Вояж с морским дьяволом, стр. 46
Таня хмыкнула. Анекдот ей не слишком понравился.
Они вышли из парка и зашагали по улочке, круто ведущей вниз. На горизонте блистало море.
– Как ты думаешь, о чем сей анекдот? – спросил Чехов.
– О диком бюрократизме, царящем в вашем шпионском ведомстве.
Он покачал головой.
– Ответ правильный, но неверный.
– Тогда о чем?
– Соль анекдота в словах: «Задание получено – выполняйте!»
– Что ты имеешь в виду? – Таня даже остановилась.
– Только то, что ты тоже получила задание. И надо его выполнять.
– Ты уверен?
– Абсолютно.
– Значит, мне нужно возвращаться в Россию? И учиться на стюардессу?
– А что? Ты будешь, наверное, первой в мире стюардессой с высшим психологическим образованием. И еще – умеющей прыгать с парашютом.
– Ага, и вдобавок шпионкой.
– Ну, тут не обольщайся, что ты единственная.
Они подошли к остановке «бас туристико».
Чехов глянул на часы.
– У-у, мне надо бежать.
Он наскоро чмокнул Татьяну в щечку, погладил по плечу и впрыгнул в автобус.
Красная двухэтажная туристическая повозка отвалила от остановки.
Таня в очередной раз осталась одна. И вдруг подумала: «А когда стюардессы прилетают в Барселону, есть у них, интересно, время, чтобы погулять по городу?»
Глава 13
Москва
«Рост 165—180, до 26 лет, приятная внешность, образование не ниже среднего, английский базовый» – вот и все, что требуется от абитуриентки-стюардессы. Даже слово «абитуриентка» неуместно – потому что ни экзаменов, ни даже конкурса документов не предусмотрено.
В своей жизни Татьяне приходилось решать задачки потруднее. А тут и бороться не за что! Она-то думала, что у нее диплом о высшем образовании попросят. И сертификат, подтверждающий, что она опытная парашютистка. И ее два иностранных языка оценят… Разве стюардесса не должна лопотать на английском, как на родном?..
– Нет. Не должна, – просветила Садовникову жилистая девушка из приемной комиссии. – Английский только для международных рейсов обязателен, а вам до них пока как до неба. – Она улыбнулась собственному неудачному каламбуру. – К тому же здесь, на курсах, английский тоже преподают. Тридцать шесть часов, на базе школьной программы. Главное, чтобы инструкцию по спасательному оборудованию зачитать смогла.
– С инструкцией все понятно. А вдруг на борту иностранец окажется? – прищурилась Татьяна. – На каком языке с ним общаться?
– Ну, это проблемы иностранца, – пожала плечами собеседница. И сбавила тон до доверительного: – Ты что, не понимаешь? Мы ведь не государственная школа, государство стюардесс вообще не готовит. За твою учебу авиакомпания платит, и ей выгодней тебя как можно скорей в небо выпихнуть. А не английскому обучать, чтоб ты с пассажирами лясы точила.
– Я просто думала, что свободный английский – преимущество, – вздохнула Таня.
– В ВИП-авиации – да, – согласилась сотрудница приемной комиссии. – Там любят таких, как ты, – умненьких да шустрых. – Она неодобрительно взглянула на Татьяну. – Только с одним английским туда не попадешь. Без летного свидетельства никто не возьмет. А свидетельства, соответственно, не получишь, пока свои две тыщи часов на внутренних рейсах не отлетаешь.
Татьяна снова вздохнула. Елки-палки, вот жизнь опять вильнула! В двадцать пять лет – и вдруг новая профессия, новые словечки, новые люди. И трудно понять, по душе ей это новое или нет.
Учебный центр, где располагается школа стюардесс, – унылое двухэтажное здание. Добираться неудобно, от Москвы – двадцать километров в область, по пробкам. Люди здесь работают тоже скучные – ни единого мускулистого, с широкой улыбкой, воздушного волка. И женщин, хотя бы отдаленно напоминающих стюардессу с рекламной картинки «Люфтганзы», – ни одной. Девица из приемной комиссии – явная грымза. Две тетеньки и средних лет мужик, что проводят собеседование, Таня сквозь щелку в двери подсмотрела, – тоже далеко не симпатяги. Пожалуй, зря она нарядилась в свой лучший, идеально приталенный костюмчик от «Гуччи». Некому здесь оценить ни ее безупречный вкус, ни шикарную фигуру. Наоборот, чтобы взяли, нужно поскромней держаться.
