Сказки о рыбаках и рыбках, стр. 28
Он ощутил, как не только телом – всеми нервами дернулся к нему Юр-Танка.
– Было! Это был мятеж!.. Они изрубили бы друг друга все до одного. Я был на холме. Соскочил с Дики – это моя лошадь, – побежал между ними, шапку поднял. Древний такой обычай…
– Как же ты уцелел?
– Они не посмели. Передние остановили коней, хотя задние напирали… А я стою полумертвый от испуга. Рыжий Медведь подъехал, бросил меч. «Делай, князь, что хочешь…» Я говорю: «Ступай, я после решу…»
– И… что решил?
– А что я мог сам-то? Учитель всегда советовал. Он был самый главный маг во всей округе… Он всегда говорил: «Если есть хоть капелька возможности – не убивай. Потому что никому не ведомо, будет ли душа человеческая в другой жизни счастливее, чем в нынешней…» Ну, я и сказал Медведю: «Живи с миром. Служи, как служил отцу…»
– И он… не предал потом?
– Медведь-то? Не-е… Валентин Валерьич, а вы откуда знаете… ну, про этот случай на поле?
– Из компьютера… Темная история. Совершенно непонятная. Может, ты объяснишь?
Он поведал про все, что было с «машиной» и фильмом. Юрик – верховный князь Юр-Танка – сидел, уперевшись ладонями в освещенный луной подоконник, и покачивал ногами. А когда Валентин кончил, он сказал:
– Ну, тут, наверное, такая штука. Машина приняла вашу программу, но дополнительно зациклилась на идее многовариантности. Принялась писать самый реальный вариант и вычислила это событие. С мятежом… А может, ее энергополе как-то срезонировало с полем нашей грани… Есть целая наука – теория совмещенных полей… Вот и начала машина ломиться в наше пространство. Когда Кристалл неспокоен, бывают всякие аномалии…
– Ну, если так… Юрик, вот еще что непонятно… Ты не обижайся, я тебе верю, но как-то не стыкуется. Если судить по фильму, княжество-то у вас такое… Луки, копья, мечи. В общем, похоже на средневековье.
– Да так и есть, – охотно отозвался Юр-Танка. – Чего тут обижаться.
– А ты, князь, сам-то… не отрок феодальных времен, а? И даже не наш современный, а, можно сказать, «мальчик из будущего». Кино с таким названием было… Вон какие теории знаешь! И, если верить, сквозь пространства ходишь…
– Это верно, – со вздохом согласился верховный владыка и опять поболтал ногами. – Но я ведь не только князь. Я еще ученик школы Пограничников…
– А это что такое?
– Это… Тут надо опять долго объяснять.
– А ты попробуй. У тебя хорошо получается…
– Смеетесь, да? – слегка насупился он.
– Да что ты! Я серьезно… Если я что не так говорю, то это от удивления: столько всего открывается! Был мальчик Юрик, и вдруг…
– А я и есть мальчик Юрик, – простодушно сказал князь Юр-Танка. – В школе меня так и зовут… А школа – это… В общем, она расположена в узелке… Сейчас объясню. Вот если представить себе кристалл, то у него есть ребра на стыках граней, верно? А в пространственно-временно й структуре Великого Кристалла эти ребра образуют осевые меридианы. И на них, как бусинки на нитках, в разных местах нанизаны сгустки многомерных полей. Это очень сложные поля – в них, будто в зародышах, запрограммированы все свойства кристаллической Вселенной. И потому в тех местах всегда есть что-нибудь такое… Ну, например, в Реттерберге – храм Девяти Щитов, на Якорном поле – застава Кронверк, в поселке Луговом – станция по изучению совмещенных пространств. А в Ново-Яртышском заповеднике есть обсерватория «Сфера», в ней тоже изучают… ну, все такое. И при ней – школа Пограничников. А Пограничники – это те ребята, которые умеют преодолевать межпространственные барьеры. То есть границы между пространствами…
– И ты, значит, умеешь?
– Иногда. Там, где знакомые места… Кое-что мне Учитель показал, а потом я отыскал башню с Вечным Маятником, она тоже на «узелке». От нее много разных путей… Особенно, если знаешь теорию Прямого Перехода…
– А ты знаешь?
– Я учу… Да дело даже не в теории, тут особый талант нужен! Вот Филька Кукушкин, мой друг, он в Луговом живет, так он вообще никаких теорий не знает и учить не хочет, а шастает чуть ли не по всем галактикам… Странно, что он до сих пор за мной не примчался. Неужели сюда ни один канал не ведет? Меня-то ведь занесло как-то…
– И ты не знаешь дороги домой?
