Самолет по имени Сережка, стр. 21
Круглый зев открытой кабины оказался рядом, меня зацепило бортом, перевернуло. И я даже не помню, как очутился в пилотском кресле. Сами собой защелкнулись на груди ремни.
– Сережка! Выходи из пике!
– Не могу! Инерция. Возьми ручку… на себя…
Я вцепился в резиновую рукоять, потянул ее на грудь.
Изо всех сил! Но меня вместе с Сережкой-самолетом крутнуло, увлекло в обморочную спираль.
– Сережка, штопор!
– Жми правую педаль!
– Я же не могу!
– Жми, я сказал!
– Но я же…
– Жми!! Разобьемся!..
– Не могу!
– Можешь!! Иначе конец!..
Я заплакал, потому что понял – и правда конец. Настоящий! За что? Я не хочу!.. И надавил педаль. Как в старых снах про свой самолет.
Самолет-Сережка сделал еще два витка и вышел из штопора. Я надавил левую педаль, потом ослабил обе. И опять потянул к себе ручку. И ощутил, как меня вжимает в пилотское кресло: самолет по дуге переходил в горизонталь.
И вот мы уже ровно летим над каким-то полем. Я вижу, как серебрится трава. Совсем близко.
– Садись, – измученно говорит Сережка.
– Без огней? Ничего же не разглядеть, грохнемся…
– Не грохнемся, садись.
И я сажаю самолет среди высокой травы.
Тихо вокруг, только в ушах звенит. И ноги болят от напряжения. Понимаете, они болят!
Мокрая трава
Я долго сидел, прижавшись в спинке, и молчал. Сережка наконец сказал через динамик!
– Приехали. Выбирайся.
Я расстегнул ремни. Толкнул легкую дверцу. И стало страшно: вот попробую шевельнуть ногами, а они… опять мертвые.
– Выбирайся, Рома, – повторил Сережка. И ласково, и строго. – Теперь ты можешь.
Я… двинул одной ногой. Другой… Могу! Я опустил ноги из кабины. Зажмурился (и глазами, и внутри себя) и прыгнул. Упал на четвереньки. Но тут же понял: ноги живые! По ним бежали мурашки. Я ощутил ими мокрую густую траву.
Я встал. Покачался. Шагнул. Ноги слушались. И с каждой секундой в них нарастала упругая сила! Если захочу, могу запрыгать, как жеребенок! Только страшновато поначалу…
Толчок воздуха качнул меня, и оказалось, что Сережка рядом. Не самолет уже, а просто Сережка.
Он обнял меня, крутнул за плечи:
– Вот видишь! Все получилось!
А я словно немой сделался от радости.
– Пошли! – велел Сережка.
Я сделал шаг, другой… Влажные листья и стебли прилипали к ногам, это было такое счастье – чувствовать траву.
Травы раскинулись до горизонта. Они были в мелких капельках, и эти капельки блестели под луной. Луна теперь казалась очень маленькой, она быстро бежала среди клочковатых облаков.
Кое-где торчали каменные глыбы, похожие на идолов и заколдованных чудовищ. Но редко друг от друга, поэтому я ни одну не зацепил при посадке.
– Сережка, где мы?
– Не все ли равно? Главное, что ты на ногах!
– Но все-таки… здесь Безлюдное пространство? – Для меня это было почему-то очень важно.
– Конечно, – успокоил меня Сережка. – Только я не знаю, какой это слой. Занесло нас после штопора…
– Как хорошо, что ты успел меня подхватить!
– Ага! Я почуял, что ты в провале – и к окну. Грянулся пузом о раму, о стекла и сразу – лечу! И ты кувыркаешься рядом…
– Ты прыгнул прямо из башни Старика?
– С четвертого этажа…
– Вот это да!.. Старик, наверно, до сих пор сидит с разинутым ртом…
Сережка помолчал и выговорил, словно стыдясь чего-то:
– Не думаю… Мне кажется знаешь что? Скорее всего, Старик это все и подстроил.
– Зачем?!
– Ну… решил помочь тебе, а открыто это делать не хотел.
– Ничего себе помощь!
– А разве нет? – виновато рассмеялся Сережка. – Ведь ты же встал на ноги…
– Это я с перепугу!
– А перепуг-то благодаря Старику! Я ему как раз говорил про тебя, а он сидел насупленный, не отвечал, и вдруг…
– А если бы я не сумел нажать на педаль?!
