Высокий блондин без ботинок, стр. 47
«Иди до конца! Иди до конца! Иначе не стоило все начинать», – отрезвляла себя Надя.
Она протянула дрожащую руку к волосам. Темные волосы и светлые волосы лежали рядом. Почти сразу на ощупь Надежда поняла, что эти волосы не натуральные, а искусственные, а когда Надежда их приподняла, то почувствовала, что они не имеют и веса.
– Парики… – прошептала она, – а я чуть с ума не сошла… Всего лишь парики… Зачем он их зарыл?
Надя заглянула в мешок, там лежали какие-то вещи. Серая кофта в мелкий белый и темно-синий горошек вызвала у нее новую волну отчаяния.
– Не может быть… это же блузка Милы! Все! Баста! Я сделала это! Это все-таки улика!
Надежда возвела глаза к небу, словно благодаря Всевышнего, и только тут заметила темный дождевик, кинутый на невысокий куст.
«Он забыл плащ… он же может вернуться за ним», – только эта мысль и успела пронестись в голове Надежды… Внезапно яркий свет фонаря ударил ей в глаза.
– Здравствуй, Надя! – раздался голос, от которого у нее кровь застыла в жилах. – Хорошо, что я вернулся за плащом. Странно, очень странно, что ты оказалась здесь ночью, хотя с твоим-то рвением я должен был предположить, что ты вернешься.
– Что вы собираетесь делать? – не своим голосом спросила Надя, ослепленная ярким светом. Она даже не видела Владимира, а только слышала.
– Мне очень жаль, Надя, действительно жаль, ты мне не нужна, но мне придется убить тебя, – лаконично и культурно сказал психотерапевт.
После этого в глазах и в голове Нади вспыхнула яркая вспышка, и она потеряла сознание.
Глава 20
Какой-то то нарастающий, то затихающий ноюще-воющий звук не давал Наде покоя и, словно надоедливая муха, не переставая жужжал в ухе.
«Черт… это невозможно терпеть. Кто же это так противно воет?» – подумала Надя и открыла глаза. Все плыло у нее перед глазами, но это не помешало ей первым делом увидеть худую бледную девушку в белой рубахе из грубой полотняной ткани. Череп ее был выбрит, а на руках и ногах болтались толстые цепи. Черные глаза смотрели на Надежду с болью, сочувствием и тревогой.
– Ну, как ты, бедная моя? – спросила девушка, причем не шевеля при этом губами и не открывая рта.
Надежда поморгала, пытаясь убрать пелену с глаз.
– Надеюсь, ты пришла с подмогой? – продолжала девушка.
Только сейчас до Нади дошло, что говорит не эта девушка, а другой человек, находившийся позади нее, Надежды. Она попыталась повернуть голову сначала направо и испытала такую сильную боль, что мгновенно все тело покрылось испариной. Затем Надя повернула шею налево и обомлела. Позади нее на коленках сидела Мила собственной персоной. Выглядела она точно так же, как и первая девушка. Цепи, холщовая рубаха, голый череп… Надежда даже не сразу ее узнала, а когда узнала, содрогнулась. Острая боль пронзила голову и шею. Надежда резко нагнулась, и ее вырвало. Пол прыгал перед глазами.
– Как же мне плохо… – простонала она.
– Да и выглядишь ты не лучшим образом, – как-то безучастно сказала Мила.
Надежда перевела дух, посмотрела на себя. Только на одной ноге ее сохранилась галоша. Руки и ноги были покрыты синяками, ссадинами и слоем грязи. Весь ее фирменный сарафан был порван. Правую половину лица стягивала какая-то пленка. Надя дотронулась дрожащей рукой до виска, потом посмотрела на ладонь. Темные сгустки крови и грязь покрывали ее. Надежда заметила рассыпанные по плечам рыжие локоны, и это не могло не порадовать ее.
«Хоть не обрил… Бедная Мила… Стоп! О чем это я?! Я же должна радоваться! Ведь Милка-то жива!»
Надежда растянула сухие губы в улыбке.
– Камилла, ты молодец. Я, честно признаюсь, дала слабину и думала, что тебя убили. А ты жива, я так рада! Ты – молодчина! Это такое счастье!
Мила скривила лицо в недовольной гримасе.
– Ты так думаешь? Ты еще многого не знаешь… Если бы у меня был выбор, я бы предпочла умереть.
– Не говори глупостей! Ты жива, и это является самым главным на данный момент!
