Мальчишки, мои товарищи, стр. 62
– Ну, чего? – очень независимо сказал Тика. – Мы что, виноваты, что ли?
– Что с ними делать, Витя? – спросил парень в красной майке у блондина. Он повел плечами, и на левой руке у него зашевелилась синяя змея, обвившаяся вокруг кинжала.
– Что делать! – вдруг закричал чернявый жалобным голосом. – Может, краски из них сделать? Бумагу? Полдня бились над газетой! Где газета?! Лучше бы я своим делом занимался!
– Точно, – сказала Римка. – А то на такую мазню полдня убивать…
Петька зажмурился от ужаса и чуть не упал с забора. Тоник почувствовал, что у него холодеет спина. Тимка подумал, что мяч теперь погиб окончательно.
Но случилось неожиданное. Виктор повернулся к чернявому художнику и укоризненно заметил:
–Видишь, Саня? Даже дети говорят… А номер-то юбилейный. Бригаде-то пять лет
Саня бросил кисточку и снова закричал:
– Пусть они сами рисуют, эти твои дети! Пусть попробуют! А я не художник! Я плотник!
Римка, скривив губы, рассматривала косоватые синие буквы, которые составляли заголовок: «Созвездие».
– Подумаешь. Чего тут пробовать…
– Она школьную газету всегда рисует, – подал голос с забора Петька.
– Правда? – осторожно спросил Виктор.
– Ну и что… – сказала Римка.
– Художники у нас липовые в бригаде. Правда, поэтов больше, чем надо… – Виктор покосился на парня в красной майке и Саню. Саня засвистел «Подмосковные вечера». Его приятель зачем-то стал яростно соскребать со своей кепочки капли цементного раствора.
– Порвешь фуражку, Рудик, – заметил Виктор и продолжал: – Вот я и говорю. Стихи сочиняют, а рисуют как курица лапой. Намалевали кое-как, а тут еще от вас прямое попадание.
– Уговаривай, уговаривай, – вмешался Рудик. – Сделают они тебе юбилейный номер. Держи карман…
– На чем они его сделают? – ехидно осведомился Саня. – У меня, между прочим, больше нет ни красок, ни бумаги.
– А мы без вас добудем, – пообещал Тимка, косо взглянув на насмешников. – Как-нибудь. Антон, у тебя бумага есть?
Тоник не слышал. Он разглядывал значок на сером пиджаке Виктора. Значок переливался на солнце. Маленький, как синяя капля, земной шар опоясывала серебряная орбита космического корабля.
– Вы его где достали? – поинтересовался Тоник.
– В Москве, когда на слет ударников ездил. – Что, нравится?
– Да нет, с сказал Тоник, – это я так… Чего ты, Тимка, пристал? Найдем бумагу…
Когда ребят провожали до проходной, Рудик посоветовал:
– Ты бы, Витя, не отдавал мяч. А то они шиш принесут в понедельник, а не газету.
Виктор вздохнул:
– Голова твоя хуже этого мяча. В нем хоть воздух, а у тебя полный вакуум.
Ребята вышли за проходную и отправились добывать бумагу, краски и кисточки. Дело было ответственное. Газета для строительной бригады – не какая-нибудь «Колючка», которую выпускают в классе. Договорились встретиться в два часа у Римки.
Но Тоника ждала дома неприятность.
– Это что у тебя? – спросила мама, едва он вошел в комнату. – Может быть, объяснишь?
– Штаны, – неуверенно сказал Тоник.
– И притом совершенно новые. А откуда дыра?
– Тоник и сам не знал, откуда. Наверно, от гвоздя в заборе.
– А пятно на рубашке тоже от гвоздя?
– Это мячом попало. Случайно…
– Великолепно, – сказала мама и позвала отца, чтобы он мог полюбоваться на сына. Папа полюбовался.
– Мне с тобой, Антон, возиться надоело, – заявила мама. – Пока не выстираешь рубашку и не зашьешь брюки, на улицу носа не высунешь. Так и знай.
– Я же не умею, – сказал Тоник. – Ну как я?…
– А ты поучись, – посоветовал папа. – Денька три тебе хватит на ученье? Кстати, отдохнешь от лазанья по заборам.
И мама согласилась, что такой отдых будет очень полезен.
