Костер для инквизитора, стр. 24
– Документы.
Андрей протянул права.
– Где проживаете? Место работы?
Упоминание «Шлема» особой реакции не вызвало. Другой район.
– Лицензия?
Ласковин положил бумажку.
– Так… Работаете в одном месте, а разрешение выдано на другое. Почему?
Разрешение в свое время оформлял Смушко. Через Петю. На службу безопасности концерна «Город».
– Я с ними сотрудничаю,– уклончиво ответил Ласковин.
Капитан заглянул в разрешение. Нахмурился. Посмотрел на Ласковина. Несколько иначе, чем раньше.
– Думаю, задерживать гражданина не имеет смысла,– произнес он.
Дежурный удивленно воззрился на него. Капитан наклонился, шепнул что-то дежурному на ухо. Ласковин уловил заковыристое слово «администрация».
Спустя сорок минут Андрей уже был на Пестеля.
– Не нравится мне эта история,– проворчал Зимородинский.– Говоришь, такое ощущение, будто их на тебя навели?
– Вроде того. Но, с другой стороны, парни могли и под курткой пистолет опознать, вроде, грамотные. Будь на моем месте кто попроще, положили бы и обратали на раз. Ты, Слав, вот что скажи: как мне отыскать человека, о котором я почти ничего не знаю. Есть какие-нибудь приемы? По фотографии, например…
Зимородинский подергал ус.
– По фотографии можно сказать, жив человек или умер. Если знать, как спросить. А выследить… Это, хлопче, больше для книжек фантастических. Разве что место определить. С точностью до двадцати километров… или до наоборот. Хотя хороший колдун многое может. Но колдун ничего не делает даром, вникаешь?
– А ты, ты как бы стал искать?
– Подробности,– потребовал Зимородинский.– Драться вслепую я могу, а вот думать – извини.
Пришлось Андрею выложить всю историю.
– Так,– изрек сэнсэй.– Задача.
– Может, плюнуть? – спросил Ласковин.
– Нельзя. Раз Наташа просит – должен помочь. Тем более она даже и не просила – сам влез. Взялся за гуж – тяни и помалкивай.
– Но как мне ее искать?
– А никак. Если ты прав, твоего отморозка сейчас полгорода ищет. Как тебя в свое время, не забыл?
– Такое забудешь!
– Ну так и пусть ищут. А ты найди тех, кто ищет. И опереди. Вникаешь?
– Что? – Альбина проснулась и привстала на подвижном ложе.
Вошь медленно раздевался. Стащил куртку, уронил на пол. Рубаху снял, тоже бросил, затем штаны…
– Спи,– коротко бросил он.
Но Альбина не послушалась. Глядела, как он стягивает с себя одежку, чувствовала: что-то не так.
– Вошь…
– Что?
Он подошел – худой, жилистый, мышцы, как канаты, вокруг костей,– присел на корточки.
– Что?
Альбина взяла его руку, ткнулась лицом в ладонь. Ладонь пахла порохом. Альбина не удивилась, словно так и должно быть.
– Тебя не убьют?
– Нет.
– Нет? – Альбина подняла глаза.
– Нет. Спи.
Он освободил руку и легко, по-звериному, не вставая, перепрыгнул через женщину.
Булькнула, переливаясь, вода в матрасе.
Вошь натянул на себя одеяло, повернулся спиной. Через минуту задышал ровно – уснул.
«Какая ночь,– подумала Альбина.– Какая чудная ночь…»
Глава четырнадцатая
Три человека сидели в демонстрационном зале ТОО «Шанкар». Короед, Кныш и мужчина лет пятидесяти, при галстуке, костюме и зеркально поблескивающих ботинках. Все трое – очень серьезные. А в холле ТОО «Шанкар» разместилась «активная группа», восемнадцать боевиков и шестеро детективов Кныша. Там царила атмосфера более непринужденная, хотя кое-кому из присутствующих оставалось жить всего ничего.
– Если бы это был взрыв, мы бы имели не целые трупы, а фрагменты,– спокойно объяснял обладатель черного костюма.– Поэтому тела следует извлечь и обследовать.
– Тела… – недовольно проворчал Короед.– Куча головешек. На хрен их вытаскивать, полковник? На хера?
Лоб обладателя черного костюма прорезала вертикальная морщина.
– Я сказал: трупы надо обследовать,– сухо произнес он.– И не называй меня полковником, ясно?
