Плацкарт, стр. 13
Язык заплетался, вопрос прозвучал идиотски.
– Как это – при чем здесь Россия? При всем. Где мы сейчас находимся? Не в России? А где тогда? На Северном полюсе?
Стукнула дверь. Из спальни вышли Руслан и Вера.
– Давайте еще коньяка по пять капель, – сказал Руслан. – Мне шеф подарил бутылку «Мартеля».
– Может, не надо? – Ира посмотрела на Руслана, наморщила лоб. – Уже, мне кажется, пора по домам. Все было супер, но как-то…
– Давайте хоть по одной – на посошок.
Я одним глотком допил пиво, поставил бутылку на пол. Она упала и покатилась. Я поднялся, держась за стену. Руслан разлил по рюмкам коньяк, поднял глаза.
– Вот ты, Димон, чувствуешь гордость, за то, что ты – гражданин России? Что не какой-нибудь Узбекистан или Казахстан, а Россия?
– Я про это не думал.
– Зря, Димон, зря. Ты подумай. А ты, Ирка, чувствуешь гордость?
Сергей, Ира, Настя и я сидели на заднем сиденье, Паша – рядом с водителем. Он вытряхнул за окно пепел со своей сигареты, повернулся к нам.
– Димон, ты где живешь? – спросил Паша.
– На Петровско-Разумовской… Вернее, там еще ехать… Короче, Коровинское шоссе.
Паша кивнул и бросил бычок под сиденье. Водитель резко затормозил. Он был невысокого роста, длинноносый, с ямочкой в подбородке.
– Все, хватит, приехали. Вылезайте все, на хуй. Поняли?
– А что такое? – спросила Ира.
Паша наклонился, поднял свой бычок, выбросил за окно.
– Извини, начальник. Осознаю свою ошибку.
Машина тронулась. Паша повернулся к нам.
– Слушай, Димон, а что, если мы тебя в центре где-нибудь высадим, а дальше ты сам? А то пока всех развезем… Так оно и быстрее было бы…
– Ладно, нормально. Водитель, какое здесь ближе всего метро?
– Новокузнецкая.
– Вот там меня выкиньте. Хорошо?
Я захлопнул дверь. «Девятка» отъехала. У входа в круглый павильон Новокузнецкой пили пиво из бутылок несколько пацанов и девчонок.
Я спросил:
– А метро скоро откроется?
– Часа через два.
– А центр в какую сторону?
Одна из девчонок показала рукой.
– Спасибо.
Навстречу шли трое невысоких парней, один посмотрел на меня. Они прошли дальше, не остановились. Проехала милицейская «десятка» с мигалкой. Светили фонари. Я глядел на витрины. Магазин «Реалист» – фотография мужика в расстегнутом пиджаке. Книжный магазин. Одежда «Columbia».
Светало. Я вышел на набережную, перешел дорогу, взялся за каменный парапет. Наклонился, глянул на воду. У берега плавала тина и куски пенопласта. На другом берегу блестели купола Кремля. Слева по мосту ехал троллейбус. Я оттолкнулся от парапета и пошел в обратную сторону.
Станцию еще не открыли. Ребят, с которыми я разговаривал, уже не было. У дверей на асфальте сидели другие – панки: два пацана с разноцветными «ирокезами» и девчонка в короткой юбке и кедах. Девчонка кивнула мне и сказала:
– Садись, асфальт еще теплый.
Я кивнул ей и сел.
Я вышел из метро. На остановке стоял сто девяносто четвертый. Двери были открыты. Я вошел, сел на сиденье. Глаза закрылись. Двери со стуком захлопнулись, автобус поехал.
Автобус стоял. Мужик в плащ-палатке, с рыболовной снастью, тряс меня за плечо.
– Приехали, парень.
– А? Что? А где мы?
– На конечной.
– На какой на конечной?
– Метро. Петровско-Разумовская. А тебе что, не сюда?
– Нет, мне на Коровинское.
Я проснулся, посмотрел на часы. 13:31. Я лежал на диване в одежде. Телевизор работал без звука – повторялся вчерашний футбол. Подавали угловой. Я не понял, что за команды играют.
Я нагнулся, поднял с пола пульт. Что-то дернулось в правом виске. Я выключил телевизор, встал, скривившись от боли в затылке, дошел до туалета, расстегнул замок в джинсах. Струя полилась в голубой унитаз с полосой ржавчины посередине.
