Таинственный сад, стр. 33
— Вот! — торжествующе изрекла девочка пару минут спустя. — Я так и думала! Ничего у тебя на спине нет плохого. Ты, Колин, чувствуешь на своей спине обыкновенные позвонки. А они у каждого человека есть. Просто ты слишком худой, и каждый позвонок у тебя выступает наружу. Со мной то же самое было, пока я не потолстела. Но вредных никаких бугорков на твоей спине нет совершенно. Если ты еще когда-нибудь заикнешься о них, я над тобой знаешь как буду смеяться! Истерик несчастный!
Вряд ли даже сама Мэри предполагала, какое воздействие окажет на Колина ее гневная речь. Ей просто хотелось преподать хороший урок этому скандалисту. Но Колин никогда еще не говорил ни с кем по душам о том, что его волнует. Он питался слухами, которые разносили о его болезни невежественные люди, и страдал, что рядом не было верного друга. Вот почему, выслушав Мэри Леннокс, он испытал не возмущение, а надежду. Если она так грубо с ним разговаривает, да еще смеется над его болезнями, может быть, положение и впрямь не столь безнадежно? Потому что во всех книгах, какие он прочел, над умирающими никто не смеялся.
— Знать бы мне раньше, что Колин вообразил про какие-то бугорки на спине! — воскликнула сиделка, словно отзываясь на его мысли. — Да я давно бы ему сказала, что с позвоночником у него все в порядке!
Колин шумно сглотнул и повернулся к сиделке.
— Значит, и вы, как Мэри, считаете…
— Да, сэр! — решительно подтвердила сиделка.
— Я же тебе говорю! — подхватила девочка. — Нет у тебя ничего, кроме истерик!
Колин снова уткнулся в подушку. Слезы катились по его щекам. Так с ним случалось всегда перед тем, как истерика окончательно проходила. Но сегодня он чувствовал не просто изнеможение от долгих криков, конвульсий и слез. Колин словно сбросил с себя тяжкий груз, и, когда вновь заговорил с сиделкой, в тоне его уже ничто не напоминало властных повадок молодого раджи.
— Скажите, — замирая от страха, произнес он, — вы думаете, я сумею дожить до того, когда стану взрослым?
Сиделка не отличалась ни большой добротой, ни умом. Но она была женщиной честной и в ответ повторила дословно диагноз доктора, которого привозили из Лондона.
— Если будешь выполнять предписания, прекратишь злиться и будешь проводить много времени на свежем воздухе, — отвечала она, — то, скорее всего, выживешь!
Колин не мог произнести больше ни слова. Он просто слегка улыбнулся и протянул руку Мэри. Та последовала его примеру. Мир был восстановлен.
— Я пойду с тобой на улицу, Мэри, — обрел чуть позже дар речи Колин. — И свежий воздух, наверное, полюблю, если ты сможешь…
Колин едва не проговорился, но все-таки сумел не выболтать тайны, и никто из присутствующих не услышал про Таинственный сад.
— Я пойду с тобой на улицу, Мэри, — повторил он. — Ты думаешь, Дикен согласится толкать мое кресло? Мне так хочется увидеть его, и лисенка, и ворона!
— Дикен уже согласился, — кивнула Мэри.
Пока они беседовали вполголоса, сиделка расправила белье на кровати мальчика и как следует взбила подушки.
— Теперь садись поудобнее, — велела она мальчику, — я принесу тебе чашку бульона.
Услыхав о бульоне, Мэри вдруг почувствовала страшный голод.
— Я тоже хочу чашку бульона, — попросила она.
Скоро они с Колином вовсю поглощали наваристый бульон. Убедившись, что сегодня ночью неприятностей более не предвидится, миссис Мэдлок и Марта ушли. Сиделка со стоическим видом опустилась в кресло. Не было никакого сомнения, что она с радостью последовала бы примеру экономки и горничной.
— Иди и ложись спать, — с завистью глядя на Мэри, сказала она. — Я посижу, пока он не уснет, и тоже лягу в соседней комнате.
— Хочешь, я спою тебе колыбельную Айи? — шепнула Колину девочка.
— Конечно, — ответил он. — После твоей хорошей песенки я сразу засну.
— Вы можете идти, — повернулась Мэри к сиделке, — а я сама его убаюкаю.
— Пожалуй, тебе я могу это доверить, — скрывая изо всех сил радость, отозвалась сиделка. — Только обещай, если он через полчаса не заснет, обязательно меня разбуди.
— Ладно, — послушно проговорила Мэри.
