Осенние визиты, стр. 38
…И степь дрожала под копытами конницы, безумным морем выплеснувшейся из берегов, и в раскосых лицах, не знавших страха, отражались пылающие города, а броню они надевали лишь на грудь – нет спасения воину, повернувшемуся спиной к врагу…
…«Виват, Император! Виват!..» И ночь над пылающей Москвой, и бегство по снегам. И власть. Над куском скалы в океане…
…Ему понравилась эта страна – после того поражения. И он сотворил из нее колосса через какую-то сотню с небольшим лет и стер в прах того Посланника, что пошел против Власти, и над сгоревшей рейхсканцелярией взвилось его красное знамя, но он просто не успел, чуть-чуть не успел, он переоценил себя, свое исковерканное тело, и колосс шагал еще почти сорок лет, но уже не было той веры, той любви, что он умел дарить своим рабам, и Империя рассыпалась в прах…
…И вновь поднимать ее из руин – ибо нет в этом мире иной страны, что так любила бы его, любила, сама того не понимая, не коммунизм и не капитализм, не своего и не инородца, а просто Власть, хлесткую, как хозяйская плетка, и ласковую, как улыбка вождя…
Новая линия? Седьмой?
Кто?
Чей миг настал, чей день выпестован судьбой, кто ходит во мраке, неразличимый для них – вечных соперников и игроков, знающих лишь свою сторону истины, готовых принести ее в мир, скрученный прежними победами в узел противоречий и ненависти?
Машина сбавила ход, заворачивая на боковую дорогу, куда более ровную и ухоженную, чем трасса…
И свинцовый град ударил в ветровое стекло.
3
«Кедр» был почти не ощутим в руках. Поразительно слабая отдача – и прекрасная кучность боя. Длинная очередь размолола стекло, и Илья увидел, как дергается, словно пытаясь выпрыгнуть навстречу пулям, водитель.
«Мерседес» вильнул, на мгновение разогнался, видно, умирающий водитель в агонии надавил на педаль. Потом мотор смолк, и машина мягко съехала на обочину.
Илья лежал, вглядываясь в салон – пустой, те, кто выжил, нагнулись. Были еще двое – клиент и телохранитель. Карамазову казалось, что охранника он зацепил, но с автоматом трудно быть уверенным в точности боя.
Он выждал минуту, вторую. По трассе пронеслась машина, не сбавляя хода, хотя водитель не мог не видеть уткнувшийся капотом в дерево «мерс».
Илья чуть-чуть приподнялся. Щелкнул выстрел, пуля пропела над головой, срезая остатки листвы. На щеку Ильи, вновь прильнувшего к земле, опустился мягкий влажный лист.
Проклятие. Охранник жив и не запаниковал. Даже заметил, откуда обрушился на машину поток огня…
Карамазов повел стволом, выпустил по машине длинную очередь. Зашипели пробитые баллоны, лопнули оставшиеся стекла. Но ни звука. Ни малейшей паники, заметной для него, никто не выпрыгивал из пробитого «мерседеса», не бежал к трассе, чтобы стать мишенью…
Проклятие. Илья первый раз пожалел о том, что у него нет гранат.
– Визирь, не шевелитесь, – прошептал Фархад. Он скрючился на переднем сиденье рядом с мертвым водителем, чье лицо превратилось в кровавое бесформенное месиво.
– Сильно зацепило, Фархад?
Посланник Власти лежал на полу, прижимаясь щекой к грязному полу. Костюму хана. Жалко, хороший был костюм, неделя, как сшили…
Отложив телефон, Визирь вслушался в тяжелое дыхание телохранителя, посвистывание пробитых баллонов. Нападавший выбрал отличное место для засады – они были как на ладони…
– Ерунда. – Охранник быстро глянул на пробитое предплечье. – Затянуть бы…
Он толкнул дверцу, и из кустов снова забил автомат. Заслонив лицо руками, Фархад переждал стеклянный дождь последних стекол. С легким удивлением подумал, что Хайретдинов оказался неожиданно смелым человеком. Самым страшным сейчас была бы паника.
– Рашид Гулямович, это одиночка. Все будет в порядке. Он не рискнет приблизиться.
– Я хочу взять его живым, Фархад.
Охраннику показалось, что он ослышался.
– Достань у водителя пистолет. Кинь мне.