Продавщица с восточным лицом спросила:
– Что вам?
– Одну «Балтику-тройку».
Она поставила на прилавок бутылку. Я бросил в тарелку десятку и мелочь, содрал пробку металлической открывалкой, сделал глоток.
Я перешел дорогу. На другой стороне Ангарской начинался парк. Я сел на траву, отпил еще пива. Две молодые мамаши катили по дорожке коляски. У обеих в руках были банки коктейля «Отвертка». Парень в шортах и майке «Offspring» выгуливал бультерьера. Недалеко от меня на траве сидели два пацана. От остановки шли парень и девушка. Он говорил:
– Может, на самом деле не мог дозвониться. Сейчас сеть МТС перегружена – они услугу ввели «Лето-джинс», там минута – три цента, все стали звонить много больше…
Пятница
Маленький зал прилетов в Шереметьево-один был набит народом. Встречающие топтались у обоих выходов с рейсов. Я посмотрел на табло. Самолет Антона из Санкт-Петербурга приземлился минуту назад. Стрелка показывала, что выход справа.
Я прислонился к перилам над лестницей в подвальный этаж. Рядом стоял невысокий кавказец в кожаном черном жилете. Из стеклянных дверей выходил загорелый народ. Девушка в длинной юбке, со множеством мелких косичек тащила за собой чемодан на колесиках. Тетка в короткой фиолетовой майке, с золотой цепочкой вокруг пояса, толкала тележку с сумками и пакетами «Duty Free». Пожилой мужик в вытертых джинсах, с хвостом немытых волос держал табличку «Евростандарт».
Зазвонил мой телефон. Я нажал на «ответ».
– Але, Димон, ну, ты где? – спросил Антон.
– В зале прилетов. Жду вас.
– Ну а мы приземлились, скоро выходим.
– Хорошо, жду. Пока.
Лена, жена Антона, была маленькой, полной и некрасивой. Она казалась старше его лет на пять. На ней были черные узкие брюки и белая майка «Miss Sixty».
– Знакомься, Димон. Лена – моя первая жена. Первая – в смысле, у меня всего одна.
– Не надоело тебе повторять эту чушь? – сказала Лена и протянула мне пухлую руку с толстыми пальцами. Я пожал ее.
– Дима.
– Лена.
– Рад познакомиться.
– Я тоже.
У Лены на плече висела небольшая сумка. Антон держал красный рюкзак. Больше вещей у них не было.
– Что это вы налегке? – спросил я. – Начинаете новую жизнь с нуля?
– Да нет, ты что? – Антон улыбнулся. – Это было бы слишком уж экстремально. Часть своего барахла мы отправили багажом, а чемоданы в Питере сдали сразу до Мельбурна. Чтобы здесь потом не забирать и не переть на себе в Шереметьево-два. Ну, пошли скорее отсюда – из этой жарищи.
Мы двинулись к выходу. Я шел следом за Леной. Контуры ее больших трусов отчетливо выделялись на брюках.
На улице мужик с табличкой «Такси» спросил:
– Куда едем, ребята? Государственное такси…
– Такси, такси, отсоси, – негромко сказал Антон. – Здесь ехать – всего пять минут, а эти уроды заломят не меньше трехсот, я их знаю. Доедем и на маршрутке.
У стойки бара в Шереметьево-два я и Антон пили пиво, Лена – апельсиновый сок. Рядом индус читал газету «The Moscow Times», помешивая ложечкой кофе.
– Ну, как тебе фирма? – спросил Антон. – Сколько ты уже отработал? Две недели?
– Ну да. Вроде, все хорошо. Зарплату за тот месяц выдали вовремя, первого…
– И то хорошо. А то пару раз задержали. Тебе, конечно, виднее, но раз я уезжаю, то могу сказать честно: перспектив у конторы нет. Слишком мелкая, ее скоро вытеснят с рынка. Чтобы как-то хоть зацепиться, нужно дергаться, жопу рвать. А они работают потихоньку – с одними и теми же клиентами. Денежки капают потихоньку – и хорошо. Шеф в последнее время вообще нюх потерял – сделал этого придурка Руслана коммерческим директором. Сидел бы в своем отделе продаж…