Тарзан (Сборник рассказов), стр. 100
— Я же разобьюсь!
— Ну, если ты струсил, найдется корсар и похрабрее. Уверяю тебя, все будет в порядке.
— Ничего я не струсил. Ладно, прыгну.
— Не забудь передать Кидду, что если он не вышлет нам навстречу корабль с императором, мы начнем бомбить город.
Дорф подвел Лайо к люку и открыл задвижку. Лайо занервничал.
— Не забудь про кольцо. — С этими словами Дорф выпихнул парашютиста за борт.
Через несколько мгновений раскрылся белый купол. Теперь никто не сомневался, что послание Тарзана достигнет адресата.
Не нужно обладать богатым воображением, чтобы представить дальнейший ход событий. Через некоторое время в море вышел небольшой одиночный корабль. Сверху его сопровождал 0-220, пока тот не поравнялся с кораблем Анороса и не пошел с ним борт о борт.
Император Дэвид Первый был возвращен своему народу.
Когда судно корсаров ушло, Дэвида подняли на борт 0-220, где он встретился со своими спасителями, пришельцами из другого мира, которых он видел впервые.
От долгого пребывания в подземном плену Иннес выглядел изможденным, слабым и худым.
Тарзан решил не сопровождать императорскую флотилию в Сари во избежание новых злоключений.
Пришла пора завершить и без того затянувшееся путешествие.
— Мы обещали доставить Таора и Джану в Зорам, — напомнил Гридли. — Сперва высадим корсаров возле их города, а оттуда — в Зорам. Я не вернусь с вами, поэтому прошу высадить меня на корабль Анороса.
— Что ты сказал? — удивился Тарзан. — Ты хочешь остаться здесь?
— Экспедицию организовал я. Поэтому я несу ответственность за жизнь каждого из вас. Я не вправе вернуться, не разузнав о судьбе ван Хорста.
— Но ведь ты собрался с флотилией в Сари. Как же ты его найдешь? — недоумевал Тарзан.
— Попрошу Дэвида Иннеса посодействовать в организации экспедиции для его поисков, — ответил Джейсон. — Опираясь на местных жителей, я сделаю во сто крат больше, чем находясь на борту 0-220.
— Что ж, если ты так решил, мы незамедлительно доставим тебя к Аноросу.
Нагнав корабль Анороса, 0-220 посигналил ему, чтобы тот остановился. Тем временем Гридли собрал необходимые вещи, в том числе и огнестрельное оружие.
Пока груз спускали на палубу, Джейсон прощался с друзьями.
— До свидание, Джана. — К девушке он обратился в последнюю очередь.
Джана промолчала, затем повернулась к Таору и сказала:
— До свидания, брат.
— Что значит «до свидания»? — опешил тот. — Что ты задумала?
— Я отправляюсь в Сари с человеком, которого я люблю! — ответила Красный Цветок Зорама…
Тарзан приемыш обезьяны
I
В МОРЕ
Я был в гостях у одного приятеля и слышал от него эту историю.
Он рассказал мне ее просто так, безо всякого повода. Мог бы и не рассказывать. Начал он ее под влиянием винных паров, а потом, когда я сказал, что не верю ни одному его слову, это удивило его, и он, подстрекаемый моим недоверием, счел себя вынужденным рассказать все до конца.
Человек он был радушный, но гордый и обидчивый до нелепости. Задетый моим скептицизмом, он, для подкрепления своих слов, представил мне какую-то засаленную рукопись и кипу старых сухих отчетов Британского Министерства Колоний.
Однако, я и теперь не решусь утверждать, что все в этом рассказе достоверно. Ведь событий, изображаемых здесь, я не видел своими глазами. А может быть это и правда, кто знает! Я, по крайней мере, счел благоразумным дать главным героям рассказа вымышленные имена и фамилии.
Засаленная рукопись, с заплесневелыми и пожелтевшими листьями, оказалась дневником одного человека, которого давно уже нет в живых. Когда я прочитал этот дневник, и познакомился с отчетами Министерства Колоний, я увидел, что эти документы вполне подтверждают рассказ моего гостеприимного хозяина.
Таким образом, то, что вы прочтете на дальнейших страницах, тщательно проверено мною и заимствовано из разных источников.
Если же этот рассказ не внушит вам большого доверия, вы все же согласитесь со мною, что он — изумительный, интересный, диковинный.
