Утро Судного Дня, стр. 16

Грива молчал. Он тоже чувствовал, что будет нехорошо. Но был абсолютно уверен, что нехорошо будет не им с Дашей, а Ва-Багану.

«Самоуверенность – дурной советчик», – вспомнилось Гриве одно из высказываний Хокусая. Правда, сказано было не ему, а Рыжему…

– Я не пойду туда, – сказала Даша, снимая руку Гривы со своего плеча. – Я останусь с тобой. Только не прикасайся ко мне, пожалуйста.

– Хорошо, – без особого воодушевления согласился Грива.

Девушка опустилась на лежанку рядом с Артёмом. Потом тихонечко запела. В монотонной мелодии было что-то завораживающее. Грива не понимал ни слова. Если, конечно, это были слова, а не просто набор звуков.

Артём сам не заметил, как задремал. Проснулся от прикосновения. Это Даша положила ладошку на его запястье.

«Я обещал ее не трогать», – напомнил себе Грива.

Снаружи доносились звуки первобытной гульбы. Но они странным образом «огибали» сознание Артёма. Настоящий мир был здесь, внутри погруженной во тьму хижины.

Артём плыл в этой темноте, на границе сна и бодрствования, всё глубже погружаясь…

Артём проснулся мгновенно. Сразу же, как только полог, прикрывающий вход в хижину, приоткрылся, впустив внутрь слабое дуновение ночи. Кто-то вошел внутрь.

Человек.

Грива не подал виду, что больше не спит. Не шевельнулся, сохранил ритм дыхания.

Человек сделал пару шагов и остановился. Он искал. Не присматривался (в хижине было совсем темно), а вынюхивал. Но дышал очень тихо. Артём тоже ничего не видел, но и у него имелись обоняние и слух. Эти органы чувств сообщили, что проникший в хижину – мужчина. И еще: этот мужчина нервничает и испытывает сексуальное возбуждение.

Мужчина остановился около жены Маваса. Наклонился…

Копье Гривы лежало между ложем и стенкой хижины. Одно движение – и…

Неизвестный выпрямился. Кто бы он ни был, но жена Маваса его не заинтересовала.

Грива выжидал. Он слышал ровное дыхание Маваса и Архо. Оба охотника спали. Или делали вид, что спят… Нет, пожалуй, спали. Они порядочно напились на празднике. Алкоголь снижает чуткость.

Неизвестный двинулся между лежанками. Ступал он практически бесшумно. Ложе Даши – на расстоянии метра от лежанки Артёма. Неизвестный остановился между ними. Артём приготовился…

Даша сдавленно пискнула, когда незнакомец схватил ее…

Грива прыгнул, но опоздал буквально на долю секунды. Неизвестный был дьявольски быстр. Руки Артёма поймали пустоту. Неизвестный выскочил наружу, унося Дашу. Грива метнулся за ним…

Вспыхнул доселе прикрытый шкурой факел. В грудь Артёму уперлись два копья.

Вабу! Все они были здесь. Кроме своего предводителя. Это Ва-Баган проник в хижину и схватил Дашу. И теперь убегал с ней…

Грива зарычал. Отшиб в сторону одно копье, нырнул под другое, сбил с ног третьего вабу и завладел копьем четвертого. Секунда – и между Гривой и убегающим уже не было никого. Грива бросал копье намного хуже любого охотника, но спина Ва-Багана была роскошной мишенью. Копье вошло точно под левую лопатку. Ва-Баган закричал…

Грива стремительно развернулся, одновременно смещаясь, чтобы уклониться от удара в спину… И увидел, что никто из вабу не собирается бить его копьем.

Молодые охотники застыли, опустив оружие… Лица их выражали растерянность…

Из хижины выскочили Мавас и Архо. С оружием. Из соседних домов появились другие охотники. Грива двинулся к Ва-Багану. Один из вабу попытался его удержать – не копьем, просто схватив за руку… Артём шваркнул его оземь. Других желающих остановить Гриву не нашлось.

