Я больше не буду, или Пистолет капитана Сундуккера, стр. 29
Прогудел последний удар. Эхом отозвался за окном полночный поезд. А эхом поезда – накатившийся гром (и ярко вспыхнуло за стеклами).
– Начали? – одними губами спросил Генчик.
– Да… Нет, постой. Еще одно дело. Ударь-ка, голубчик, в колокол. Но негромко, чуть-чуть…
Генчик звякнул. Слегка. Но медный гул все равно разнесся по дому. И снова эхом отозвалась гроза…
– А теперь, мальчик, ступай сюда.
Генчик на подрагивающих ногах подошел. С замершим дыханием. Зоя Ипполитовна за плечо придвинула его к себе. Генчик сквозь свою горошистую рубашку ощутил, какая холодная у нее ладонь. или наоборот – горячая? Не разберешь, озноб или ожог.
– Вот бумага. Возьми карандаш. Будешь записывать буквы, над которыми остановится стрелка.
– Ага…
Зоя Ипполитовна обратила очки к портрету. Сказала негромко, но очень значительно:
– Уважаемый капитан. Мы, ваши друзья, просим вас: обратите на нас благосклонное внимание. Ответьте на вопросы. Мы заранее благодарны всем сердцем. – Затем она протянула обе ладони поверх листка на спице.
Квадратная вертушка сперва была неподвижна. Потом… дрогнула. Сильнее. Повернулась. Синяя черточка медленно пошла над буквами по краю тарелки. И вдруг споткнулась!
– «Я»… – нервно шепнула Зоя Ипполитовна. – Пиши.
– Ага. «Я»…
– «Эс»… «Эл»… «У»…
– Ой… «Я слу…»
– Он слушает! – И Зоя Ипполитовна возгласила приглушенно, но торжественно: – Капитан Сундуккер. Откройте нам: где, когда и как вы закончили свои земные дни?
Вертушка опять побыла в неподвижности. Затем:
– Пиши. «Э»… «Тэ»… Еще «Тэ»… – Зоя Ипполитовна шептала над Генчиком горячо и прерывисто. А гроза рокотала…
– Получается какой-то «эттайн», – прошептал Генчик.
– «Это тайна»… Духи любят говорить сокращенно… Капитан, извините нас! Мы не собираемся без спросу проникать в ваши тайны. Но, может быть, вы скажете: удалось ли вам открыть свой полюс?… Пиши, Генчик! «Дэ»… «А»…
– «Да»! Ему удалось!
– Тише, голубчик… Уважаемый капитан. Можно узнать, что это за полюс?
На сей раз вертушка долго подрагивала, но не крутилась. И наконец:
– «Дэ»… «О»… «Эр»… «А»… «Бэ»…
– Какой-то «дораб»…
– «Добра». Генчик. Он говорит: полюс Добра…
– Это где такой? – И Генчик не удержался, опять глянул на портрет. В глазах капитана мелькнула усмешка.
– «Вэ»… «Эн»… «А»… «Эс»… Генчик, он говорит: в нас…
В этот миг за окнами сверкнуло и грохнуло изо всех сил: гроза, наконец, подобралась вплотную. Генчик подскочил. Варвара метнулась с подоконника. Фонарь замигал – вот-вот погаснет. Согнутый бумажный листок слетел со спицы.
– Все. – громко сказала Зоя Ипполитовна. Шагнула от стола, щелкнула у косяка выключателем. Электрический свет сразу прогнал всю сказочность.
– Значит, больше ничего не будет? – огорчился Генчик.
– Увы… По крайней мере, сегодня – ничего. Природа вмешалась и прервала сеанс… – Зоя Ипполитовна была тоже расстроена. Она вся как-то обмякла, словно захворала. Присела к столу, облокотилась.
Тогда Генчик утешил ее. И себя:
– А чего горевать! Кое-что мы все-таки узнали!
– Что узнали, голубчик? Капитан Сундуккер не настроен делиться своими тайнами.
– Но он же сказал про полюс Добра!
– Ох, мальчик мой… По-моему, это просто отговорка. Капитан не сообщил ничего нового. О том, что существует полюс Добра и что каждый человек должен открыть его в себе самом, известно давным-давно. Об этом писали многие философы еще в древности. И капитан знал обо этом с детства. И мы с Тимой Ревчиком знали… Ревчик даже стихотворение сочинил:
Он очень славные стихи писал. Многие даже сулили ему судьбу известного поэта… Но он предпочел, как говорится, не крылья вдохновения, а крылья в полном смысле…
– Это ведь тоже хорошо, – осторожно сказал Генчик.
