Сегодня, мама!, стр. 17
Глава шестая,
с длинным подзаголовком, в которой мы снова спорим, кто во всем окружающем виноват, выясняем преимущества свободы и ставим Кубатая на наше место
Мы все-таки не взорвались. И корабли ДЗР нас не поймали. Венерианский корабль приземлился или привенерился, не знаю уж как и сказать, и гипносон тут же отключили.
— Вставайте, детеныши, — приветствовал нас сфинкс.
Стас зевнул и, стаскивая с себя жесткую пижаму, сказал:
— Привет, Мегла. Нормально долетели?
— Нормально. Только я не Мегла, я Шидла. Мегла ушел домой. Потом подойдет. Мы сядем в антиграв и полетим к ангару с хроноскафами.
Я тоже переоделся, попытался причесаться с помощью растопыренных пальцев, а потом заметил:
— Вас очень трудно различать. Очень уж вы похожие.
Шидла недовольно заворчал и буркнул:
— На наш взгляд, вы тоже одинаковые. Если бы не разный цвет волосяного покрова…
— А у вас и того нет, — огрызнулся Стас. — Мы каждого встречного сфинкса будем принимать за тебя и звать Шидлой.
— Не стоит, — строго сказал Шидла. — Для неподготовленного сфинкса увидеть землянина — и без того тяжелое испытание. А уж если вы с ним заговорите…
— Тогда придумай что-нибудь для отличия, — предложил Стас. — Гриву перекрась…
— Невозможно. Краска не пристает.
— Тогда, — Стас подошел к сфинксу и бесстрашно взялся за его гриву, — давай заплетем тебе косички.
— А что это? — хмуро поинтересовался Шидла.
— Украшение, — сообщил Стас и принялся заплетать гриву сфинкса. Я рот разинул от удивления. Никогда не подозревал в брате таких талантов.
Когда грива Шидлы украсилась двумя длинными косами, тот подошел к выключенному компьютеру и стал разглядывать себя в мутном стекле дисплея.
— Не знаю, — неуверенно сообщил он. — Кажется, такое иногда носят человеческие самки.
— А в наше время такое носили еще отважные африканские воины и самые красивые кошки, — заявил Стас.
— Да?! — промурлыкал сфинкс и больше не сомневался.
Мы со Стасом просто изнывали от нетерпения. Подумать только — мы на Венере! И, как назло, даже иллюминаторов нет!
— А как мы выйдем наружу? — спросил Стас. — Там дышать можно?
— Нам, сфинксам, можно, — не прекращая мурлыкать, ответил Шидла. — Там семь процентов кислорода, две атмосферы и сто тридцать градусов по Цельсию.
Мы приуныли. Я спросил:
— А нам как же?
— Скафандры наденете. У нас сохранились старые человеческие скафандры, их сейчас принесут.
— А можно пока посмотреть наружу?
Сфинкс почесал гриву лапой и милостиво разрешил:
— Ладно. Сейчас открою смотровые окна.
Он включил компьютер и принялся нажимать кнопки. Часть стены тут же «растаяла». Как в нашем хроноскафе. И мы увидели Венеру.
Больше всего Венера походила на карьер по добыче щебня в ночь большой песчаной бури. Мы однажды были с папой на таком, где нашли какие-то старые черепки и принялись их раскапывать. А если вы не были, то объясню в трех словах: темно, камни и пылюга. Никаких звезд, конечно. Солнца тоже. Видно, тучи так до конца и не разогнали. Мы смотрели на это безобразие минуты две. Увидели сфинкса, который пробежал в отдалении, подпрыгивая, как наскипидаренная кошка. На спине у сфинкса был рюкзак.
— Красиво? — спросил Шидла.
— Очень, — отозвался Стас. — Поздравляю, Костя.
— С чем?
— С потомками, которые это сделали. Эх, как жалко, что я буду холостяком…
Тут я не вытерпел. Съездил Стасу по затылку, получил по животу, замахнулся снова…
Сфинкс схватил нас передними лапами и приподнял в воздух, держа так далеко друг от друга, что я даже пнуть Стаса не мог. Ну как следует пнуть не мог.
— Дети, дети, — ласково сказал сфинкс. — Не ссорьтесь. Мы вас обоих чтим, ведь неизвестно же, чей потомок нас придумал.
Мы сопели, трепыхаясь.
— Лучше скажите, — с заискивающей ноткой спросил сфинкс, — а так мне идет?
