Обладатель великой нелепости, стр. 52

Со стороны детской площадки, расположенной параллельно аллее между длинными пятиэтажными домами, долетало негромкое, но настойчивое тявканье собаки. Игорь машинально отметил, что, не смотря на холодный моросящий дождь, псина остается на открытом месте, продолжает скулить и тупо мокнуть. До собаки было не больше двадцати-двадцати пяти метров, но ему пришлось преодолеть почти половину этого расстояния, прежде чем он смог различить в темноте веревку, которой была привязана собака за заднюю лапу к скамейке.

Первым его порывом было освободить бедное животное, скорее всего ставшее жертвой забывчивых детей. Но неожиданно Игорь заметил, что его кто-то успел опередить, направляясь к скамейке.

Высокая, очень крупная фигура.

Он посчитал за лучшее остаться на месте, правда, не совсем еще отдавая себе отчет, почему у него возникло такое желание – кажется, появление этого темного силуэта вызвало у него неприятное сосущее чувство под ложечкой.

Игорь присел за кустами невысокого палисадника, расположенного перед домом. Когда фигура приблизилась к скамье, а собака перестала скулить, ощущение, что к желудку присосалась огромная жадная пиявка, стало еще сильнее.

Какое-то время темный силуэт склонялся над скамейкой. А потом Игорь вдруг услышал нечто такое, из-за чего весь его скудный ужин едва не удобрил почву под чьими-то окнами. Он даже не сразу понял, что произошло. Но ничего более мерзкого, чем тот звук, донесшийся до него через темноту, ему слышать не доводилось.

Затем темный силуэт выпрямился и медленно направился прочь от детской площадки, в сторону, откуда пришел. В одной его руке болтался какой-то предмет, напоминающий плюшевого медвежонка, которого ребенок волочит за ухо…

Чем именно являлся тот предмет, он понял только минуту спустя.

Некто вызвал у Игоря еще больший ужас, когда начал удаляться. На первый взгляд это было похоже на поступь выпившего человека. Но, если присмотреться, напрашивался совершенно иной вывод. Так мог двигаться человек, абсолютно утративший чувство своего тела. Если это вообще было человеком.

Когда силуэт проходил под светившимся окном, Игорю открылось поистине гротескное зрелище: в сорока метрах спиной к нему неуклюже шагала раздутая тварь, сплошь покрытая гигантскими разводами темных пятен, словно вывалянный в жидкой грязи прошлогодний утопленник. В ту же секунду порыв ветра донес до него отголосок какого-то ужасного зловония.

Так, заворожено глядя вслед уходящему чудовищу, он простоял почти целую минуту. А затем произошло нечто уже совершенно необъяснимое – на этот раз с ним. Вместо того чтобы двинуться в безопасном направлении (по ходу пытаясь убедить себя, что увиденное было лишь галлюцинацией), Игорь последовал за существом из кошмара.

Следующие десять минут плохо сохранились в его памяти. Только благодаря случайным обрывкам воспоминаний много позже ему кое-как удалось составить представление, что с ним происходило дальше.

Неожиданно оказалось, что чудовище направляется к одному из подъездов многоэтажного дома, находящегося всего в полусотне метров от детской площадки, где была привязана собака, и стоявшего перпендикулярно к дому Игоря – подъезд, в котором скрылся Утопленник, был расположен как раз напротив его торца.

Войдя в подъезд за объектом своего наблюдения, он услышал осторожный щелчок замка; выяснить, на каком этаже, труда не составило – загадочное существо тянуло за собой не только шлейф жуткого смрада, но и видимый след – дорожку темных капель крови, сочившейся из оторванной собачьей головы. След обрывался на третьем этаже перед одной из дверей.

Не зная, что предпринять дальше, Игорь топтался перед дверью, затем его взгляд вернулся к извилистой кровавой дорожке. Повинуясь какому-то импульсу, он поднял ковровую постилку у дверей соседней квартиры и принялся спешно уничтожать ее обратной стороной следы, которые оставил за собой Утопленник.