– Как ты здесь оказалась, Надя?
– Странная ты, Мила… Я искала тебя! Мы узнали, что ты уехала в Италию и исчезла. Мы нашли человека, к которому ты поехала, и вот я здесь.
– Ты приехала одна? – с дрожью в голосе спросила Мила. – Я имею в виду: где люди, милиция? Ну, скажи же мне, что ты не одна искала меня?!
Надежда поняла, что Мила находится на грани нервного срыва.
– Успокойся, Мила! Конечно, я приехала не одна, со мной Марко.
– Марко? – переспросила Мила дрогнувшим голосом. – Он здесь?
– Конечно! Мы вдвоем прилетели с конкретной целью – найти тебя.
– Как ты нашла его?
– Да какая разница! Главное – результат! Мы и в доме у этого Владимира были, даже с полицейским, обыскали каждую комнату и ничего не обнаружили! Никаких следов! Где мы сейчас?
– У него в доме, – ответила Мила.
– Где? В подвале?
– Нет… в башне.
– Не может быть, мы все башни облазили, – удивилась Надежда.
– В башне… Посмотри в окно… – сказала Мила.
Надя, ошеломленная всем произошедшим и тем, что в этой темнице есть и окно, на коленях подползла к стене, с трудом встала и выглянула в небольшое окошко, причем стекло было опущено на одну треть, что давало доступ свежего воздуха в комнату к девушкам. Действительно, взору Нади открылся вид на небольшую площадку перед домом Владимира с мешками цемента и строительными тележками.
– Правда, башня… Как же это? Потайная комната? – предположила Надежда, только сейчас внимательно оглядываясь. Комната была очень странная. Очень узенькая, какая-то полукруглая. Стены были из необделанного камня. Дверь была тяжелая, плотно закрывающаяся, металлическая. Еще Надя заметила в стенах какие-то странные маленькие окошки со створками.
«Прямо камера пыток какая-то…» – мелькнула мысль у Нади.
– Что здесь за чертовщина? Почему вы в цепях? Что он делает с вами? Кто эта девушка? Почему вы обритые? – засыпала девушек вопросами Надя.
– Ишь ты… – усмехнулась Мила, – скоро все узнаешь… на своей шкуре.
– Подруга, я не узнаю тебя… Почему ты злишься на меня?
– Потому что всегда ты так! Вроде нашла нас, а что толку? Всего лишь станешь одной из нас. Никакого проку! Суетишься, что-то делаешь, сеешь хаос… Хоть бы что-то полезное сделала! – выкрикнула истерично Мила.
– Не надо так говорить! Я все для тебя сделала, даже больше того! Я не виновата, что ты помчалась сломя голову к этому маньяку, даже не предупредив меня. Я же нашла тебя, понимаешь, нашла! Почему вы не подали сигнала?! Окно открыто, дверь металлическая. Почему не кричали, не стучали?! Мы тут полдня с полицией ходили!
– Я не знаю, не знаю, не знаю, – ответила Мила, закрывая бритую голову руками. – Мы никого не видели.
– Но как же? Полдня!
– Ничего не знаю, – поджала губы Мила, словно на допросе.
Надежда раздраженно вздохнула. Теперь она уже понимала, что эта узкая комната располагалась в толще стен башни, а неправильной формы дом маскировал ее, создавал оптический обман.
– Почему ты пришла одна? – спросила Мила, и слезы потекли из ее глаз.
– Я пришла на разведку, и все шло хорошо… Если бы Владимир не забыл свою куртку, то он бы не обнаружил меня. Не беспокойся, нас обязательно найдут! Пусть я и не говорила, что иду в этот дом, но Марко обязательно догадается. Он знает, что я подозреваю Владимира и что если я и пошла куда-то, то только сюда. Он догадается, вот увидишь! А уж когда он сюда придет, будь уверена, я подниму здесь такой шум, что они услышат нас и освободят.
Искра надежды мелькнула в испуганных глазах Милы, внимательно слушавшей Надю.
– Что он делает с вами? – спросила Надя у подруги, придвигаясь поближе.
Другая девушка все это время сидела в самом узком месте, в противоположном конце комнаты, смотрела в одну точку и слегка раскачивалась.
– Я не знаю… – прошептала Мила и подняла холщовую материю на руках.
Надежда вздрогнула, все вены подруги были исколоты, а кожа в кровоподтеках и гематомах.