Юр-Танка горько покачал головой.
– Не могу почуять Маятник. Кажется, вот-вот уже нервы лопнут и мозги закипят, а толку никакого…
– Но ведь ты был уже у нас! В Краснохолмске…
– Ну и что? Я и тогда не знал Перехода… Это Учитель… И наверное, это был даже не Переход, а путь по Дороге с выходом за пределы Кристалла. Как на Дорогу выйти, знает у нас теперь только Юкки, трубач… Он-то все равно меня найдет рано или поздно. Лишь бы ничего больше не случилось.
– А что случилось? Как ты вообще попал сюда… Юрик?
– Если хотите, я расскажу… Вы садитесь сюда, ближе. Тогда лучше все поймете. Даже увидите…
Валентин быстро сел на подоконник. Напротив князя.
– Дайте руку. Левую…
– Юрик, да она у меня покалеченная. Почти не чувствует…
– Ничего… – Валентин ощутил на запястье крепкие теплые пальцы мальчика. От них побежал по коже, по мышцам слабый щекочущий ток.
– Это было в ночном, – сказал Юрик. – Мы с ребятами коней пасли…
И Валентин увидел вдруг ночную степь, оранжевый огонь, почуял запахи южных трав и услыхал во тьме дыхание и неловкое топанье стреноженных лошадей… И с этой минуты хотя и понимал, что он – Валентин Волынов и что сидит на подоконнике в темной комнате, в то же время полностью ощущал себя мальчиком Юр-Танкой в степи на краю Дикой равнины.
3
…Теплый воздух нагретой за день степи отовсюду стекался к огню и накрывал ребят ласковыми волнами. А над костром он скучивался в горячий столб и вместе с искрами уносился к звездам. Луна еще не вставала, звезд в черном небе горело великое множество.
Кроме Юр-Танки, у костра сидели четверо: маленький командир трубачей Юкки, добродушный светлоголовой пастушонок Вашура, смуглый молчаливый Тэник и его девятилетний братишка Дём Рожок. Дём был самый маленький. Но это был не просто маленький брат, которого снисходительно взяли в ночное. Среди трубачей он пользовался славой. На медном своем рожке (а не на обычной сигнальной трубе, как у остальных) Дём выводил такие переливчатые и певучие сигналы, что его узнавали повсюду. Оттого и прозвище… Сейчас Дём Рожок один из всех не сидел спокойно. За спинами у других он крался к Вашуре, чтобы прыгнуть на него, зарычать и напугать. Вашура лежал на животе ближе всех к огню и длинной палкой поправлял горящие сучья.
Вашура был необидчивый и простодушный. По первому впечатлению – даже чересчур. И в этой компании оказался совсем недавно. Сперва некоторые удивлялись: что нашел Юр-Танка в этом бесхитростном парнишке? Вскоре оказалось, однако, что не так уж Вашура прост. Грамоту знает не хуже многих, а к тому же умеет говорить с кузнечиками и луговыми птахами. Мало того! Стало известно, что Вашура способен командовать собственной тенью, – та, послушная его шепоту, может двигаться отдельно от Вашуриного тела…
Уж коли мальчишка свою тень чует, как живого человека, мудрено ли ему почуять сопящего озорника, что крадется в недалеком сумраке? Конечно, Вашура притворно испугается и смешно завопит, когда Дём Рожок прыгнет. Но, если по правде, Вашуре не хочется возни, и потому внутри у него шевелится недовольство. Юр-Танка почувствовал это. Понял Вашуру и Тэник:
– Дёмыш, а ну, угомонись… Вот не сидится человеку ни днем, ни ночью…
Дём Рожок притих, надулся – наполовину притворно.
– Дёмик, или сюда, – примирительно сказал Юр-Танка. Тот подбежал на четвереньках. Приткнулся рядом.
– Смотри, Рожок, сколько звезд…
Не только Дём – все глянули на небо.
Даже сквозь желтые и зеленые пятна – следы от огня, что не сразу тают в глазах, – видно было, какими увесистыми гроздьями виснут над Дикой равниной звездные миры. Такое здесь, на Меридиане, случалось раза два в год. Небосводы двух или трех сопредельных граней сходились, будто прозрачные звездные карты накладывались друг на друга. И привычные контуры здешних созвездий ломались, путались, вбирая в себя множество «квартирантов» из других небес.