Он продвигался назад, пока не спустился до первого этажа. Местами остались небольшие красные разводы, но их скрыла слякоть, занесенная с улицы в подъезд.

После этого Игорь вернулся снова к двери, положил на место постилку… и, словно подхлестнутый отрезвляющей мыслью: какого дьявола он всем этим здесь занимается?! – поспешил вниз.

Ответ скрывался где-то очень далеко от его понимания.

Остаток той ночи он провел в своем подвале; до позднего утра его била неуемная крупная дрожь. Он пообещал себе, что ничто на свете больше не заставит его заночевать под открытым небом…

Через двадцать минут после ухода Крыски бомж наскоро перехватил холодный ужин, не многим лучший трапезы его серой питомицы, и стал собираться.

Прежде чем покинуть подвал, он задержался в общем коридоре, чтобы выглянуть в маленькое квадратное окошко, расположенное в двух ладонях над уровнем земли, откуда хорошо просматривался подъезд соседнего дома, в котором памятной ночью скрылась его тайна. С каждым днем она все сильнее влекла его к себе. Желание приблизиться к ней постепенно стало занимать все его мысли.

Вскоре он точно определил, куда выходят окна нужной квартиры, но пока ничего подозрительного не заметил. Кроме того, что вчера в стекле одного из окон появилась заклеенная дыра размером с кулак.

Он наблюдал.

Две ночи назад его упорство было вознаграждено. Он увидел, как что-то гибкое и невероятно быстрое появилось из подъезда и исчезло в темноте.

Оно совершенно не походило на ту громоздкую неуклюжую тварь, но бомж сразу понял, что тайна каким-то образом преобразилась.

Проведя тогда перед окошком еще целый час, он вдруг допустил, что нынешние события как-то связаны… со шнурками человека, стоявшего на автобусной остановке 5 апреля.

Наверное, искать подобную связь было безумием. Но особое чувство, которое стало развиваться у него, твердило, что здесь все же существует некая связь – странная и непостижимая.

Сегодня ему ничего не подсказывало, что он сможет ее увидеть этой ночью. Бомж вздохнул и направился к выходу из подвала, вытягивая из кармана ключ.

Глава 2

Город ночью (I)

…Она бежала из последних сил, уже понимая, что они ее все равно настигнут. Это было делом ближайшей минуты, в лучшем случае – двух.

Преследователи гнались молча, был слышен лишь их топот, разносившийся гулким эхом по ночной парковой аллее. Теперь их осталось только двое: среднего роста блондин в кожаной темно-коричневой куртке и высокий здоровяк с прической а-ля Арнольд Шварценеггер. Третий, слишком тучный для длинной дистанции, отстал и, вероятно, вернулся к машине ожидать остальных вместе с четвертым, который был за рулем.

Бежать становилось все труднее, моментами ей казалось, что гравий шуршит уже не под ее собственными, а под чужими ногами. Икры онемели – то ли от страха, то ли от чрезмерной усталости (черт! сколько раз отец предлагал ей бегать вместе по утрам). Похоже, те двое когда-то занимались спортом.

Она в сотый раз мысленно выругала себя: свернуть с улицы в парк было непростительной глупостью. Теперь, даже если она и начнет кричать во все горло, ее никто не услышит. Дура!

На миг у нее зародилась надежда унести ноги, когда ей показалось, что преследователи начали отставать. Но в действительности здесь просто был короткий участок парковой дорожки, где между гравием попадалось больше песка, что создало временную иллюзию, будто топот за ее спиной стал тише. Блондин и здоровяк даже немного выиграли на песчаном участке, метра три-четыре, потому что ее туфли вязли в мягком грунте. Сейчас расстояние между ними составляло уже не более пятнадцати метров.

Парковая дорожка выровнялась, и некоторое время сохранялась постоянная дистанция. Пару раз ей приходила идея резко свернуть в сторону, чтобы попытаться укрыться среди темных кустов или затеряться между деревьев, но это, скорее всего, ничего не дало бы – слишком маленьким было разделявшее их расстояние для такого маневра. Какого черта она решила бежать через этот парк!