бутылки вина, которое имело аромат роз. Хотя Голт выпил очень много вина, и все мышцы его и нервы расслабились, голова его оставалась абсолютно чистой, незатуманенной винными парами.

По всей поляне его людей обслуживали таким же образом, Голт услышал, как один из них сказал:

– Гомон! Мне кажется, что мы умерли и попали в рай!

Гомон ответил.

– Заткнись! Никто ни на что не отвечает, пока не ответит барон!

С Голта срезали все веревки, стягивающие его. Теперь, когда голод и жажда были утолены, и все его тело наполнилось бодростью и силой, он поднялся, потянулся, размял руки и ноги. Тайна, которая сидела поодаль, показала ему подушку из мягкого мха рядом с собой.

– Иди сюда, барон. Давай поговорим.

Голт опустился рядом с ней на мох. Теперь, сидя совсем близко от нее, он не нашел изъяна в ее красоте, которая была вполне зрелой и совершенной.

– Твой маскарад, – сказал он совершенно искренне, – был великолепен.

– Как и твоя терпеливость. Даже тот черноволосый монстр не смог убедить тебя и склонить к пыткам. Я благодарю тебя за милосердие, и хотела отплатить тебе за него гостеприимством. – Она пристально взглянула на него. – Ты из Бурна?

– Да, меня зовут барон Голт. Я пришел сюда по приказу моего короля Сигрита, императора Серых Скал.

Голос ее стал сухим.

– Полагаю, что ты пришел искать человека короля Барта?

Голт застыл.

– Ты знаешь о Барте?

– Конечно, – она казалась не способной на такие чувства, как ненависть, но жгучая ненависть звучала в ее голосе. – Конечно, я его знаю. Ведь это он отнял у меня трон и королевство. Именно поэтому я переоделась и следила за вами. Мне нужно было узнать, такие же вы жестокие люди, как он, или нет. То, как ты обошелся со мной, убедило меня, что нет. Конечно, я многим рисковала, но надеюсь, что моя игра не проиграна.

– Значит, Барт еще жив? – возбужденно воскликнул Голт.

– Да, еще жив – и правит Неизвестной Страной вместо меня. – Она приняла сосуд с розовой жидкостью, принесенный слугой, отпила немного из него и предложила Голту. – Но, пожалуй, лучше начать сначала. Ганон был моим отцом.

Это имя показалось Голту знакомым.

– Ганон – этот колдун, которого Сигрит прогнал в Неизвестную Страну с ребенком на руках?

– Да, тот самый Ганон. Он хотел предложить твоему королю дар, ценность которого неисчислима, и взять с него обещание не использовать его силу, или же использовать с большой осторожностью и разумно. Но, к его великому сожалению, он был изгнан из Серых Земель. И, как он рассказывал мне, благодаря своей магии он спасся от рук варваров и топей Болот Кушна, и добрался сюда, где и обрел безопасность и убежище.

– Камень Могущества…

– Не торопись, сначала одно, а потом другое. Ганон, мой отец, добрался до этих стен. Здесь он встретил этот народ. – И она показала на увешанных цветочными гирляндами жителей долины. – Они себя называют Невинными, и это правда. Это прекрасный безвредный народ, и когда-то они были самыми многочисленными жителями Неизвестной Страны.

Этот народ возник после Всемирного Пожара, как и остальные обитатели этой страны. И думаю, что здесь загадочные лучи во время катастрофы были сильнее, чем в остальном мире. Они изменили людей, смешав их с другими живыми существами. Никто из обитателей, обычных людей не выжил, говорил мой отец, выжили только те, кто не совсем человек и не совсем другое существо.

Голт показал на Невинных.

– Но эти кажутся обычными людьми.

– Да, во многих отношениях это люди. Но… – она опять что-то сказала голосом, похожим на птичье пение. Одна из женщин, гибкая и стройная, поднялась с земли. Она очень грациозно подошла к большому дереву, встала на два огромных корня и обняла дерево обеими руками. И только спустя некоторое время Голт осознал, что трансформация совершилась. Очертания женского тела заколебались, размылись, превратились во что-то зыбкое и слились с корой дерева. В течение секунды она стала частью дерева, и дерево стало частью ее, а затем она стала снова сама собой и, лукаво улыбнувшись, пошла назад, на свое место позади ее госпожи.