Слепое правосудие, стр. 17
Десятка два плюшевых зверушек, которые обычно располагались на диване, теперь валялись на полу в разных углах комнаты. И что самое страшное, в каждой из игрушек зияла дыра размером с кулак.
– Знаешь, Кристина, я слыхал, что контрабандисты иногда прячут наркотики в куклах и мягких игрушках. Вероятно, этот тип искал наркотики.
– Какие наркотики?..
На лице ее появилось выражение ужаса. Она быстро прошла в кухню. Несколько секунд спустя он услышал тихий жалобный плач.
Бен поспешил на кухню и, изумленный, застыл на пороге.
Кристина стояла на коленях, закрыв лицо руками.
– Что случилось?
– Они добрались до моих детишек.
Бен посмотрел на пол, усеянный мелкими осколками керамических и фарфоровых свинок.
– Эти... грязные... Я потратила годы, чтобы собрать коллекцию... – Она подобрала с пола осколок фигурки, на котором черными буквами было выведено "кошон", что по-французски означало "поросенок". – Они разбили даже моего французского малыша! Моего любимца!
Глаза Кристины припухли от слез.
Бен коснулся ее плеча:
– Успокойся, Кристина, будут у тебя другие поросята. Поверь мне, будут!
Бен не знал, что делать. Он мог схватиться и схватился со взломщиком, но вот разбитые керамические свинки поставили его в тупик.
– Эй, Кристина, посмотри-ка, – сказал Бен, пытаясь как-то отвлечь ее. В кухне на линолеуме он увидел грязное пятно, вернее, отпечаток каблука, причем довольно отчетливый. – Это было здесь, когда ты в последний раз уходила из дому?
– Нет, конечно. Не такая уж я неряха...
Она наконец вытерла глаза и принялась рассматривать след:
– Бен, это уже улика!
– Не очень-то она нам поможет.
– Если бы ты был Шерлоком Холмсом, ты бы уже взял пробы и определил, что такую грязь можно найти лишь в одном из районов Тулсы.
– Несомненно. Но я ведь не Шерлок Холмс, я даже на него не похож.
Кристина тяжко вздохнула.
– Но все же попытаемся. Хуже не будет. У тебя есть бумажный пакет?
– Сейчас, обожди. Только знаешь... Профессионалы всегда складывают доказательства в пластиковые, а не в бумажные пакеты.
– Ошибаешься. Профессионалы ни в грош не ставят пластиковые пакеты, потому что в них собирается влага. Профессионалы пользуются только бумажными пакетами и лишь потом, перед судом, перекладывают вещественные доказательства в пластиковые пакеты, чтобы присяжным было удобнее их рассматривать.
Она открыла шкафчик под раковиной и достала бумажный пакетик.
– Я тоже была бы такой всезнайкой, если бы муж моей сестры служил в полиции.
– Он мой бывший шурин, бывший...
Бен осторожно, одним пальцем, протолкнул комочек засохшей грязи в пакет. В последний момент он заметил, что из комка торчит крохотный листик.
– Это вас не наводит на какие-нибудь мысли?
– Прошу прощения, но с ботаникой я не в ладах, – покачала головой Кристина.
– Возможно, это редчайший лист, который можно найти только в одном районе Тулсы. Сейчас я позвоню в полицию.
Ты пока прими душ, раз уж в лабораторию мы не заехали.
Как только она вышла из кухни, Бен вытащил из-под раковины еще один бумажный пакет, в который тщательнейшим образом собрал осколки керамического поросенка. "Никогда ведь не знаешь, где найдешь, где потеряешь. А вдруг..."
Глава 15
Переступив порог конторы, Кристина пришла в восторг:
– Это куры-несушки или бройлерные цыплята?
– А что, есть разница?
– Он у нас горожанин, – пояснил Джонс.
– Разумеется.
Бен и Кристина расположились на диване, Джонс – за своим карточным столиком с блокнотом наготове.
Бен передал Кристине свой список подозреваемых.
– Расскажи нам все, что ты знаешь об этой троице.
– Ты действительно считаешь, что один из них – убийца? – спросила Кристина.
– Должно быть. Если, конечно, Спад не лжет.
– Спад?
– Привратник в доме Ломбарди, запойный пьяница.
