Лужайки, где пляшут скворечники, стр. 56
Вернулся к дороге (в стороне от Птички).
– Кей!
Отсутствие Кея тревожило теперь больше всего. Даже больше мыслей о Неплянске и Нитке. Куда канул этот паршивец? «Ну, я ему…»
Колючая боль с размаха вошла Артему под левую лопатку. Он хрипло крикнул, шагнул вперед, обернулся. Увидел сквозь жидкий туман Птичку с длинной трехгранной заточкой в откинутой руке. Птичка привычно ухмылялся.
Туман сгустился, стал плотным, как темная вода. И Артем, остановив дыхание, упал в него лицом. «Скорее бы прошла эта боль…» Но сквозь боль пробилась и другая мысль: «А все-таки автобус прошел… Вот и всё…»
Но это было не всё. Боль стала помягче, он передохнул. Увидел свет. Сильный, но ласковый свет, который образовал уходящий в неведомые пространства коридор.
«Значит, правду говорили, что бывает так…»
Свет струился, убегал вдаль и там сиял особенно радостно. Звал Артема. Все, что за пределами этого света, осталось в прошлом и было совсем не важно. А впереди – Артем знал это! – ждала мама. В этом было великое облегчение и счастье.
Боль пропала. Артем глубоко вздохнул. Понял, что сейчас встанет и пойдет. Нет, не пойдет даже, а поплывет среди струящегося света. И это будет путь нарастающей радости.
И в предчувствии этой радости он решил полежать еще, передохнуть полминуты.
И над ним склонились трое.
Артем понял сразу – это Те, кто решают его судьбу.
Они сказали:
– Ну, Тем? Ты готов?
– Да… Да!
– Тогда шагай. Или плыви…
– Да… – Свет звал его, принимал в свои теплые волны… Но…
– А Нитка? А малышка?
– Послушай, – ласково сказали ему. – Теперь это неважно. Не бойся и не думай. Твой свет – впереди.
Конечно, это было правильно! И все же…
– Не тревожься, Тем. Когда-нибудь они догонят тебя.
Вот и хорошо. Но… это ведь «когда-нибудь». А что теперь?
– А Кей? Птичка не настигнет его в лесу?
– Тем, ты пойми. Это уже далеко. Это там. А ты здесь. Ты исполнил все, что полагалось, и не должно быть в тебе тревоги.
Но если она есть…
Артему было очень неловко. Он не хотел обидеть Тех Добрых, кто склонился над ним. И маму…
«Мама, прости».
«Да я-то что. Я подожду…»
– Ну так что же? – опять мягко, без досады спросили его.
– А Птичка… он больше не обидит ребят?
– Птичка скорее всего остался на Бейсболке…
– Да? А кто же тогда… меня?..
– Просто сорвалось сердце.
Ну, ладно. Пусть так, но… а если опять начнется атака на Пустыри? Не бульдозерами, а чем-нибудь похлеще?.. А кто будет встречать пацанов у школы?.. И что с Кеем? И опять же – Нитка, Нитка, Нитка! И та кроха, которую она ждет…
– Ты должен решить наконец, Тем, – сказал один из Тех, и в ласковости тона была уже нотка нетерпения.
– Он уже решил, – сказал другой.
– Но учти, снова будет очень больно, – предупредил третий.
– Пусть, – виновато выдохнул Артем.
Свет медленно, как в театре, угас, и колючая боль снова вошла под лопатку. Артем застонал.
…Но боль была недолгой. Проткнув Артема безжалостным лезвием, она ослабела. Милостиво и быстро. Возможно, это была награда за его, Артема, решение. Через минуту казалось, что он просто напоролся спиной на острый сучок… Может быть, так и случилось?
Артем сел, подобрал из травы очки, помотал головой. Ощутил запах цветов, нагретого асфальта и хвои.
– Тем!
Путаясь в синих колокольчиках длинными незагорелыми ногами, бежал к нему по кювету Кей.
V. Трепет крыльев
1.
Кей был в летнем пестром костюме, который сшила из шторы Нитка. Веселый и встрепанный, с длинной царапиной на щеке. Остановился, мигнул. Сквозь веселье в глазах – темные точки тревоги.
– Тем, что с тобой?
– Да вот, на какую-то дрянь наткнулся спиной. Посмотри-ка…
– Ух ты, куртка разодрана… Сними… И рубашка в крови… Тем, да ничего особенного, ранка неглубокая. Сейчас найду подорожник…
– Только не плюй, когда будешь приклеивать. А то знаю я ваши обычаи…
Кей захихикал и убежал.
