Приключения в недрах Земли, стр. 10

– Ты в состоянии повести новую партию на поиски ван Хорста и воинов? – спросил Запнер.

– Ну конечно, – ответил Гридли. – Мы ведь с самой первой минуты, как оказались в лесу, стали делать зарубки на деревьях, пока не вышли на тропу, что вела налево. Так что, если разобраться, мое присутствие не требуется, и коль скоро мы решим отрядить поисковую группу, то сопровождать мне ее не обязательно.

Присутствующие с недоумением уставились на него, и наступила неловкая пауза.

– Дело в том, что у меня есть план получше. Нас здесь двадцать семь человек, из них двенадцать умеют управлять кораблем. Значит, остальные пятнадцать могут отправляться на поиски. Поведет их лейтенант Дорф. Капитан Запнер и Хайнс останутся на корабле. Если же и эта поисковая партия не вернется, вы сможете снарядить еще одну.

– Но из твоих слов я понял, что ты не идешь, – сказал Запнер.

– Верно. С той лишь разницей, что собираюсь один полететь на легком разведывательном самолете. И экспедицию следует послать через двадцать четыре часа после моего вылета, не раньше. Так как к тому времени я или отыщу их или сам пропаду.

Запнер задумчиво покачал головой.

– Сложность в том, что как только ты потеряешь корабль из виду, тебе придется очень нелегко. В условиях Пеллюсидара невозможно полагаться на навигационные приборы.

– Я все взвесил, – произнес Гридли, – и пришел к выводу, что это – последний шанс отыскать пропавших.

– Дай-ка и я порассуждаю, – вмешался Хайнс. – По сравнению со всеми вами, у меня наибольший опыт полетов такого рода, не говоря, разумеется, о Запнере, но им мы рисковать никак не можем.

– Рисковать нельзя никем. Естественно, это не означает, что я несу меньшую ответственность за судьбу пропавших, чем кто-либо из вас. Но так уж все сложилось, что лететь должен я и ни кто иной. Вы должны понять мои чувства и предоставить этот шанс мне.

Последние минуты тишины, в течение которых присутствующие пили кофе и курили. Молчание прервал Запнер:

– Первым делом тебе нужно хорошенько выспаться. К тому времени самолет будет готов к полету. Получай свой шанс и постарайся сделать все возможное.

– Спасибо. Пожалуй, ты прав, мне и в самом деле надо выспаться. Мне очень жаль терять время, так что разбудите меня сразу, как только самолет будет готов.

Гридли ушел спать. Тем временем поисковый самолет выгрузили из корабля и досконально осмотрели. Еще прежде, чем самолет оказался готов к полету, в люке корабля показался Гридли, поспешно спрыгнувший на землю.

– Ты совсем мало поспал! – обеспокоился Запнер, увидев Гридли.

– Не знаю – мало это или много, но я прекрасно отдохнул. По правде говоря, мне уже и не спится. Нас ведь ждут товарищи, надеются, что мы их спасем.

– С чего ты начнешь поиск?

– Полечу прямо над лесом. Мне кажется, что они идут в противоположном от корабля направлении. Во время полета буду запоминать наиболее приметные ориентиры, по ним и стану возвращаться. Таким образом смогу зайти далеко от вас и надеюсь, что, заслышав шум двигателя, они постараются дать о себе знать.

– А приземляться будешь? – спросил Запнер.

– Конечно, если увижу их. Понапрасну же не стану, ибо полученный здесь опыт показывает, что далеко углубляться в Пеллюсидар не следует.

Гридли тщательно осмотрел самолет, попрощался с офицером и помахал рукой остальным.

– До встречи, старина, – попрощался Запнер. – Да сопутствуют тебе Бог и удача.

Механик крутанул винт, мотор завелся, и через считанные минуты самолет взмыл в воздух. Гридли сделал два круга над кораблем и направился в сторону леса.

Оказавшись в небе, Гридли в ту же секунду понял, насколько сложно будет вернуться назад. Вдалеке виднелись горы, но горизонта как такового не было. Он пристально разглядывал проплывавшую внизу местность, но не заметил ни единой живой души.

Гридли решил снизиться, чтобы самолет легче было увидеть.

