Конец легенды (Сборник), стр. 67
Тогда я еще подумал, что наши способности могут разниться по силе…
Что? Нет, больше мы ничего не обсуждали. Практически не общались с той поры. Я знал, что он вполне комфортно существует. Он, уверен, наводил иногда справки обо мне. Я постарался максимально развести свой бизнес и его – после чего обнаружил, что он делает то же самое. Сами понимаете, что хорошего выйдет, если два везунчика начнут меряться удачей?
Так я и существовал до этого года. Полагаю, неплохо от вас маскировался. Жил хорошей человеческой жизнью, изредка пользовался своей удачей. Конечно, нужды в удовлетворении мелких потребностей уже не было, а с крупными я был очень аккуратен.
А потом заболела дочь. Врачи сказали – смертельно. Сказали – безнадежно. И знаете, если уж честно, то не было до той поры во мне каких-то отцовских чувств. Ну, копошится смешной комочек, лепечет что-то, ходить пробует, читать сказки требует. Умница, красавица, я ей гордился – и не больше того.
Только пошла в школу, пятерки стала получать – и на тебе…
Я не колебался, нет. Конечно, не предполагал, что это ловушка. Что вы использовали мою девочку как наживку… Вылечили бы? Что ж, спасибо, если не врете. Но если бы я и знал, что это ловушка – все равно поступил бы так же. Захотел, чтобы дочь поправилась. Она и поправилась. Схлопотал откат. Не очень даже сильный. Или то, что вы меня взяли, это тоже часть отката? Смешно, верно? И еще два месяца все было хорошо. Правда я узнал, что исчез мой знакомец-бизнесмен. С концами исчез. Но я тогда не понял, что вы его взяли. Решил, что надорвался на откате… на рикошете своем. Вот и сгинул где-нибудь в подвале у бандитов. Так что нет вам смысла его искать, никакого…
А сегодня вы взяли меня.
Знаете, я даже не буду спорить. И сопротивляться не буду. Полагаю, у вас есть свои методы для сопротивляющихся, верно? Тогда скажите, как это произойдет?
Так… дайте хоть глазами пробежаться…
«Виновный в уклонении от уплаты… накопившаяся за сорок два года сумма составляет вместе с процентами семьсот тысяч триста двадцать два бержерака одиннадцать ростанов…» Да, это действительно смешно! Теперь я понимаю, почему вы улыбались… «Добровольно уплачиваю государству из причитающейся мне в будущем удачи…» Подпись – и все? Как просто… И в других странах так же? Ну, в Америке всегда с налогами строже…
А как это будет? Потеряю удачу – и что? Инфаркт, инсульт, кирпич с крыши? Выбор велик, согласен. Инсульта точно не хочу. Ходить под себя, чувствовать как разум уходит, пытаться что-то сказать перекошенным ртом… Нет. Лучше бы инфаркт. Как у папы. А он случайно не?.. Ну и слава Богу.
Нет, нет. Я не тяну. Кофе у вас вкусный. Можно еще чашечку? Чтобы уж точно – инфаркт. Скажите, а если у меня нет впереди такого количества золотого песочка? Долг на семью не перейдет? Ну что вы, я понимаю, что вы не звери. Сам был на госслужбе… Закон есть закон, да… Но если бы я знал! Если бы мне раньше сказали про налог с таких как я! Что-то в этом нечестное, разве нет? С обычных людей удачу сразу удерживают, а мы, везунчики, должны платить сами!
Ну да, таился… Верно. А вы ведь тоже умеете управлять удачей, товарищ майор? Почему же тогда вы по ту сторону стола, а я… Ага. В детстве. Понятно. Я оказался слишком скрытным ребенком, не повезло.
Не повезло.
Что ж, давайте ручку. Я все подпишу.
Вся эта ложь
– И разве удивительно, что «Преступление и наказание» так усердно вдалбливается в головы русских школьников, с советских времен и до наших дней. Боятся, ох, боятся эти господа праведного топора в руках русской молодежи!
