Тарзан (Сборник рассказов), стр. 130
Наконец, Клейтон увидел под серебристым светом луны, как огромные мускулы Тарзана вздулись узлами на его предплечьях. Еще одно долгое, нечеловеческое усилие — и позвонки шеи Сабор переломились с резким хрустом.
Тарзан мгновенно вскочил на ноги, и Клейтон опять услышал дикий небесный рев самца-обезьяны. Затем раздался мучительный крик Джэн Портер.
— Сесиль м-р Клейтон! О, что это такое, что это такое? Клейтон подбежал к двери хижины, крикнул, что все хорошо, и просил впустить его. Джэн, как только могла быстрее, подняла тяжелый брус и почти втащила Клейтона в комнату.
— Что это был за страшный крик? — шепнула она, близко прижимаясь к нему.
— Победный крик человека, который только что спас нам жизнь, мисс Портер. Подождите, я позову его, чтобы вы могли его поблагодарить.
Испуганная девушка не хотела оставаться одна и пошла вместе с Клейтоном к стене хижины, где лежало мертвое тело львицы. Тарзан скрылся. Клейтон позвал его несколько раз, но ответа не было, и они оба вернулись в хижину, где все были в сравнительной безопасности.
— Что за крик! — сказала Джэн Портер. — Я содрогаюсь при одной мысли о нем. Не говорите мне, что этот отвратительный крик был издан человеческим голосом.
— Но это так, мисс Портер, — ответил Клейтон, — или во всяком случае, если не человеческим горлом, то горлом лесного бога.
И затем он рассказал ей о своих приключениях с этим странным существом, — как дикий человек дважды спас ему жизнь, — о его изумительной силе, быстроте и храбрости, о его смуглой коже и прекрасном лице.
— Я ничего не могу понять во всем этом, — объявил он в заключение. — Сначала я думал, что это быть может, Тарзан из обезьяньего племени. Но он не говорит и не понимает по-английски, так что это предположение не подходит.
— Что ж, кто бы он ни был, — воскликнула девушка, — мы обязаны ему спасением нашей жизни, и да благословит его бог и хранит его в безопасности в его диких и свирепых джунглях.
— Аминь, — сказал горячо Клейтон.
— Господи боже, жива ли я еще? — раздался подле них голос.
Оба обернулись и увидали, что Эсмеральда сидит на полу, вращая туда и сюда свои большие глаза, и как будто не может поверить их свидетельству о том месте, где она находится.
Рев львицы спас жизнь негритянке, потому что, вздрогнув, девушка повернула дуло револьвера в другую сторону, и пуля попала в пол.
А теперь для Джэн Портер наступила реакция, и она бросилась на скамейку с истерическим хохотом.
XVI
«В ВЫСШЕЙ СТЕПЕНИ ЗАМЕЧАТЕЛЬНО»
В нескольких милях на юг от хижины, на песчаной косе пустынного берега, стояли два старых джентльмена и рассуждали.
Перед ними расстилался безбрежный Атлантический океан; за их спиною был Черный Континент, а вокруг, в неясных очертаниях, надвигалась, непроницаемая темнота джунглей.
Дикие звери ревели и рычали, шумы отвратительные и жуткие осаждали им уши. Они сделали уже несколько миль в поисках лагеря, но все время в ложном направлении. Они блуждали так же безнадежно, как если бы их внезапно переселили в другой мир.
Положение было жуткое, и, несомненно, каждый фибр их соединенных мыслительных способностей должен был быть сосредоточен на решении жизненного вопроса данной минуты, от которого зависели для них жизнь или смерть, — а именно вопроса о возвращении в лагерь.
Самюэль Т. Филандер ораторствовал:
— Но, дорогой мой профессор, я продолжаю отстаивать свою точку зрения, что, если бы не победа Фердинанда и Изабеллы над маврами пятнадцатого века в Испании, то мир в настоящий момент стоял бы на неизмеримо более высокой ступени культуры. Мавры по существу были терпимым и либеральнейшим народом земледельцев, ремесленников и торговцев — то есть тем типом народа, который создал цивилизацию подобную той, что мы видим теперь в Европе и Америке, — в то время, как…
— Ой, ой, дорогой м-р Филандер, прервал его профессор Портер, — сама религия их уже безусловно исключала ту возможность, на которую вы намекаете. Ислам был, есть и всегда будет могилой научного прогресса, который, как я отметил…
— Господи боже, профессор, — прервал м-р Филандер, обративший случайно свои взоры на джунгли, — к нам точно кто-то подкрадывается.