Даша лежала на траве, похоже, в беспамятстве. А Ва-Баган был еще жив. Каменный наконечник вошел в его спину на половину длины, кровь текла изо рта предводителя вабу. Он умирал.

Грива о нем не думал. Он наклонился к Даше… Слава Богу, она оказалась жива. Просто обморок…

– Ей не причинили вреда, – раздался над головой Гривы голос Шадаквы. – А ты убил человека.

Грива выпрямился. Посмотрел на старейшину… Но ничего не успел сказать. Подошедший сзади Архо обнял Артёма.

– Прости его, друг, – проговорил он с искренним сочувствием. – Он – глупый мальчишка вабу, не прошедший испытания. Поленился снять с копья наконечник… Прости ему эту смерть…

Глава одиннадцатая

«Люди не убивают людей!»

Ва-Баган умирал почти час. Невероятно долго для человека с такой раной. Пока он умирал, Шадаква сидел рядом и шептал что-то, но не сделал ничего, чтобы помочь раненому.

Когда сердце Ва-Багана остановилось, охотники разожгли костер неподалеку от стойбища. Туда же принесли тело Ва-Багана и два горшка: пустой и наполненный кусками какого-то черного минерала. Нагревшись, вещество расплавилось. Судя по запаху, это был асфальт или что-то подобное.

Вабу сняли одежду с тела, затем один из них рассек покойнику живот, вынул внутренности, сложил в пустой кожаный мешок и залил их горячей смолистой массой. Затем той же массой обмазали покойника снаружи и изнутри. Все это время Шадаква пел. Артём не понимал слов, но вибрирующий голос старейшины пробирал до костей.

Шадаква пел, жители поселка неподвижно сидели вокруг. Здесь были только взрослые мужчины, никто из них не проронил ни слова, и выглядели они так, словно приняли по дозе галлюциногена и теперь наблюдали нечто, недоступное Гриве.

Артём ничего не видел, да и не пытался. Он был глубоко опечален, ведь два часа назад он впервые убил человека не по долгу и не потому, что тот сам намеревался убить Гриву.

Убил, потому что хотел и умел убивать. Убил не случайно, как полагали Архо и остальные, а умышленно. Грива сколько угодно мог убеждать себя, будто не заметил, что у копий вабу – всех, кроме одного, – нет наконечников. Вздор. В «боевом режиме» его сознание замечало абсолютно все. И четко отрабатывало поставленную задачу. В данном случае такой задачей было – уничтожить Ва-Багана. Грива мог отнять любое из копий с той же легкостью, с которой он раскидал молодых вабу. Но он отнял то единственное, на котором был наконечник. Конечно, Грива мог бы убить и голым древком, но не раздумывая выбрал наиболее эффективное по смертоносности оружие. И не раздумывая его применил. Гриве было бессмысленно обманывать себя. Он знал, что вабу не станут убивать его. Иначе он просто не смог бы повернуться к ним спиной. «Не показывать врагу спину» – железный рефлекс, приобретенный инстинкт, выработанный многолетними тренировками и боевым опытом.

Хотел убить – и убил. Но его ни в чем не обвиняли. Обвиняли мальчишку, забывшего снять наконечник. Никто из охотников даже предположить не мог, что Артём убил Ва-Багана умышленно. Артёма жалели едва ли не больше, чем убитого. И от этого Грива чувствовал себя еще более скверно. Слабым утешением служило лишь то, что Артём все-таки сохранил контроль над своими действиями и зверь, живущий внутри него, не вырвался на свободу. Иначе умер бы не только Ва-Баган.

Труп убитого обмотали полосками ткани и снова покрыли черным веществом.

Шадаква умолк.

Из двух копий и шкуры антилопы сделали носилки. Черный сверток, внутри которого было тело Ва-Багана, уложили на них. Четверо вабу подняли его и унесли в ночь. Рык льва и вопли обезьян стали реквиемом «лучшему охотнику на обоих берегах Реки».

Архо тронул Гриву за плечо:

– Пойдем.

Артём покачал головой. Он чувствовал, что должен остаться.

Охотники ушли.

Костер догорал. Развеялся едкий запах асфальта.