3
Следующим утром Тоник сидел на подоконнике и чинил брюки. Рубашку он кое-как выстирал еще накануне, а со штанами происходила настоящая трагедия. Каждый раз, когда Тоник пришивал оторванный клок, штанина делалась узкой и сморщенной. Даже нога не пролезала. Приходилось снова распарывать.
– Антон! – раздалось на дворе. Римка стояла под окном. – Ты давай выходи!
– Не могу.
– Почему? Ваши же ушли куда-то.
– Они на целый день в гости ушли. Но я все равно не могу. Я честное слово дал, что не буду выходить из комнаты. Только в крайнем случае можно.
– А сейчас, что ли, не крайний случай? Мы газету делаем!
Тоник грустно покачал головой:
– Это еще не самый крайний…
– Не самый! А мне как быть? Надо космический корабль рисовать. Все почти готово, а звездолеты я не умею.
Тоник здорово умел рисовать космические корабли. И ему стало так обидно, что он даже не спросил, зачем в газете этот рисунок.
– Римка! – вдруг обрадовался он. – Ты вроде бы не глупая, а иногда не соображаешь! Тащи газету сюда!
Римка умчалась и скоро вернулась с трубкой бумаги. Она забралась на карниз и просунула газету в окно.
А Тоник бросил ей брюки и нитки, потому что шитье и штопанье – все-таки не мужское дело.
Потом он развернул на столе стенгазету.
Римка постаралась! На темно-синем фоне серебристые звездочки складывались в большую пятиконечную звезду. Под звездой шли белые буквы заголовка. А в двух углах листа были рисунки. На левый рисунок Тоник смотрел не долго. Там был изображен дом, который строился на углу. Все как есть: и красные стены, и фигурки каменщиков, и кран, и забор. А в другом углу Римка нарисовала совсем необыкновенную стройку. Среди красных зарослей, при свете голубого солнца люди в скафандрах возводили странное сооружение. Под солнцем тянулись зеленоватые полосы облаков. Удивительные птицы скользили в горячем воздухе незнакомой планеты. Воздухе.
Тоник взял карандаш. Нужно было нарисовать корабли, прилетевшие с далекой Земли… Они опустились среди красных зарослей, подняв клубы пепла и пыли. Опустились и застыли, чернея на диске большого солнца. Синие тени ложатся от них неровными полосами…
Зашитые брюки влетели в окно и шлепнулись на пол.
– Антон! Скоро ты там?!
Тоник вздрогнул Чужая планета снова превратилась в картинку на ватманском листе.
– Я скоро, – пообещал Тоник, перегибаясь через подоконник. – Ты, Римка, не знаешь, почему у нее такое имя?
– Какое имя?
– Ну, название газеты! «Созвездие»!
Римка пожала плечами. Мало ли какие бывают названия.
– Я только знаю стихи. Называются «К новым созвездиям». Это их Огурцов написал. Помнишь, в красной майке?
Тоник помнил.
– А про что стихи?
– Про строителей. Про то, что они скоро будут строить на других планетах ангары для звездолетов. Ты заканчивай давай, мне эти стихи надо в газету переписывать. Красными чернилами…
Газету принесли на стройку к концу смены. Собралась вся бригада. Девушки в разноцветных косынках и комбинезонах восхищенно охали. Саня вздыхал. Рудик Огурцов сказал:
– Сила!
Виктор поспешил газету свернуть.
Потом он целую минуту о чем-то думал и наконец спросил у ребят:
– Вы видели такой фильм: «Цель его жизни»?
– Нет, – поспешно соврал Петька, потому что первый догадался, в чем дело.
– Хорошая картина, про летчиков-испытателей. Может, сходим? Это у нас в клубе.
Римка возмущенно дернула плечом:
– Вот еще…
– Мы не ради кино старались, – хмуро сказал Тимка. – Мы и сами сходим, если надо.
– Бросьте вы чудить! – рассердился Виктор. – Вас бригада приглашает. Верно, ребята?
Бригада ответила одобрительным гвалтом.
Человека, который отказался бы от такого приглашения, пожалуй, не встретить на Земле.
– Эх, Антона нет! – пожалел Тимка. – Он про летчиков хоть сто раз кино может смотреть.
– Кто это? – заинтересовался Виктор. —Тот, который был с вами в прошлый раз?
– Ну да, – вмешался Петька. – Это он вам ракеты нарисовал.
– А что с ним?
– Да так. Неприятности, – сухо ответила Римка. Но Петька тут же выложил все, что знал.