– Праве-е-едного топора-а-а… И сурового пера!
– Что ж вы немецкое пиво пьете, господин Орлов?
– Черт возьми, да как вы сюда…
– Через дверь. Итак, вы, великий русский патриот, немецкое пиво глушите?
– Нашего пива давно уже не осталось. Все русские заводы скуплены иностранцами. Полагаю, у вас в руке «Барак»?
– Что вы, обычный «Макаров». Дописали?
– Да.
– Это ваша последняя статья.
– Угрожаете?
– Нет. То есть да. Я пришел вас убить. И я это сделаю.
– Раз уж вы начали разговор, а не выстрелили мне в спину, то, вероятно, хотите мне что-то сказать. К примеру – причину, по которой лишите меня жизни. Это было бы… вежливо.
– Да, конечно. Я хотел бы все объяснить. Я не наемный убийца. Не сотрудник какой-либо секретной службы.
– Я обычный московский студент. Меня зовут Ростислав Петров.
– И чем же я вас обидел, сударь Петров?
– Вы талантливый пропагандист. И вы русский националист. Если вы будете продолжать писать свои статьи, это приведет Россию к катастрофе. Начнется все с молодежных выступлений. Они перерастут в кровавые погромы. Власть бросит против бунтовщиков войска. Погибнут тысячи, а возможно и миллионы. Это спровоцирует рост национализма во всем мире и вся планета…
– Кхм. Вы так уверенно говорите…
– Вы читали роман Стивена Кинга «Мертвая зона»?
– Какая еще… да, припоминаю. Читал.
– Герой романа мог предвидеть грядущее, коснувшись человека. Так он опознал будущего кровавого диктатора и обезвредил его. У меня другая особенность. Я предвижу будущее, читая тексты.
– Считаете меня психом? Я не псих. Мне очень тяжело, что на мою долю выпала такая… миссия. Ведь скорее всего меня поймают и осудят за убийство. И я никому не смогу доказать, что спасал миллионы жизней!
– Понятно. Понятно… Скажите, а насколько далеко вы предвидите будущее?
– На несколько лет. Собственно говоря, я знаю только про мятеж, войска на улицах… чем все закончится – не представляю. Но давайте закончим эту тягостную…
– Постойте! Посмотрите на меня внимательно. Вот я сижу перед вами. Живой человек. Пью пиво. Улыбаюсь и разговариваю. Я похож на безумца, который хочет утопить свою страну в крови?
– Нет. К сожалению, нет. Мне было бы проще, но я все равно…
– Погодите! Я должен вам кое-что сообщить. Я не умею предвидеть будущее, но я пишу свои статьи не просто так.
– Да?
– Да! Существует небольшая, хорошо законспирированная организация, занимающаяся построением будущего.
– Масоны?
– Ну зачем же сразу масоны! Ученые! Ведь вы – человек глубоко демократических убеждений, верно?
– Да. Я считаю, что в современном обществе национальности уже отжили свое, речь может идти…
– Хорошо-хорошо. Не спорю. Так вот, беды России проистекают из того, что изоляционистские, националистические убеждения не являются в ней четко локализованными, а как бы рассеяны среди населения! Если произойдет тот самый бунт, который вы предвидите, то общество осознает себя и ужаснется происходящему. Да, погибнут сотни и тысячи людей! Да! Но в итоге Россия прочно станет на путь демократического развития.
– И вы…
– Я и мои товарищи сознательно идем на жертвы, чтобы Россия прильнула, наконец-то, к исстрадавшемуся лону мировой цивилизации.
– Вы можете это как-то доказать? Вдруг все это ложь…
– Легко. Но учтите, молодой человек, вам придется хранить тайну всю свою жизнь. А если что… у нас длинные руки.
– Я буду хранить тайну.
– Тогда слушайте. Я наберу номер и включу спикерфон.