– Странно, у него на столе табличка с именем Холден Хатфилд. Как он получил...
– Не спрашивай, лучше расскажи о тех, что в списке.
– Ну, конечно, я знаю Рейнольдса. Много слышала о Декарло, хотя никогда его не видела. Несколько раз о нем упоминал Тони. У них были какие-то общие дела.
– Ломбарди относился к нему с симпатией?
– О чем ты говоришь?! Он до смерти его боялся. Вообще-то Тони был о себе очень высокого мнения, считал себя хозяином жизни, но как только речь заходила о Декарло, Тони становился Нервной Нилли. Одно лишь это имя приводило его в трепет.
И на то были причины, подумал Бен.
– А ты не знаешь, чем же они все-таки занимались?
– Мне кажется, что птицами, точнее, попугаями.
– А что ты можешь сказать о Клейтоне Лангделле?
– Это парень, который возится с животными, так ведь? Я видела его несколько раз по телевизору. И знаю, что он ссорился с Тони из-за попугаев, считал, что нельзя ловить редкие виды птиц. Хотя самого Тони это нисколько не волновало.
"Птица – она и есть птица", – говорил он.
– Мудрый был человек. Теперь я понимаю, что тебя в нем привлекало, – проговорил Бен.
– Он, конечно, не был великим философом, но был вежливым и добродушным человеком.
– Это ты так считала. Я собираюсь взять интервью у твоего босса и у этих двоих.
– А как насчет миссис Ломбарди, вдовы Тони? – спросила Кристина.
– Что ты имеешь в виду?
– Надо же и ее проверить.
– Ее-то зачем?
– Так, наитие... "Ищите женщину"!
– Да, если только не считать женщиной тебя.
Зазвонил телефон. Джонс снял трубку.
– Это из лаборатории. – Он передал трубку Бену.
Тот несколько минут внимательно слушал: поблагодарив кого-то на другом конце провода, дал отбой.
– Абсолютно неубедительно! – объявил он. – Мы слишком поздно сдали кровь на анализ. Черт побери! Теперь придется добиваться доступа к результатам анализов, которые заказали правительственные чиновники.
– Что, лаборатория совсем ничего не обнаружила?
– Зафиксировала наличие большого количества алкоголя в крови, что бывает и при приеме некоторых лекарственных препаратов, в состав которых входит спирт, например хлорангидрида. В больших дозах он начисто выключает человека на несколько часов. Но с другой стороны, присутствие алкоголя в крови свидетельствует о том, что ты просто выпила. Ты ведь пила, верно?
– Совсем немного, я сделала всего несколько глотков, а потом вдруг все куда-то исчезло...
– Но как доказать это присяжным? Хлорангидрид, конечно, не продается на каждом углу, но при желании его любой может достать. Кстати, у него отвратительный сладковатый привкус, но его может отбить вино. А запах... Пахнет как духи.
Кристина заморгала. Смутное воспоминание промелькнуло и исчезло, так и не оформившись в мысли, в слова...
– Они проверили твою мочу, но и этот анализ ничего не дал. Прошло слишком много времени.
– Уверяю тебя, я не выпила так много, чтобы анализ крови, сделанный сорок восемь часов спустя, установил наличие алкоголя.
– Ты это знаешь, и я это знаю, но что из того? Вывод один: анализы ничего нам не дали.
Он откинулся на спинку дивана.
– Ты уверена, что абсолютно ничего не помнишь?
– Помню... Но как-то смутно, расплывчато... Я пришла в квартиру Тони. Его дома не было... Я села ждать.
– Спад сказал, что ты выглядела расстроенной. Это было как-то связано с Тони?
– Да нет... Просто я чувствовала себя не в своей тарелке.
Потому что пришлось ехать к нему домой...
– Понятно. Кроме этого вина, ты что-нибудь пила или ела в квартире?
– Не думаю...
– Так, ладно. Джонс, составь еще одно ходатайство. Я хочу, чтобы вино и графин отправили на анализ.
– Понял, босс.
– Что ты еще помнишь, Кристина?
– Да, пожалуй, больше ничего. Я немного посмотрела телевизор, пока пила из бокала, а потом вырубилась... И мне снились какие-то странные сны. Очень странные... Мне снилось, что я плыву, и... снеговик!