Мамины сказки, стр. 10
– Майн Гот! Чики-Брики смелый и славный воин-король! Да здравствует король! – И погрозив кулаком в сторону бегущих разбитых врагов, гордо, с достоинством сказал:
– Я тебе кузькин мать показывайт! Будешь честь и совесть знать! У-у-ух, злой зверь Фарух-яйца!
ЛЕСНАЯ СКАЗКА-БЫЛЬ.
Приехали отдыхающие в лес, на берегу реки палатки раскинули. Осмотрелись. Птицы поют, на поляне разные цветы ковром разбросаны, кузнечики стрекочут. Благодать, да и только.
Дети по поляне разбежались, букеты собирают, срывая соцветия, кто с корнями, а кто только головки.
А кто бабочек ловит, кузнечиков для гербария. Мальчишки по деревьям лазают, кусты для костров обламывают, восхищаясь их пышностью.
Женщины пледы расстелили, праздничный обед готовят.
Сели перекусить, раздался перезвон стукающегося хрусталя, ублажая слух мелодичности.
После нескольких перезвонов посыпались остросюжетные анекдоты, проводя детей в особенный восторг.
Кое-кто наслаждался нестройным разногласием, напоминающим песню, повергая тонкий слух пернатых. Те со страху срывались с веток, кружили над гнёздами в тревоге за перепонки своих птенцов.
Когда гортани любителей песен устали, решили насладиться более высоким искусством профессиональных певцов, на перебой несущихся сразу с нескольких магнитофонов.
Мечтая о вечерней ушице, прихватив с собой взрывчатку, любители-рыболовы занялись «делом»…
Другая группа охотников побрела в лесные чащи с ружьями.
По мере, как охотники удалялись, прислушиваясь к оглушающим разрывам на реке, восхищались:
– Во дают мужики! Во дают! Куда рыбу девать будем!
– Не волнуйтесь, я солью запасся, не пропадёт, хоть до единого моряка выловим! – отозвался Иван Кузьмич, начальник цеха и организатор загородного выезда-отдыха.
Взяв на себя роль руководителя и здесь, в лесу, он обучал новичков правилам охоты, показывал, как правильно ставить капканы, разбрасывать на деревьях петли для ловли птиц, заранее предвкушая запах и вкус жареной дичи.
И вот, на конец довольные добычей, возвращались к месту расположения, где их поджидала душистая и наваристая уха.
Неподалёку от места стоянки валялись обрезки грибных корневищ, потроха распоротых рыб, над которыми роились мухи. Пустые бутылки и осколки от разбитой посуды, опустошённые консервные банки, очистки от картошки…
Снова с перезвоном стаканов отметили обильный ужин, измождённые от бурного отдыха и напитками, разбрелись по палаткам и машинам, дружно похрапывали.
Они не слыхали плач и крик маленьких беспомощных зверушек лишившихся родительской опеки, обречённых на гибель.
В чаще плакала медведица потерявшая медвежонка, попавшего в руки зверя-человека, мечтавшего сдать малютку за приличную сумму в зоопарк.
Вдруг над головой медведицы раздался треск. Задрав морду увидела сидящего на дереве и хмурящего густые зелёные брови, Лешего. Тот строго спросил:
– Ты не хозяйка своего жилища?
– Хозяин леса и наш покровитель ты, а почему позволяешь подобные безобразия? – упрекнула его медведица.
– Иди в лесные чащи, собирай весь лесной народ!
– Что ты хочешь делать? – полюбопытствовала медведица.
– Я хочу дать волю годами молчавшему чувству!
– Не надо большей беды, что уже случилось! – замахала лапами медведица.
– Ты меня неправильно поняла, я не хочу проливать кровь, а проучить негодяев необходимо!
Собравшись около человеческого стойбища звери, полакомились съестным, а волк выпил водочные остатки и затянувшись сигаретой, побежал в кусты…
– Фу, зараза какая! – Бросил в сердцах сигарету и плюнул на неё.
– Ты волк впитываешь в себя всё дурное, не задумываясь о последствии! Снова рыгаешь! – упрекнул его Леший.