Артем посмотрел на карман рубашки. В ткани была дыра с обугленными краями (и как это Кей не заметил?). Но зеркальце, когда Артем вытащил его, оказалось гладким, без всякого следа.
«Спасибо тебе…»
Прибежал Кей с пучком листьев.
– Ну-ка, подставляй спину…
Подорожник оказался прохладным и влажным.
– Плюнул все-таки, обормот!
– Не плюнул, а лизнул. Не бойся, я стерильный.
– Щеку себе тоже залепи, стерильный… Где ты болтался?
– Тем! Я побежал навстречу автобусу! У них там как раз остановка была, чтобы сбегать в кустики, я затесался между остальными. Будто так и надо. И поехал…
«А ты не встретил там… самого себя?» – чуть не спросил Артем. Но прикусил язык. Впрочем, и так ясно, что не встретил…
– Зачем тебя туда понесло?
– Ну… Тем. Я должен был объяснить Вальке что мы встретимся через несколько лет. Чтобы он не удивлялся, что он уже вырос, а я все еще… такой…
– Объяснил?
– Ну да. Он поверил… А еще, Тем…
– Что?
– Если бы я не попал в автобус, я не смог бы из него сбежать. Значит, ничего бы не случилось! Я не попал бы на Пустыри, и все было бы по-другому…
– Может, и к лучшему…
– Ну да! А кто бы тогда спас Лельку?
– А как ты удрал из автобуса?
– Да очень просто, на следующей остановке. Два малыша запросились опять, я тоже выскочил – и сразу сюда…
– Сразу сюда? – Артем прошелся по нему глазами от макушки до новеньких кроссовок.
– Да… А чего?
– Ты был в джинсах, в ковбойке и с курткой. Босой. А сейчас… Откуда на тебе этот прошлогодний наряд? И обувь…
– Ой, Тем, правда… – Кей взялся за щеку с прилепленным подорожником. – Я не знаю… Тем, я правда не знаю!
– Ладно, – вздохнул Артем. – Фокусы Нулевого пояса или как его там… Но, может быть, ты теперь знаешь другое?
– Что?
– Дорогу на Неплянск.
– Ох… – Кей стремительно поскучнел
– Что еще?! – капризным от нового страха голосом воскликнул Артем.
– Дорогу-то я найду. Но, Тем… там ведь сейчас тоже… нынешнее число. И Нитки там… еще нет.
– Елки-палки… – Артем сел, вдавившись спиной в колючие ветки сосенки. Глянул вверх, на Кея. Тот стоял перед ним тощий и виноватый.
– Что будем делать? – сухо спросил Артем.
– Не знаю. Кажется, мы влипли…
– Кой черт тебя понес через это Никогда? Ехали бы поездом…
– А тогда… кто бы достал с дороги мину?
– Д-да, ситуация… – выдохнул Артем. – Будто кто-то все спланировал заранее.
– Мы сами, – сказал Кей. – И еще Пространства… Тем, надо все обсудить. – Он сел рядом, завозился в колючих ветках голыми локтями. – Тем, не сердись…
– Какая разница, сержусь я или нет. Чтобы остыть, будет время. И для обсуждения тоже… Три года!
– Ага… И главное, нам нельзя уходить с этого места. Чтобы не наделать новых событий.
– Черт возьми! Но здесь-то мы можем сидеть вообще вечность! Здесь одно и то же число, время не движется!
– Уже двинулось. Когда прошел автобус…
– Ну, все равно… Ничего себе перспектива! Три года жить робинзонами на этой обочине?!
– А что делать? Зато через эти три года все наладится. Войдет в русло…
– Я тебя сейчас вгоню в такое русло… Скажи, ты это серьезно?
– Кажется, да. Нулевой пояс не выпустит нас…
– А кормить тут он нас будет? А зимнюю одежду и жилье с печкой даст?
– Шиш он даст, – убежденно сообщил Кей.
– Слушай, сейчас я дам тебе по шее!
– Дай. Только разве это поможет?
– Это облегчит душу.
– Ну, дай тогда… Ай!
Артем дал. Правда, слегка. Кей коротко посмеялся, почесал в затылке, запрокинул голову и стал смотреть в небо. И вдруг будто закаменел. От обиды?
– Кей, ты чего? Я же шутя!