Сказки о рыбаках и рыбках, стр. 34
Крылья Илюшки
1
Валентин проснулся от солнца. Утренний луч ощутимо щекотал опущенные веки. Валентин быстро сел. Обвел взглядом ребят. Все спали… Нет, не все. Илюшки и Сопливика не было. «Ну вот, начинается…» Ожидание новых и неизбежных тревог наполнило его привычной озабоченностью. И то, что случилось ночью, разумеется, казалось теперь сном.
Так сон или это все-таки было? Куртка, которой он укрыл Илюшку, висела сейчас на спинке стула. Валентин сунул руку в карман. Нащупал там слегка влажный (промокший от рыбки?) сверток. В платке чуть заметно шевельнулось плоское рыбье тельце… Валентин отыскал глазами Юрика. Тот спал на полу, как и Валентин, на подстилке из плюшевой шторы. Лежал, свернувшись калачиком, сунув ладони под щеку. Майка сбилась на спине, сосульками торчали на затылке светлые волосы. На ногах – высохшая болотная грязь. Обыкновенный городской мальчишка, намаявшийся в турпоходе… Князь? Верховный владыка Юр-Танка-пала?
Ну ладно, кто бы ни был, а все-таки он здесь. А эти-то двое где?..
Ох, ну хоть один – вот он! В дверь просунулась голова Сопливика. Он встретился с Валентином глазами. Молча, значительно поманил его пальцем.
Что еще? Валентин вышел в коридор. Сопливик произнес, уверенный в важности своей информации:
– Он пошел в туалет…
«Он» – без сомнения, Илюшка. Валентин едва задавил в себе раздражение: «А ты опять шпионишь, да?» Сопливик, однако, понял его и без слов. И сказал, сердито защищаясь:
– А потом его нет и нет. Долго! Я дверь дернул, а там вовсе… не это… а коридор…
Валентин рванул обшарпанную дверь. В самом деле коридор. Без окон, освещенный пыльными лампочками. И какой-то кривой – с изгибом влево и скособоченными стенами. В стенах – замызганных, с обвалившейся штукатуркой – новенькие белые двери.
– Стой здесь, – велел Валентин. И пошел, дергая дверь за дверью. Но они были не то что заперты, а словно даже впаяны в косяк. Одна, другая… пятая… Он оглянулся с досадой. Сопливик не послушался – шел следом. А теперь остановился, уперев глаза в пол и всей своей позой показывая, что назад не пойдет. Будет вот так, упрямо, брести в нескольких шагах позади Валентина.
– Ладно, пошли… – вздохнул Валентин.
Сопливик заулыбался, догнал. Зашагал рядом.
– Ты бы хоть умылся, – сказал Валентин.
– Ага… А где?
Коридор, изгибаясь, тянулся и тянулся. По всем законам нормального пространства он давно уже должен был выйти за пределы дома. Стены кособочились все больше, потолок то снижался до макушки, то уходил в высоту. Сопливик взял Валентина за руку. Казалось, идут они внутри какой-то громадной спирали…
В конце концов спираль эта уперлась в пыльную узкую лестницу с точеными перилами. От лестницы пахло, как пахнет в старых домах, где много сухого дерева. Лестница совершала в пространстве невообразимый финт и, поставив ступени вертикально, втыкалась в дощатую стену рядом с распахнутой дверцей – маленькой и квадратной. На высоте второго этажа. Идти здесь было немыслимо. И все же Валентин шагнул на нижние ступени (Сопливик тоже). Валентина подгоняло ощущение, что Илюшка шел здесь же – совсем недавно.
И они пошли по лестнице. И та, словно в благодарность, что ей поверили, послушно меняла конфигурацию, подавала под ноги ступени, которые только что казались лежащими в косой плоскости. И стена в конце концов оказалась потолком, а дверь – люком. В этот люк Валентин и Сопливик благополучно проникли.
Здесь опять был коридор. И снова двери, но уже не новые, а обитые рваным дерматином и войлоком. За одной Валентину послышалось какое-то движение. И сразу – тонкий детский вскрик. Валентин вырвал из пальцев Сопливика правую руку, сунул ее в карман с «бергманом», а левой дернул дверь. Она распахнулась. Но комната была пуста.