Фархад извернулся, заваливая на себя труп. Его обрызгало кровью, он сжал зубы, откинул полу пиджака, секунду сражался с кобурой. Нападавший вроде бы не заметил возни.
– Я брошу на сиденье.
«ПМ» тускло сверкнул, описывая дугу над креслом. На этот раз нападавший отреагировал – еще одна очередь прошла сквозь машину, уже из другой точки… Фархад вытянулся, стреляя в открытую дверь. Никакой реакции…
– Эй! – крикнул Хайретдинов. – Поговорить не желаешь?
Никакого ответа, конечно… Фархад до боли в глазах всматривался в ночь. Не глядя, протянул руку, щелкнул клавишей, отключая в машине свет.
Еще один выстрел. Он успел заметить вспышку – убийца опять чуть сместился в сторону, подбираясь ближе. Фархад выстрелил.
Тишина.
– Я вызвал охрану, – негромко сказал Хайретдинов. – Минуты через три они будут здесь. Ладно. Прикрывай меня, Фархад…
– Что?!
Хайретдинов распахнул дверцу и выкатился из машины.
Илье показалось, что он сходит с ума.
Мишень сама бросилась в атаку!
Он узнал его сразу – фигуру из сна, депутата, клиента, коренастого узбека, который чем-то не понравился Тьме. Тот выпрыгнул из машины, темным силуэтом скользнув на фоне осевшего «мерса». Карамазов выстрелил, но клиент уже распластался на земле, прикрытый каким-то несчастным бугорком…
– Кончай стрелять! – крикнул он. – Поговорим!
…охранник в машине, клиент чуть в стороне, любое движение – и он подставится под пули…
Илья попятился, отползая в кусты. Когда его позиция стала чуть менее уязвимой, он приподнялся на локтях. Навел автомат на машину.
– О чем нам говорить?
– Ты знаешь сам! Тебе не взять меня, кем бы ты ни был!
– Посмотрим!
– Стань на мою сторону! Еще не поздно!
бред… и старик, и депутат словно принимали его за другого. Считали, что он знает что-то, доступное лишь им. Недоговаривали в твердой уверенности, что он понимает…
что связывает их?
– Кто ты?
Хайретдинов молчал. Когда он ответил, в голосе его было удивление:
– Ты… не понимаешь?
– Твоя сторона – что это?
Пауза…
– Власть. Подчинись, пока не поздно.
– Иди сюда!
Илья не ожидал того, что произошло. Клиент поднялся – отчетливая мишень в их лесном тире. И пошел к нему – спокойно, безбоязненно. Как хозяин, уверенно идущий навстречу сорвавшемуся цепному псу… который не посмеет его укусить…
Он не пес!
Илья навел автомат. Помедлил – палец словно застыл на курке, не в силах отправить клиента навстречу Тьме.
…Охранник выскользнул из-за капота. Он, видимо, выбрался с другой стороны машины и выжидал до последнего – до безумия, охватившего его клиента. Стрелять он начал еще в движении, и пули ударили совсем рядом, заставляя Илью дернуться, сбивая прицел. Карамазов видел, что клиент вновь падает – понимая, что диалог прерван? – но не было времени убивать его…
Илья дал короткую очередь, и телохранитель согнулся, полетел с откоса.
– Зря ты убил моего человека. – Голос депутата был почти спокоен. – Зря. У тебя был шанс спастись.
– А у тебя его нет. – Карамазов достал из куртки новую обойму, перезарядил автомат. – И не было.
– Уверен?
Илья не ответил. Он уже слышал гул моторов. Этот гад успел-таки вызвать с дачи охрану. Наверняка охрана связалась с милицией.
И сейчас его уже берут в кольцо. Не рядовая цель… Он всполошил весь их осиный рой.
Карамазов отполз чуть в сторону, прежде чем встать и броситься бежать. Что ж, пусть попробуют взять его в лесу.
Визирь, уже не таясь, подошел к Фархаду. Он слышал, как убегает нападавший, и был уверен, что тот действовал один.
кто же, кто же он…
– Визирь… – Взгляд Фархада был затуманен. И все же он нашел в себе силы говорить.
– Прости, дорогой. – Визирь опустился на колени, взял охранника за руку. – Спасибо тебе, Фархад…
– Я умираю?