Мы глянули на него и обомлели. Пока мы глазели в окно, он заплел в косички всю свою гриву. Ужас, честное слово!
— Красиво, — прошептал Стас.
Сфинкс, удовлетворенный, поставил нас на пол, погрозил лапой и принялся любоваться на свое отражение в отключенном дисплее.
— Давай не ссориться, — сказал мне Стас. — Нас, нормальных, здесь так мало, что мы должны помогать друг другу.
— Ага, — обрадовался я.
— А что у тебя прапраправнуки такие оказались, так это игра генов, — как ни в чем не бывало продолжил Стас. И повернулся к Шидле:
— Слушай, а это так и было людьми задумано? Ну, семь процентов кислорода и прочее?
— Нет, — отозвался сфинкс. — В своем неизмеримом коварстве люди требовали от нас полностью остудить Венеру, снизить давление и поднять кислород в атмосфере. Но мы остановились на половине процесса.
— Почему? Вам так больше нравится?
— Нет, — вздохнул Шидла, — что тут может нравиться? Нам больше нравится, как на Земле. Но мы выносливые, мы терпим.
— А зачем?
— Как зачем? Чтобы человеческие шпионы не проникали. И чтобы люди не зарились на наши свободные территории.
— А они зарятся?
— Ну… — сфинкс замялся. — Когда им места хватать не будет, позарятся. Они, правда, Марс сейчас осваивают. Но медленно, потому что с помощью автоматов. А когда-то хотели для Марса сделать колонизаторов из собак.
— Ясно… — протянул Стас. — Да, понятно, что они больше не рискуют. А вы, значит, людей напрочь выгнали?
— Посол только остался. Понимаешь, детеныш, люди хотели от нас слишком многого. Чтобы мы остудили Венеру, разрешали им прилетать сюда на отдых, добывали полезные ископаемые и торговали с ними. В общем, типичная имперская политика.
— Угу, — неуверенно подтвердил Стас.
— Но свободолюбивые кошачьи гены подвигли нас на восстание! — гордо заявил Шидла. — На мирное, но победоносное. Мы выдворили землян, основали свою цивилизацию и достигаем вершин прогресса.
Я глянул в окно, где среди каменных обломков временами носились как ошпаренные сфинксы. Наверное, им лапы жгло, вот они и бегали так быстро. И спросил:
— А чем вы питаетесь?
— Нам много не надо.
— А все-таки?
— Скумбрией, «Вискасом» и сосисками из тараколли, — пробурчал Шидла.
— С Земли, что ли, возите?
— Не мы возим. Люди нам возят, — обиделся Шидла. — В обмен на жалкие крохи наших несметных рудных богатств. А мы перевозкой не мараемся, у нас и кораблей грузовых нет.
— А не грузовые есть? — ехидно спросил Стас.
— Да. Вот он. — Шидла хлопнул передней лапой по полу и сел на задние, пыхтя от возмущения. Потом начал яростно вылизываться. Мы деликатно отвернулись и стали смотреть в окно.
— Костя, гляди! — завопил Стас.
Мы увидели, как в небе над нами медленно проплывает что-то огромное и светящееся.
— Это ваши знаменитые летающие дома? — с восторгом спросил я Шидлу. Тот скосил глаз и презрительно покачал головой.
— Нет, это просто земной экскурсионный корабль. Ему запрещается спускаться ниже ста метров, а то мы его собьем. Наши дома куда красивее.
— А для чего вы их летающими делаете? Назло людям, потому что у них антигравитация запрещена, да? — попытался блеснуть интуицией Стас.
— Интересная мысль. — Шидла аж замер с высунутым языком. — Нет, милый детеныш. Просто на поверхности Венеры строить бесполезно, венеротрясением все разрушит.
Словно в подтверждение его слов корабль слегка тряхнуло. Стас, который под воздействием маминых рассказов панически боялся землетрясений, вцепился мне в руку и сказал:
— Не бойся, я с тобой.
— Ладно, не боюсь, — согласился я. И тут в стене открылась дверь и вошли два сфинкса, держащие в лапах тугие тюки.
Оба сфинкса были припорошены каменной крошкой, оставляли на полу пыльные отпечатки, а из гривы у них шел пар.
Идущий первым сфинкс слегка хромал. Ему, наверное, где-то лапу придавило. Но, увидев заплетенную гриву Шидлы, он забыл о собственном увечье, взъерошил шерсть дыбом и завопил: