Поезд в теплый край, стр. 2

2. Станция

Поезд стоял уже полчаса.

Дверь приоткрылась, заглянула проводница. Как всегда, слегка пьяная и веселая. Наверное, ей тоже было непросто устроиться на поезд в Теплый Край.

– Проверка идет, – быстро сказала она. – Местная выдумка… Охрана решила не вмешиваться.

– Что проверяют-то? – с внезапным томительным предчувствием спросил он.

– Билеты. И наличие свободных мест. – Она посмотрела на две незастеленные полки так, словно впервые их увидела. – За сокрытие свободных мест высаживают из поезда.

– У нас есть билеты. На все четыре места, – зло, негодующе отозвалась со своей полки жена.

– Неважно. Должны быть и пассажиры. У вас два взрослых и два детских места. Выпутывайтесь.

– Дверь закрой! – крикнула жена.

Повернулась к нему, молча, ожидающе. За окном уже не было дождевых струй. Кружилась какая-то скользкая белесая морось, пародия на снег, тот, настоящий, что уже трое суток догонял поезд.

– Другого выхода нет? – с ноткой интереса спросила жена.

Он не ответил. Вышел в коридор, осмотрелся. Все купе были закрыты, проверка еще не дошла до вагона. Из-за соседней двери тихо доносилась музыка. Глюк – почему-то решил он. И оборвал себя: какой к черту Глюк, ты никогда не разбирался в классике… Надо спешить.

Автоматчик в тамбуре выпустил его без вопросов, лишь мельком взглянул на билеты в руках. Маленькие оранжевые квадратики, пропуск в Теплый Край.

За редкой цепью автоматчиков, перемешанных с местными охранниками, в чужой форме, с незнакомым оружием, стояли люди. Совсем немного, видимо, допуск к вокзалу тоже был ограничен.

Он прошел вдоль поезда, непроизвольно стараясь держаться ближе к автоматчикам. И увидел тех, кого искал: женщин с детьми. Они стояли обособленно, своей маленькой группой, еще более молчаливой и неподвижной, чем остальные.

Женщина в длинном теплом пальто молча смотрела, как он подходит. На черном меховом воротнике лежали снежинки. Рядом, чем-то неуловимо копируя ее, стояли двое мальчишек в серых куртках-пуховиках.

– У меня два детских билета, – сказал он. – Два.

– Что? – спросила женщина в пальто. Не «сколько», а именно «что» – деньги давно утратили цену.

– Ничего, – ответил он, с удивлением отмечая восторг от собственного могущества. – Ничего не надо. Мои отстали… – Горло вдруг перехватило, и он замолчал. Потом добавил, тише: – Я их провезу.

Женщина смотрела ему в лицо. Потом спросила, и он поразился вопросу, она еще имела смелость чего-то требовать!

– Вы обещаете?

– Да. – Он оглянулся на поезд. – Быстрее, там билетный контроль.

– А, вот оно что… – с непонятным облегчением вздохнула женщина. И подтолкнула к нему мальчишек: – Идите.

Странно, они даже не прощались. Заранее, наверное, договорились, что делать в такой невозможной ситуации. Быстро шли за ним, мимо солдат с поднятым оружием, мимо чужих вагонов. В тамбуре он показал автоматчику три билета, и тот кивнул. Словно уже и не помнил, что мужчина вышел из поезда один.

В купе было тепло. Или просто казалось, что тепло, после предзимней сырости вокзала. Дети стояли молча, и он заметил, что за плечами у них туго набитые зеленые рюкзачки.

– У нас есть продукты, – тихо сказал младший.

Жена не ответила. Она рассматривала детей с брезгливым любопытством, словно уродливых морских рыб за стеклом аквариума. Они были чужими, они попали на поезд, не имея никаких прав. Просто потому, что имеющие право опоздали.

– Раздевайтесь и ложитесь на полки, – сказал он. – Если что, вы едете с нами от столицы. Мы – ваши родители. Ясно?

– Ясно, – сказал младший.

Старший уже раздевался, стягивая слой за слоем теплую одежду. Пуховик, свитер, джемпер…

– Быстрее, – сказала жена.

По коридору уже шли – быстро, но заглядывая в каждую дверь. Щелчки отпираемых замков подступали все ближе. Дети затихли на полках.

– Возраст не тот, – тоскливо сказала жена. – Надо было выбрать постарше…

Дверь открылась, и в купе вошел офицер в незнакомой форме. Брезгливо поморщился, увидев слякоть на полу.

– Прогуливались? – протяжно спросил он. Не то спросил, не то обвинил… – Билеты.

Секунду он вертел в руках картонные квадратики. Потом молча повернулся и вышел. Щелкнула дверь следующего купе.

– Все? – тихо спросила жена. И вдруг совсем другим, жестким тоном скомандовала: – Одевайтесь! И выходите.

Он молча взял жену за руку, погладил. И тихо сказал:

– Могут быть еще проверки. Не все ли равно… Может, нам это зачтется… там…

Смешавшись, он замолчал. Где это «там»? На небе? Или в Теплом Краю?

Жена долго смотрела на него. Потом пожала плечами.

– Как знаешь.

И сказала молчаливо ожидающим детям:

– Чтобы было тихо. У меня болит голова. Сидите, словно вас нет.

Старший хотел что-то ответить, посмотрел на младшего и промолчал. Младший кивнул, несколько раз подряд.

Поезд тронулся. А за стеклом уже падал снег – настоящий, густой, пушистый, зимний.