– Ясно, Витальевич,– язвительно буркнул Короед. Он и обладатель черного пиджака сразу не понравились друг другу. А это означало: в скором времени останется кто-то один. Кто именно, зависело от «папы», от Гришавина.
– Найди подходящий морг и обеспечь транспортировку,– проигнорировав тон Короеда, приказал полковник.– Кныш, сколько у тебя машин?
– В агентстве три. Но у каждого парня есть своя тачка.
– Обеспечь непрерывное патрулирование. Ориентировку знаешь. При положительном результате никаких самостоятельных действий. Только наблюдение. Это волк, и брать его будет специальная группа. Живьем. Группу я сформирую сам. Короед! Твоя задача – организовать в заданном районе сеть постоянно действующих приманок. А также предупредить всех ваших… сотрудников, чтобы при любом контакте, похожем на искомый, вели себя без борзости и немедленно докладывали мне. Непосредственно. Вопросы?
– На хрена он нам живой? – буркнул Короед.– Перемочит прорву народа.
– Личное распоряжение Гришавина,– отрезал полковник.– Еще вопросы? Тогда свободны. Я буду здесь до двадцати ноль-ноль. Потом – дома. Действуйте.
– На хрена он Грише живьем сдался? – пробурчал Короед, когда он и Кныш покинули демонстрационный зал.
– Казна,– прояснил Кныш.– Представляешь, сколько этот отморозок нахапал? То-то!
– Ты любишь джаз? – спрашивает Альбина.
Она сидит на ковре в мужском купальном халате, а вокруг, кучками, валяются дорогие лицензионные компакты.
Вошь глянул на нее – как просканировал: отдельно – голые ноги; отдельно – руки, пальцы, сжимающие коробочку си-ди; отдельно – облупившийся (нечем подновить) лак на ногтях; затем вверх – грудь, шея, черные взлохмаченные волосы, круглый подбородок, губы, нос, глаза…
– Нет.
– Тогда зачем тебе это?
– Раньше любил.
На ковре перед похитителем Альбины – желтая вощеная бумага. На бумаге – железный смертоносный монстр. Здоровенный, намного больше автомата. Черные металлические куски монстра разложены в строгом порядке. И в этом же строгом порядке Вошь их обрабатывает. Ветошки, сухие и смоченная жидкостью, щеточки, терочки… Смотреть на Воша Альбине приятно. Он сосредоточен и аккуратен, как женщина, делающая маникюр. Голова немного наклонена, губы плотно сжаты, круглый бицепс натягивает трикотажный рукав футболки, мышцы предплечья все время в движении – от локтя до широкого запястья. Альбина смотрит. Часами может смотреть. Что бы он ни делал. Мысли о том, что наверху: отец, дела, фирма, брошенная машина,– почти не напрягают. Приходят и уходят.
Вошь собирает механизм. Не торопясь, но как-то очень быстро. Раз, два, три – и вместо разложенных деталей возникает длинноствольная боевая машина на растопыренных лапках-рожках. Вошь вытирает руки, запихивает ветошь в пакет.
– Это пулемет, да? – уточняет Альбина.
– Да.
Альбина ловит себя на мысли, что чувствует себя почти ребенком. Маленькой глупой девочкой.
«Ни хрена себе детка,– думает она.– Четвертый десяток пошел, мать-перемать!»
Не помогает. Ощущение не проходит.
Вошь уносит пулемет. Проходит минута, две, пять… Не возвращается. Альбина встает, открывает круглую дверь. Вошь – в предбаннике. Серый засаленный ватник, тускло-зеленая вязаная шапочка, кирзовые ботинки с заклепками. В руке – пластмассовая баночка с зеркальцем. В баночке – черный порошок. Вошь окунает в баночку палец, проводит по щеке. От скулы к подбородку – грязная полоса.
– Ты уходишь? – глупо спрашивает Альбина.
– Да.
Коробочка отправляется в карман. Вошь открывает железный шкаф, вынимает большой вороненый пистолет, оттягивает затвор. Альбина видит латунный бок патрона. Затвор с лязгом возвращается на место. Щелчок предохранителя. Из шкафа извлекается узкая коробочка с металлическими цилиндрами. Вошь вынимает один, тщательно осматривает, затем навинчивает на пистолетный ствол. Кладет пистолет в карман. Альбина удивляется – пистолет кажется намного больше кармана. Шапочка отправляется в другой карман – наступает очередь защитного костюма. Резиновый шлем-маска – с аккуратными прорезями. Для ушей.