– Значит, Старик знал, что сумеешь…
Не хотелось мне, чтобы мое счастье, мое спасение было заслугой какого-то Старика. Меня вылечил Сережка! Только он!
Однако Сережка настойчиво сказал:
– Надо быть справедливым. Старик не такой уж злой.
И тогда я хмуро попросил:
– Расскажи о нем…
Как хорошо было брести по бескрайней ночной степи, где пахло прохладной полынью и еще какими-то горькими травами. И ощущать в ногах живую силу. И раздвигать ногами влажные колосья. И слушать Сережку. Хотя рассказ его был печальным…
Дорогу в Заоблачный город Сережка нашел прошлым летом. Бродил по заброшенной заводской территории, забрался на ржавую эстакаду и там увидел, что с нее уходит в закатное небо длинный дощатый тротуар. И пошел. Замирал от страха, зажмуривался, чтобы не видеть пустоту вокруг, но все же шагал…
– А потом уже стало все равно. Что вперед, что назад – одинаково страшно… Ну, и в конце концов оказался я в этом Городе… Сижу на Бульваре, кругом люди гуляют, все такие довольные, а я голодный. Не знаю – то ли обратно идти, то ли постараться еду какую-нибудь добыть? А как ее добудешь?.. И тут подходит он. Я тогда еще не знал, что он маг и ученый…
– Значит, не похож на обычного колдуна?
– Конечно, нет! Он знаешь на кого похож? На старого артиста или дирижера. Такой худой, высокий, выбритый. С галстуком-бабочкой… Ну, и говорит мне: «Молодой человек, вы голодны. Пойдемте со мной…» Привел к себе, накормил, расспросил: кто, откуда. Вежливо так. А потом: «У вас несомненные способности, раз вы сумели проникнуть в здешнее Пространство. Хотите заниматься в моей школе?». Ну я и стал приходить, учиться у него. Два раза в неделю. У него двадцать три ученика. Семнадцать пацанов и шесть девчонок. А я был двадцать четвертым…
Дальше Сережка рассказал, как Старик учил ребят тайнам разных измерений и пространств – Запредельных, Безлюдных, Придуманных… Раскрывал природу человеческих снов. Объяснял, как эти сны, выведенные за пределы трехмерного пространства, могут сделаться настоящей жизнью. Только…
– Что «только»? – тревожно спросил я. Стало неуютно. Длинные тени двигались перед нами по верхушкам травы, накрытой переменчивым лунным светом.
– Я до конца в этом не разобрался. Он меня прогнал…
– Почему?!
– Я же говорил. Потому что я трус…
– Неправда!
– Правда. Я испугался выполнить учебное задание…
– Какое?
– Упражнение. Переход из одного сна в другой. Надо было выйти на Туманный луг, найти провал и прыгнуть. И если не испугался – очнешься в своей постели. Будто проснулся…
– А если испугался?
– Не испугался никто. Кроме меня… А я как почуял, что падаю, такой ужас во мне! Как спастись?! И превратился в самолет. Чтобы не разбиться…
– Это же здорово! Чудо такое!
– Я тоже сперва обрадовался. Показал старику, как это у меня получается. А он… прямо весь накалился от гнева. «Я, – говорит, – не позволял соваться в те сферы, которые вы знать пока не должны. Вы просто-напросто струсили и не сдали экзамен. И потому – можете быть свободны…» Ну… я и ушел… Потом еще хотел вернуться, не к Старику, а просто так, чтобы побродить по городу, но дороги от той эстакады уже не было. Хорошо, что ты нашел другой путь – от Мельничного болота…
– Сережка! А почему ты говоришь, что Старик – не злой? Если он так с тобой…
– Может быть, он сам испугался…
– Чего?
– Того, что я сунулся в эти… запретные сферы.
– Ты же не нарочно!
– Вот именно. Из-за страха. А трусы ему не нужны…
– Нет, Сережка. Ты ведь ну нисколечко не трус. Ты – наоборот… – выговорил я с отчаянной искренностью. – А Старик… Да он просто тебе позавидовал! Сам-то небось не умеет так!
– Кто его знает… Вообще-то он меня с самого начала недолюбливал. Все остальные у него – из того Города, а я – чужак. Ни бархатной курточки у меня, ни хороших манер… Ну и ладно! Конец-то у этой истории самый счастливый! Верно?
– Разве… счастливый?
– А разве нет?.. Когда Старик прогнал меня, я начал искать новых друзей. И встретил тебя.