Ковер-самолет, стр. 37

Хочешь не хочешь, а утром пришлось идти на свидание с Крючконосым.

Виталька шел и ворчал, что милиции, наверно, нечего делать, раз она занимается старой колокольней. Лучше бы ловили жуликов, которые недавно обокрали промтоварный магазин и два киоска на рынке. Весь город про это говорит, а милиционеры, видать, и не почешутся…

Часы на колокольне ударили девять раз, но теперь эти звуки нас не радовали.

– Интересно, а как милиция до механизма добралась? – спросил я.

– Может, никто и не добирался…

– А лоскуток?

Виталька сердито сказал:

– Что лоскуток? Наверно, проскочил шестерню, а потом спланировал через все дыры до самого низа… Не мог уж зацепиться где-нибудь…

Крючконосый ждал нас на скамейке. Рядом с ним был еще один парень. Тоже с длинным носом, но не с загнутым, а с прямым и очень тонким, будто его долго с двух сторон давили ладонями. Казалось, что этот нос просвечивает на солнце. Волосы у парня были белобрысые, редкие, и сквозь них виднелась розовая кожа.

– Опаздываете, граждане, – упрекнул Крючконосый. – Нехорошо… Ну, время – деньги, терять его не будем. Садитесь и рассказывайте все начистоту. Откровенность – благородное качество.

И тогда Виталька сделал неожиданное. Он встал перед Крючконосым и храбро сказал:

– Если вы из милиции, то, пожалуйста, покажите еще раз ваше удостоверение.

Крючконосый растерянно мигнул. Его приятель вдруг порозовел, а тонкий нос его покрылся мелкими капельками.

– Ты это… кончай, – негромко потребовал Белобрысый.

А Крючконосый вдруг добродушно засмеялся:

– Опытный народ… Молодцы! Только мы не из милиции. Мы из городского музея. Знаете? Я – младший научный сотрудник, а Федя – слесарь и монтер. Технический специалист широкого профиля.

Специалист почему-то вздохнул и стер с носа капли.

У нас отлегло от сердца. Музей – это все же не милиция.

– Меня, между прочим, Эдиком звать, – сообщил Крючконосый. – А вас?

Мы назвались.

– Дело-то вот какое, – объяснил Эдик. – Наш музей задумал отремонтировать колокольню и пустить часы. Сами понимаете – городская достопримечательность. А как внутрь попасть, никто не знает. Замок там старинный, ценный, ломать жалко. А ключ потерян… Пока думали-гадали, часы-то пошли! Думаем, кто их починил? Что за герой нашелся? И вдруг вчера смотрю – этот юноша в рубашке, от которой лоскуток.

– Если вы ни разу на колокольне не были, откуда у вас лоскуток? – перебил Виталька.

Эдик опять засмеялся, даже головой замотал.

– Ну, ты даешь! Прямо следователь по особо сложным делам! Кто сказал, что мы не были? Вот он побывал! – И Эдик посмотрел на молчаливого Федю. – Когда часы пошли, он по наружной стене до верха добрался. Федя у нас верхолаз и разрядник по альпинизму.

Не похож был хлипкий белобрысый Федя на разрядника по альпинизму, ну да кто его знает…

– А теперь, сеньоры, давайте к делу, – сказал Эдик. Обнял нас за плечи и посадил рядом с собой. – Ключ принесли?

– Какой ключ? – глупо спросил я.

– Тьфу ты! – слегка рассердился Эдик. – От колокольни, конечно. Или вы пальцем замок отпирали?

– Ключом, – торопливо сказал Виталька и посмотрел на меня. – Мы его в кладовке у тети Вали нашли. У нее там всяких старых вещей просто уйма.

– Ключик-то придется отдать, – сообщил Эдик. – Сами понимаете, колокольня – это филиал музея, мы за нее отвечаем. А если там лазать будут да шеи себе сломают… Ну ладно, вы не обижайтесь, главное не в этом. Ключ для пользы дела нужен. Во-первых, ремонт. Во-вторых, часы-то заводить надо. Сколько они еще протянут? Цепь кончится, поднимать гири некому. Так?

Это верно. Насчет цепей и гирь мы не подумали.

– Обидно, если часы остановятся… – задумчиво сказал Эдик.

А верхолаз Федя неожиданно добавил:

– Я это… больше не полезу. Чуть не загремел. И это… начальство ругается.

– Мы понимаем, – откликнулся Виталька. – Но ключа у нас нет. Потеряли.

Я испугался, что он запутается, и торопливо вмешался:

– Если по правде говорить, то даже не потеряли… Понимаете, там страшно было, в башне. Мы чуть не сорвались. И темно… Ну и… вдруг скелет пулеметчика где-нибудь… Мы часы пустили, а потом, когда внизу оказались, решили, что больше лазить никогда не будем. И ключ выбросили.

– Куда выбросили?

Виталька опередил меня:

– На улице, в траву куда-то.

– А может, найдете?

Виталька пожал плечами.

– Темно было. Ну, может, найдем. Хотя вряд ли…

– Вы постарайтесь, братцы, – почти жалобно попросил Эдик. – Сами понимаете, работа. Поищите не в службу, а в дружбу. Идет?

– Поищем, – сказал Виталька.

Я бросил на него сердитый взгляд.

– Если найдете, несите завтра сюда же, – сказал Эдик. – В это же время. Договорились?

Мы сказали, что договорились, и отправились домой.

– Здорово ты придумал про ключ, – с уважением сказал Виталька. – Правдоподобно. Я так врать никогда не научусь. Ты, наверно, писателем будешь.

Я ответил, что, во-первых, писатели не врут, а только фантазируют, а во-вторых, он, Виталька, дырявый мешок с опилками. Зачем сунулся? Надо было сказать, что бросили ключ в реку – тогда и дело с концом.

– А вдруг найдем ключ? – сказал Виталька.

Я даже остановился.

– Где? Если его не было!

– Ну, какой-нибудь ключ. Вдруг подойдет к замку?

– Зачем?

– А часы? Все люди уже говорят: хорошо, что отремонтировали. Если остановятся, хорошо будет?

Верно. Про часы я не подумал. Но где взять ключ?

– Сначала надо замок посмотреть, – объяснил Виталька. – По скважине можно определить, какой примерно ключ нужен.

– Правильно!

Дорога до монастыря была неблизкая, через весь город. Мы попробовали проехать на автобусе, но денег не было, и кондукторша турнула нас. Тогда мы выбрали самый короткий путь – берегом реки. Кое-где под сердитые вопли хозяек пришлось пересечь огороды, зато добрались быстро.

Мощеный монастырский двор был прогрет солнцем и пуст. Между камней торчали высокие травинки, и на них качались коричневые бабочки. Среди облупленных куполов заколоченного собора лениво летали два голубя.