– Хорошо, хорошо. Не спорю…
– По-моему, вы зря так сильно расстроились…
– Я не сильно… Жаль только, что мы ничего не узнали.
– Мы узнали самое главное! Что дух капитана Сундуккера есть!
– Ну, насчет этого у меня и раньше не было сомнений… – Зоя Ипполитовна приободрилась.
– А у меня были, – признался Генчик.
– А теперь нет?
– Не-а…
– Ну, тогда славно! – Зоя Ипполитовна встала и сделалась прежней. – Будем считать, что основная цель достигнута… Ух, как расходилась непогода!
За окнами трубно ревел ливень. Этот шум даже заглушал близкие раскаты грома.
– Наверно, нам пора укладываться, Бубенчик?
– Пора… – вздохнул он. И покосился на окно.
– Надеюсь, ты не боишься спать при грозе?
– Вот еще! – И Генчик подумал, что в крайнем случае можно спрятать голову под одеяло. А то и под подушку.
Зоя Ипполитовна спала в комнате рядом с кухней. А Генчику постелила в большой, где модель бригантины. На раскладушке.
Едва Генчик лег, как в ногах у него устроилась Варвара. Нахально так, будто ее приглашали. Генчик читал где-то, что кошачье электричество может притянуть молнию. Но прогнать Варвару постеснялся.
Впрочем, гроза уже затихала. Ливень разом прекратился, за окнами шуршал мелкий дождик. Гремело теперь в отдалении, сверкало не сильно. Так что прятать голову Генчик счел излишним. И даже открыл форточку. Сразу запахло мокрыми листьями.
Скоро в разрывы туч пробился лунный свет. Он был теперь не розовый, как вечером, а серебристый с голубизной. Лучи прошли сквозь листву и стекла, отразились в зеркале и упали на паруса модели.
Бригантина «Я больше не буду» словно засветилась изнутри. Это было еще одно сегодняшнее волшебство.
Корабль вырастал, надвигался на Генчика, но не угрожающе, а ласково, словно обещал хорошую сказку. Окутывал мерцающим светом парусов. Паруса шелестели, шептали что-то. Генчик догадывался, что…
Не забыть бы утром, после сна…
Плавание
Генчик не забыл…
Он проснулся рано, однако Зоя Ипполитовна поднялась еще раньше. На кухне фыркал чайник, позвякивали ложки и блюдца.
Генчик прыгнул к двери.
– Зоя Ипполитовна! Знаете, что мне ночью придумалось?!
– Во-первых, доброе утро. Во-вторых, ты мог бы в начале дня предстать перед дамой в более достойном обличии, умытым и одетым…
– Ладно, щас предстану. Только сперва скажу, а то не терпится… Зоя Ипполитовна, почему мы не поставили бригантину под портретом? Она ведь уже готова!
– Да, ты прав. Пора. Но… – Зоя Ипполитовна вдруг пригорюнилась. – Честно говоря, мне это не очень хочется. Даже страшновато как-то…
– Почему?!
– Видишь ли… Я строила бригантину несколько лет. Это было мое главное дело. А теперь все закончено. Что дальше-то? Наверно, ложиться да помирать!
– Ну что вы такое придумываете!! – Генчик возмущенным чертиком запрыгал на пороге. – Как вам не стыдно! Я для этого, что ли, помогал вам?!
– Успокойся, успокойся… Я же это так, в переносном смысле. Просто мне печально, что весь интерес позади.
– Да ничуточки он не позади! Я про это и хочу сказать! Наоборот, сейчас самое начало!
– Это как же понимать?
– Так и понимать! Корабль для чего строят-то? Чтобы он плавал! Значит, нужно испытание!
– Постой, постой… Но это же настольная модель. Она не рассчитана…
– Как же не рассчитана? Она ведь в точности как настоящая, только маленькая!… Или боитесь, что в корпусе будет течь?
– Ну нет! Корпус у нее вполне добротный. Просто мне не приходило в голову… Согласись, я уже не в том возрасте, когда пускают кораблики…