Едва сиделка ушла, Колин сказал:
— Прости, Мэри, я чуть не выболтал про Таинственный сад. Теперь я буду стараться следить за собой. А ты… Ты днем говорила, что у тебя есть какие-то новости. Это не про Таинственный сад?
И он с такой надеждой взглянул на Мэри, что сердце ее смягчилось.
— Именно про Таинственный сад я и хотела тебе рассказать, — подтвердила она. — По-моему, мне удалось выяснить, как проникнуть туда. Если ты сейчас же заснешь, я тебе завтра все-все расскажу.
— Мэри! — дрожащим от волнения голосом проговорил мальчик. — Мне кажется, если я попаду в этот сад, я обязательно доживу до того, когда стану взрослым. Только, пожалуйста… ты не можешь сейчас, вместо песенки, рассказать мне, как ты представляешь Таинственный сад? Тогда я еще быстрее засну.
— Закрой глаза и слушай, — ответила Мэри.
И она повторила все, о чем от нее узнал Колин в ночь первого их знакомства. Рассказ ее длился недолго. Скоро рука Колина разжалась. Мэри пристально на него поглядела. Он крепко спал.
Глава XVIII
ВРЕМЕНИ ТЕРЯТЬ БОЛЬШЕ НЕЛЬЗЯ
На следующее утро Мэри рассвет проспала. Марте едва удалось поднять ее к завтраку. Пока девочка ела, она сообщала ей новости про Колина. По словам горничной, он, хоть и вел себя смирно, но «самочувствием совершенно не отличался».
— Его лихорадит, и голова мучает, — продолжала Марта. — Такое с ним после каждой истерики происходит. Но вчера ночью ты ему выдала, мисс Мэри! Кроме тебя, тут на такое никто не осмелился бы. Потому как все его избаловали прямо ужасно. Моя матушка говорит, с ребенком две плохие крайности могут произойти. Либо ему вообще ничего не велят, либо, напротив, все позволяют, и неизвестно, что из этого хуже. Но ты вчера не выдержала и сама ему закатила концерт. Так он сегодня ведет себя как ангел. Только я к нему захожу, а он вдруг и скажи: «Пожалуйста, Марта, попроси мисс Мэри, чтобы она зашла ко мне, когда сможет». Да он мне ни разу «пожалуйста» не сказал и ничего не просил, а только приказывал. Вот какие ты с ним чудеса проделываешь. И все по причине того, что ты очень ему полюбилась. Ну как, пойдешь ты к нему или нет?
— Вообще-то я хотела сперва повидаться с Дикеном, — задумчиво отозвалась девочка. — Хотя нет, — передумала она на ходу. — Пожалуй, все же сначала забегу к Колину и скажу… Я знаю, что надо сказать ему!
И, надев шляпу, она выбежала из комнаты.
Увидев Мэри в уличном облачении, Колин совсем приуныл.
— Я рад, что ты пришла, — грустно произнес он. — У меня голова болит и вообще все тело, и я очень устал. Ты, наверное, сейчас уйдешь?
Мэри заметила, что лицо у Колина сегодня даже бледнее, чем ночью, и под глазами залегли черные тени.
— Я уйду, но совсем ненадолго, — поспешила она успокоить его. — Мне надо увидеться с Дикеном. Это связано с Таинственным садом, — низко нагнувшись над Колином, шепнула девочка. — А потом я сразу вернусь к тебе. Даже в детскую заходить не буду.
Колин заметно повеселел, и Мэри показалось, что на щеках его начинает появляться румянец.
— Мэри, мне Таинственный сад сегодня всю ночь снился, — сказал он. — Ты говорила, там должно уже все зеленеть, и так в моем сне и было. На деревьях появились совсем маленькие зеленые листья, а между листьями сидели в гнездах красивые птицы. Ты уж тогда иди скорей, Мэри, а я, пока ты не вернешься, попробую представить себе еще немного Таинственный сад.
Пять минут спустя Мэри Леннокс уже повстречалась с Дикеном. Лисенок и ворон тоже были в саду, и еще Дикен захватил из дома двух ручных белок.
— Я ведь сегодня шел не пешком, — принялся объяснять он, — я приехал на своем пони. Зовут его Джамп. Он у меня отличный скакун. Вот я и решил, отчего бы этим двум белкам не прокатиться в моем кармане? Это Нат, — показал он на одну из белок, которая, услыхав свое имя, немедленно вспрыгнула на правое плечо мальчика. — А это Шелл, — показал пальцем Дикен на другую белку, и та моментально очутилась на левом его плече.