И Таня, прежде чем отправиться на собеседование, срочно перекроила в уме заготовленную легенду. Не будет она, как планировала, говорить, что мечтает о международных рейсах, бескрайнем небе и блестящей карьере. Ее грандиозные планы здесь явно никого не заинтересуют – только насторожат. Выступит попроще: прежняя работа надоела. Узнала, что подходит под требования школы… вот и захотела денежную профессию получить…
– Ну, идешь на собеседование или нет? – прервала ее размышления особа из приемной комиссии. И понизила голос: – Советую не откладывать. Сейчас шансы выше.
– А почему именно сейчас? – не поняла Таня.
– Зимой всегда самый большой набор, – объяснила девушка. – Чтоб к августу, когда пик полетов, вы уже выпустились и младшими бортпроводниками смогли летать.
«Да уж. Явно не универ, где пять лет горбатиться надо», – снисходительно подумала Татьяна.
Впрочем, тут же постаралась выбросить из головы самоуверенные мысли. И смиренно вошла в комнату, где проходило собеседование. Интересно, о чем ее сейчас спросят? Где-то она читала, что от стюардесс и навыки дефиле требуются, и основы актерского мастерства. А с дефиле у нее благодаря прошлогодней победе на конкурсе проблем нет. Вот будет здорово, если попросят летящую походку показать!.. Или – стюардесса ведь должна быть психологом! – какой-нибудь вопрос по первой специальности зададут!
Но никакой походки ее демонстрировать не просили. И на «умных» темах не подлавливали. Скупо поинтересовались образованием, расспросили про здоровье («если кардиограмма плохая или зрение не единица – можешь наше время не занимать, все равно медкомиссию не пройдешь»), узнали, замужем ли и есть ли дети…
Быстро вынесли вердикт:
– В принципе можете подойти…
И протянули стопку бумажек:
– Вот вам тесты на профпригодность и психологическую устойчивость. Идите в приемную, спокойно отвечайте. Только не врите, все равно бесполезно.
Ну, насчет не врать – Татьяна и без них знает. Психологический тест, даже самый примитивный, всегда составляется хитро – и приукрашивать себя просто нет смысла. Если хотя бы пару раз соврешь, большой шанс, что результаты вообще аннулируются.
Да и зачем ей врать? Маниакальности, истеричности, шизоидности в характере и так не имеется.
Таня добросовестно заполнила тесты. Была уверена: и IQ высветится хороший, и по психологическим характеристикам она окажется достойной кандидатурой.
И едва в обморок не свалилась, когда через два дня, как велели, позвонила в приемную комиссию и узнала… что ее не берут! Вы, мол, психологическое тестирование не прошли. Она – красивая, умная, образованная, серьезная – и не годится в стюардессы! Беспросветная наглость!
Таня возмутилась. Превышая скорость и нарушая правила, Таня примчалась в учебный центр. И потребовала ответа:
– Почему?
– Мы объяснять не обязаны… – скривила губы давешняя дамочка из приемной.
– Я понимаю, что не обязаны… – прикинулась овечкой Татьяна. – Но я вас прошу! Надо ж мне самой понять, что со мной не так!
Грозная дама смилостивилась. Подняла Танино тощенькое досье, прочитала заключение: «чрезмерная амбициозность не соответствует характеру профессии ».
И принялась объяснять:
– Ты, типа, гордая очень. А стюардессы должны скромными быть. Их же все, кому не лень, шпыняют! И в ответ можно только извиняться… А ты, с твоим характером, не прощения попросишь, а на три буквы пошлешь!
– Не надо, я поняла… – прервала ее речь Татьяна.
Вот неисповедимы жизненные пути! Поступила в МГУ, сделала карьеру в рекламном бизнесе, выиграла всероссийский конкурс красоты, а экзамены в жалкую школу стюардесс позорно завалила…