Полет длился уже два часа, в течение которых Гридли старался двигаться по прямой. Он пролетал над лесами, холмами, равнинами, полянами, но не видел ни единого признака человека. Гридли уже завершал намеченный маршрут, как вдруг впереди появилась новая горная цепь. Гридли решил, что люди не могли зайти в такую даль, и собрался было повернуть назад, как неожиданно боковым зрением увидел в воздухе некий предмет и, моментально повернув голову, замер от удивления.

Над самолетом летело устрашающих размеров существо с жуткими челюстями, усеянными острейшими зубами. Нетрудно представить себе, чем чревато нападение такого птенчика!

Гридли стал потихоньку снижаться, и, когда от земли его отделяли несколько сот футов, гигантский тиранодон атаковал самолет. Громадные челюсти ухватились за пропеллер. Раздался жуткий скрежет металла.

Теряя высоту, самолет или, вернее, то, что от него осталось, перевернулся в воздухе, и Гридли выпал наружу. Он успел почувствовать удар по голове, и сознание его померкло…

VI

ТАОР

– И где же он, твой народ? – выпытывал Тар-гуш. Тарзан лишь покачал головой.

– Не знаю.

– А твоя страна?

– Отсюда очень далеко, – ответил Тарзан. – Не на Пеллюсидаре.

Тар-гуш из всего разговора понял лишь то, что Тарзан потерялся. Сам он никогда в подобную ситуацию не попадал. У Тар-гуша был сильно развит «инстинкт очага». Окажись он в любой точке Пеллюсидара, даже в океане, он непременно вернулся бы «домой», то есть туда, где родился на свет.

– Я знаю, где находится племя людей, – произнес сагот. – Отведу тебя к ним. Наверное, это и есть твой народ.

Тарзан, не имевший даже самого смутного представления о местонахождении корабля, решил, что сагот говорит об экспедиции 0-220. Тарзан чувствовал, что Тар-гушу можно довериться.

– Когда ты в последний раз видел племя людей? – спросил Тарзан, выдержав паузу. – Как долго ты жил после встречи с ними?

Но понятие времени было для Тар-гуша чуждым, и попытка Тарзана таким образом выяснить, имеет ли сагот в виду экспедицию, не увенчалась успехом.

Вдвоем они отправились на поиски племени, которое имел в виду сагот. Они являли собой странную пару: один весьма отдаленно напоминал человека, второй же был Владыкой джунглей.

Поначалу Тар-гуш относился к Тарзану с недоверием, как к выходцу из другой расы, однако постепенно подозрительность прошла, и он стал испытывать к спутнику нечто вроде дружеских чувств.

Они охотились на пару и на пару сражались. Вместе запрыгивали на деревья, когда на земле охотились огромные кошки, бок о бок шли по тропе через равнины.

Жили они вольготно, как всякие охотники. Тарзан изготовил лук и стрелы, но сагот шарахнулся от них в сторону. Вскоре однако он увидел, что этим чудным оружием без труда можно поразить зверя и добыть пропитание, и живо заинтересовался диковинным приспособлением. Тарзан научил его обращению с луком и наглядно продемонстрировал, как сделать его самому.

Местность, которой шли Тарзан и Тар-гуш, изобиловала дичью, и воды тут было вдоволь. В свое время Тарзан считал, что нет на свете места лучше его собственных джунглей. Но чем дальше они углублялись в Пеллюсидар, тем богаче и разнообразнее становилось животное царство.

Возникшая между саготом и Тарзаном дружба основывалась на взаимоуважении и крепла с каждым днем. Молодые люди достигли такого взаимопонимания, что не нуждались в многословных речах. Им хватало пары слов, а нередко они понимали друг друга с полуслова. В результате долгого странствия они оказались в мрачном лесу. Сагот вскинул руку и прислушался, глядя ввысь, откуда послышался какой-то непонятный звук.

– Скорей! – крикнул он. – Это синдар! Он сделал знак Владыке джунглей последовать его примеру и рванулся к раскидистому дереву.

– Что за синдар? – поинтересовался Тарзан, поудобнее устраиваясь на земле.

– Синдар – это синдар, – ответил Тар-гуш. Иначе объяснить он не умел.

– Это живое существо? – не унимался Тарзан.

– Да. Живое. Могучее и свирепое.