– У кого учиться, почитай каждый день по лесу рок – вопли да выраженья разносятся! А послушай песни, что они поют, уши вянут, мои уши краснеть начали от стыда за человека! А волчата брейк выделывают, а меня куда подальше посылать научились!… А на соловья взгляни, он раньше серенький был, а теперь в полосочку, чисто зебра от костровых дымов! Перед великими знаменитостями пел, престиж отстаивал, глотку сорвал! Только и радости остались, что от запахов в цене подорожал и теперь годен как дополнительный резерв по увеличению мясной продукции!
– А видал, что куница вчера выделывала? – бросил упрёк Лешему волк.
– Нет! – ответил Леший.
– То-то и оно, ты как услышишь звуки дикости ихней, бежишь куда подальше, а нам деваться некуда, у нас дети здесь, не бросишь! – Снова сплюнул волк и продолжил: – Так вот, как пришли молодые люди, у норы куницы расположились и начали нюхать что-то невообразимо мерзкое по запаху, а говорят, что кайф ловят. Я думал, что в округе новый зверь появился и у нас в лесу поселился, огляделся, никакого кайфа не увидел, кого ловили, до сих пор понять не могу!
Зато потом, когда молодёжь ушла, куница такую гадость во весь лес орала, до сих пор за неё стыдно!
– Безобразие, совсем я вас распустил! – проворчал Леший.
– Пора с этими безобразиями кончать! – закричала лиса. – Разве это жизнь, когда рябчиком не полакомишься! Да что там рябчик, я думать о нём забыла, живой мыши не сыщется!
– А тебе деревенских кур мало? – спросил её заяц.
– Куры есть, а чем их кормят, пестицидами да гербицидами, того гляди отравишься или в мутанта превратишься! – От возмущения, лиса стала заикаться.
– Правильно! – снова подхватил волк. – Третьего дня хотел барашком полакомиться, собаки чуть самого не задрали. Пастух дорогу в лес перекрыл, я в город подался. Иду, по запаху мясокомбинат чую, правда дух воротит, зато знаю, мясо там наверняка имеется. Оказалось, мясо пять лет в холодильнике морозится, наверное для большого привеса! Тогда я в колбасный цех подался, колбаской разговелся, а теперь ветеринара вызывать надо!
– У тебя обязательно приключения! Застрекотала сорока.
– Молчи сплетница, я не виноват, что с голодухи не разобрал, в колбасе вместо мяса крахмал да туалетная бумага!
– Голодным остался? – посочувствовал ему Леший.
– Нет, брюхо набил, а теперь в кусты сходить не могу! Или крахмал кишки переклеил, или бумага в желудке разбухла, процент проходимости утратила! Никак понять не могу!
– Вот незадача, а ты водички попей, может полегчает! – посоветовала медведица.
– Чтобы клейстер сварить или производство по выпуску самоклеющихся обоев по семейному подряду открыть! – съязвил волк.
Звери расхохотались, а Леший цыкнул:
– Тише, варваров разбудите!
И тут решил пожаловаться молчавший и терпеливо все слушающий хорёк:
– Я волка с лисой полностью поддерживаю, намедни в сарай один забрался, а там вместо кур ящик ножек буша лежит, я тоже обрадовался, от брюха наелся, а теперь весь прыщами покрылся, и шерсть облезать начала! А вдруг весь облезу, новой породы бесшёрстным хорьком окажусь, тогда по выставкам затаскают!
– Ребята, мы собрались не жалобы выслушивать, а дело делать! – сказал Леший.
Звери начали рассыпать тол вокруг палаток, а Леший строго следил и командовал:
– Понемногу! Понемногу, а то ненароком убьём кого! Мы же не люди!
Подожгли шнур, ухнул взрыв…
Ничего не понимающие спросонья люди выскочили из укрытий.
– Руки вверх! – приказал волк. – Начальнику цеха пли!
Закружившись и завопив от боли, Иван Кузьмич проснулся.
– Пригодился запас соли! – гордо произнёс заяц.
– Люди, совесть у вас есть? – строго спросила медведица. – А ещё позволяете себе называть нас братьями меньшими!
– Е-е-есть! – заикались напуганные люди.
– Тогда почему, придя в чужой дом гостями, вы гадите? Разве у себя в доме позволяете, чтобы на полу среди комнаты находилась помойка?
– Н-н-неет! – продолжали трястись от страха люди.
– А почему считаете, что в нашем доме такое возможно? – укорила медведица.
– Мы отдыхать приехали!
– Чего там рассуждать, в воду их! Рыбу истребили, теперь пусть сами икру мечут! – завопила лиса.