Обычная комната с бедной мебелью и неряшливо разбросанными вещами. Словно жильцы этой ночью спешно покинули дом. Криво висела люстра с четырьмя рожками. Она закачалась. На сырых обоях закачалась ее тень. Плохая тень… Похожая на четыре петли, одна из которых – ниже других. Валентин мотнул головой. Тень расплылась, изменила форму и через пару секунд растаяла совсем.
Валентин затолкал «бергман» в карман.
На стене ожил пыльный динамик. Мужской голос произнес:
– …еще одно сообщение. Продолжаются поиски детей, которые позапрошлым вечером со своим руководителем покинули на автобусе лагерь «Аистенок». К сожалению, вертолетная разведка пока не дала результатов. Есть намерение привлечь к поискам местных… – Динамик щелкнул и умолк. Валентин плюнул.
Рядом дышал Сопливик. Валентин взял его за плечо, придвинул вплотную. Тот сразу прижался. Но теперь Валентин не ощущал ни досады, ни брезгливости. Сопливик задышал чаще и вдруг спросил шепотом:
– Валентин Валерьевич… А вот когда я буду в интернате, а вы дома, можно я буду иногда приходить к вам? Не часто…
– Можно, – выдохнул Валентин. Очень крепко куснула его совесть. – Конечно… – И скрыл неловкость за смешком. – Валентина тебя отскоблит, причешет и превратит в цивилизованного ребенка…
– Ладно… А она кто?
– Она?.. Ну, как тебе сказать. В общем, моя невеста… Пошли отсюда!
В конце коридора была полуоткрыта дубовая дверь с резьбой и узорной медной ручкой. Валентин и Сопливик оказались в просторной комнате с мусором на полу. Солнце, подымаясь над болотной пустошью, светило в окна. Они были немытые, но просторные, с закруглениями наверху. Мебели никакой, лишь в одном углу стояла тумбочка больничного вида. А на ней искрился стеклами большой аквариум.
В зеленоватой воде среди водорослей и бегущих вертикальными струйками пузырьков плавали важные вуалехвосты. Валентин вспомнил про рыбку в кармане и пожалел, что не взял с собой куртку. Впрочем, главное сейчас – Илюшка. Куда его занесло?
Но Сопливик очень заинтересовался аквариумом. Подошел, встал на цыпочки. Край аквариума был на уровне его подбородка.
– Вот оно что… – тихонько сказал Сопливик.
– Пойдем, некогда…
– Ага… Сейчас… – И, засучив до плеча рукава, Сопливик сунул руку в аквариум. Вуалехвосты метнулись. Пальцы Сопливика взбаламутили песок на аквариумном дне…
– Ты что там делаешь?!
– Сейчас…
– Не трогай ничего! Это же не наше!
– Это ничье… – Сопливик сжал мокрый кулачок.
– Что ты там взял?
– Ну, так… штучку одну. Пустяк…
– Положи обратно.
Сопливик глянул исподлобья. Угольными заупрямившимися глазами. Валентин повторил с расстановкой:
– Сказано тебе: по-ло-жи…
Сопливик опустил голову, зацарапал подошвой половицу.
– Вы сами не захотите… чтобы обратно…
– Почему это?
– Потому что это ваше… вот… – Не поднимая головы, Сопливик раскрыл ладонь. На ней блеснуло медное кольцо. От подзорной трубы. То самое!
– Где ты его взял? – обалдело сказал Валентин.
Сопливик глянул с очень натуральным удивлением.
– Вы же сами видели. Тута. В воде…
– Что ты мне… мозги-то пудришь?
– Не… Я правду говорю. Я будто почувствовал, что там что-то есть. Ну, как магнитом потянуло. Чес-сло-о…
– Дай… – Валентин взял мокрое тяжелое кольцо. Жаль, что труба осталась в куртке, не примеришь. Ну, да и так видно, что оно самое. Вот и отверстия для винтиков, и узор в точности тот, и буковки видны на внутренней стороне… Ох ты, Сопливик, чудо беспутное… Значит, все время таскал в кармане, хотел отдать, а признаться боялся. Вот и нашел удобный случай… Удобный – по его нехитрому разумению, а на самом деле неуклюжий. Ну и на том спасибо…
– Ну что ж… Примем это за рабочую гипотезу, хотя, конечно, странное происшествие.
– Разве здесь только это странное? – укоризненно сказал Сопливик.
Безусловно, он был прав. Но все же смотрел как-то виновато. Переступал, губы покусывал – будто набирался духу для решительного разговора.
– Ты что-то сказать хочешь, Со… Женька?