Из записок человека, которого давно нет в живых, а также из отчетов Министерства Колоний мы узнаем, что один молодой английский офицер (мы назовем его Джоном Клейтоном, лордом Грейстоком) был послан в Западную Африку, в одну из британских прибрежных колоний, произвести там исследование весьма деликатного свойства.
Дело в том, что жители этой колонии были народ простодушный; и вот, одна из европейских держав, пользуясь их наивностью, стала вербовать их в солдаты для своей колониальной армии, причем эта армия только и делала, что отнимала резину и слоновую кость у дикарей, живущих по берегам Арувими и Конго.
Несчастные жители британской колонии жаловались, что вербовщики, соблазняя тамошнюю молодежь идти в солдаты, сулили ей золотые горы, а между тем немногие из этих доверчивых рекрутов вернулись назад.
Англичане, жившие в этой колонии, подтвердили жалобы туземцев и прибавили со своей стороны, что чернокожие солдаты, завербованные иностранной державой, в действительности стали рабами: пользуясь их невежеством, белые офицеры не отпускают их на родину по истечении срока службы, а говорят им, что они должны прослужить еще несколько лет.
Ввиду этого, Министерство Колоний послало Джона Клейтона в Африку, предоставив ему новый пост, причем конфиденциально ему было поручено сосредоточить все свое внимание на жестоком обращении офицеров дружественной европейской державы с чернокожими британскими подданными.
Впрочем, нет надобности распространяться о том, зачем и куда был послан Джон Клейтон, так как в конце концов он не только не расследовал этого дела, но даже не доехал до места своего назначения.
Клейтон был из тех англичан, которые издревле прославили Англию своими геройскими подвигами в морских боях и на поле сражения, — мужественный, сильный человек, сильный и душою и телом.
Росту он был выше среднего. Глаза серые. Лицо правильное, резко очерченное. В каждом движении чувствовался крепкий, здоровый мужчина, прошедший многолетнюю военную выправку.
Он был честолюбив. Ему хотелось играть роль в политике. Оттого он и перевелся из офицеров в чиновники Министерства Колоний и взялся исполнить то поручение весьма деликатного свойства, о котором мы сейчас говорили.
Когда Джон Клейтон узнал, какие задачи возлагает на него Министерство, он был и польщен и обрадован, но в то же время весьма опечален. Ему было приятно, что его многолетняя служба в армии оценена по заслугам, что за свои труды он получает такую большую награду, что перед ним открывается широкое поприще для дальнейшей карьеры;
Но ехать теперь в Африку ему не хотелось: ведь не прошло и трех месяцев с тех пор, как он женился на красавице Элис Рутерфорд, и ему казалось безумием везти свою молодую жену в тропическую глушь, где лютые опасности подстерегают человека на каждом шагу.
Ради любимой женщины он охотно отказался бы от возложенной на него миссии, но леди Элис и слышать об этом не хотела. Напротив, она требовала, чтобы он отправился в Африку и взял ее с собою.
Конечно, у юной четы были матери, братья, сестры, тетки, кузены, кузины, и каждый и каждая из них выражали свои мнения по этому поводу; но каковы были эти мнения, история умалчивает. Да это и не существенно.
Нам известно лишь одно: что в 18** году, в одно прекрасное майское утро лорд Грейсток и его супруга, леди Элис, выехали из Дувра в Африку.
Через месяц они прибыли в Фритаун, где зафрахтовали небольшое суденышко «Фувальду», которое должно было доставить их к месту назначения.
Ничего больше неизвестно о лорде Джоне Грейстоке и его супруге, леди Элис. Они сгинули, исчезли, пропали!
Через два месяца после того, как «Фувальда» подняла якорь и покинула гавань Фритауна, около полудюжины британских военных судов появились в водах Южного Атлантического океана, тщетно пытаясь отыскать хоть какой-нибудь след погибших именитых путешественников. Не прошло и нескольких дней, как у берегов острова св. Елены этой эскадре удалось обрести осколки какого-то разбитого судна, и все тотчас уверовали, что это — осколки «Фувальды», что «Фувальда» утонула со всем своим экипажем. Поэтому дальнейшие поиски были приостановлены в самом начале, хотя много было любящих сердец, которые все еще надеялись и ждали.