Профессор Архимед Кв. Портер рассеянно обернулся в направлении, указанном близоруким мистером Филандером.
— Ой, ой, м-р Филандер! — пожурил он. — Как часто должен я побуждать вас добиваться той полной сосредоточенности ваших умственных способностей, которая одна позволяет нам направить всю силу нашего интеллекта на многозначительные проблемы, выпадающие на долю высоких умов! Я снова ловлю вас на прямом нарушении вежливости. Вы прерываете мою ученую речь, — и только для того, чтобы обратить мое внимание на простое четвероногое genus Felis. Как я уже говорил, м-р…
— Господи боже, профессор, ведь это — лев! — крикнул м-р Филандер, напрягая свое слабое зрение в сторону смутных очертаний зверя на фоне темных тропических кустарников.
— Ну, да, м-р Филандер, лев — если вы настаиваете на употреблении просторечия в вашем разговоре. Но, как я говорил…
— Ради бога, профессор! — снова прервал его м-р Филандер.
— Позвольте мне вам заметить, что мавры, разбитые в пятнадцатом веке, вряд ли потерпят особый ущерб, если мы отложим вопрос о них до того времени, когда этот великолепный экземпляр Felis carnivora будет от нас подальше.
В это время лев подошел и с величавым спокойствием остановился в десяти шагах от людей, с любопытством следя за ними.
Лунный свет обливал берег, и странная группа рельефно выделялась на желтом песке.
— Крайне предосудительно, крайне предосудительно! — воскликнул профессор Портер, с легкой ноткой раздражения в голосе. — Никогда, м-р Филандер, никогда в жизни не случалось мне видеть, чтобы этим зверям позволяли выходить из клетки и бродить на свободе. Обязательно доложу о возмутительной небрежности директорам ближайшего зоологического сада.
— Вполне справедливо, — согласился м-р Филандер, — и чем скорее вы это сделаете, тем лучше. Пойдемте сейчас же!
Схватив профессора за руку, м-р Филандер начал удаляться от зверя.
Они прошли несколько шагов, когда, бросив взгляд назад, м-р Филандер открыл, что лев следует за ними. Он крепче прижал к себе руку протестующего профессора и ускорил походку.
— Как я уже говорил … — снова начал профессор Портер. М-р Филандер бросил назад еще один быстрый взгляд.
Лев также припустил скорость и упрямо поддерживал тоже
расстояние.
— Он идет за нами! — крикнул м-р Филандер, бросаясь бежать.
— Ах, м-р Филандер, м-р Филандер — увещевал профессор.
— Эта неприличная поспешность совсем не к лицу ученым. Что будут думать о нас наши друзья, если случайно встретят нас на улице и будут свидетелями наших легкомысленных прыжков? Прошу вас, давайте идти с большим достоинством.
М-р Филандер бросил тайком еще один тревожный взгляд назад.
Ужас! Лев мчался легкими прыжками не дальше, как в пяти шагах от них.
Тогда, бросив руку профессора, м-р Филандер понесся вперед с такой лихорадочной быстротой, которая бы сделала ему честь на состязании в беге.
— Как я говорил, м-р Филандер … — повторил профессор Портер, и вдруг тоже пустился со всех ног. Бросив беглый взгляд назад, он увидел в угрожающей близости к своей особе сверкание жестоких желтых глаз и огромную разинутую пасть.
С развевающимися фалдами пальто и освещенный луною мчался профессор Архимед Кв. Портер в своем блестящем цилиндре по следам улепетывающего м-ра Самюэля Т. Филандера.
Перед ними выдавался узкий мысок, заросший деревьями, и к этому-то убежищу и направил м-р Самюэль Т. Филандер свои изумительные прыжки, в то время как из тени этой рощи два зорких глаза с интересом наблюдали за паническим бегом стариков.
Это был Тарзан, который улыбаясь забавлялся этой странной игрой в перебежку. Он знал, что оба джентльмена были вне опасности от непосредственного нападения. Тот факт, что Нума воздержался от такой легкой добычи, говорил лесной мудрости Тарзана, что брюхо льва уже полно.