Блистательные дикари, стр. 55

Кэтрин повернулась к Крису.

– Любимая часть коллекции Абрахама. Только для личного пользования. Помните? Те работы, что он не собирается выставлять? Там на стене еще висели наброски и эскизы для мраморной скульптуры.

– Грубая глыба мрамора, из которой – как вы, должно быть, заметили – появлялась я, – сообщила Рейчел, смахивая непокорную прядь, упавшую на лоб.

Крис одно мгновение обдумывал сказанное.

– Господи Боже мой! А ведь он прав, верно?

Ситуация все больше забавляла Рейчел.

– Вы что, до сих пор меня не узнаете? – осведомилась она.

Крис сдвинул брови.

– О чем вы?

– Мы с вами уже встречались. Неужели не помните?

Теперь Крис был не просто удивлен – от изумления он просто открыл рот. Он был уверен, что не знает имени этой женщины и припомнить ее лицо тоже не мог, хотя очень старался. Приглушенная музыка чуть слышно доносилась из дешевого автомобильного приемника. Водитель автомобиля, едва различимый сквозь чугунную ограду, свесил руку из окна и отбивал ритм, негромко постукивая по дверной панели.

– Не думаю, что я с вами знаком. Вы ошиблись, – медленно выдавил из себя Крис.

– Нет. Подумайте-ка получше.

Крис задумался. Кэтрин прикусила губу: ей определенно не нравилось направление, которое стал приобретать разговор.

– Нет, – заявил он. – Никак не могу вспомнить.

– В таком случае позвольте мне вам помочь, мистер Лэнг. Впрочем, никакой вы не Лэнк Ведь это не ваша фамилия, не так ли?

– Нет, моя, – сказал Крис, впрочем, без всякого энтузиазма.

– Полагаю, что ваша настоящая фамилия Мартин, – произнесла Рейчел.

– Нет, – едва слышно прошептал Крис.

– Очень может быть, что сейчас вы зоветесь Лэнгом, но так было не всегда. Насколько я знаю, вы родились в доме, принадлежавшем Мартинам.

Кэтрин никогда прежде не видела, чтобы человеческая кожа с такой скоростью меняла свою естественную окраску на пепельную. Казалось, Криса обсыпали мелом.

– Вашим отцом был доктор Эндрю Мартин, верно?

Крис в ужасе воззрился на Рейчел. Она медленно сняла солнцезащитные очки, и он увидел в ее глазах хищный блеск. Кэтрин вытянула руку и на крыла ею ладонь Криса.

– А вашу мать звали Маргарет Мартин. Если мне не изменяет память, ее девичья фамилия была Форбс. У вас есть сестра, которую зовут Джулия. Правильно?

Крис ощутил сильнейший приступ лихорадки. У него стали клацать зубы. ноги мгновенно ослабли в коленях, и он решил, что еще немного – и он упадет в обморок.

– Она… Джулия… мертва!

Рейчел посерьезнела.

– Джулия умерла? Не знала об этом, извините. – Она вопросительно изогнула дугой бровь и склонила голову набок, намереваясь не пропустить ни слова из того, что скажет Крис. – Что же с ней приключилось?

Крис молча и в полном отчаянии покачал головой. Кэтрин еще сильнее ухватила его за руку и крикнула, обращаясь к Рейчел:

– Прекратите, прошу вас! Оставьте его в покое!

Рейчел улыбнулась, но улыбка у нее вышла какая-то кривая.

– Хорошо, хорошо! Как это я раньше не поняла… А ведь мне и в голову не могло прийти, что вы двое… хм… И куда, спрашивается, подевалась моя интуиция?

– Откуда вы все знаете? – хрипло спросил Крис.

Рейчел, казалось, не расслышала вопроса и продолжала гнуть свое:

– Фамилию Лэнг вы получили при усыновлении. Так звали вашего калифорнийского дядюшку… Насколько я помню, он родом из Сан-Франциско. Кажется, именно в Сан-Франциско вы с Джулией и перебрались?

– Откуда вы все узнали? – упрямо повторил вопрос Лэнг.

– Так вы меня еще не вспомнили?

– Нет не вспомнил.

– Что вы делали в тот день, когда убили президента Кеннеди? – в свою очередь спросила Рейчел, продолжая гадко улыбаться. – Обычно все помнят чем в этот день занимались.

Криса колотила такая сильная дрожь, что он был вынужден присесть на стоявшую поблизости скамеечку. Он спрятал лицо в ладони, поник головой и стал походить на сломленного и усталого старика. Кэтрин внимательно изучала лицо Рейчел со слабой надеждой понять, о чем они с Крисом толкуют. Неужели он ей лгал? Или, наоборот, лгала Рейчел? И почему она все время говорила о том злополучном дне, когда был убит президент Кеннеди? Даже если Рейчел в год смерти президента появилась на свет, то самое место ей тогда было в люльке для младенцев.

– Что произошло 22 ноября 1963 года?

– Кеннеди.

– Нет, не Кеннеди. Что еще случилось в этот день?

Он поднял на нее глаза. Сверкавший солнечный диск над ее головой исходил немилосердно ярким светом, и он беспомощно замигал.

– Нет, это не вы!

Она утвердительно кивнула. Кэтрин находилась в полнейшем недоумении и только переводила глаза с Криса на Рейчел и обратно.

– В те дни я жила под другой фамилией, – произнесла между тем загадочная женщина. – Вы должны меня знать. Тогда я именовалась Мэрилин…

– Уэббер! – выкрикнул он.

Она удовлетворенно хмыкнула.

– Правильно. Мэрилин Уэббер. Другой цвет волос, другая стрижка, разумеется, совсем другое одеяние… Я была Мэрилин Уэббер.

– Но это невозможно, – воскликнул он. – Не могли же вы…

– В ту ночь Джулия была дома. Я знала, что вы оба в доме. Я подсматривала за вами через щелочку в двери. Она закрыла вам рукой глаза и пыталась также заткнуть уши, но сама она видела и слышала все – не так ли? – Рейчел подождала с минуту, словно хотела, чтобы информацию хорошо усвоили, а затем добавила: – Интересно, имеет ли тот случай отношение к ее безвременной кончине?

Он был в шоке. Кэтрин взглянула на Рейчел и прошептала:

– Бог мой, что здесь происходит?

Та снова не обратила на нее внимания и продолжала говорить, обращаясь исключительно к Крису:

– По-моему, за эти годы я неплохо сохранилась, вы не находите?

– Я не знаю… мне бы и в голову не могло прийти… Такое впечатление, что вы ничуть не постарели.

Ответ позабавил ее.

– Возможно, вы даже не подозреваете, насколько близки к истине, Крис Мартин. Вы правы, с той памятной ночи я не постарела ни на секунду. – Потом хорошее настроение Рейчел внезапно испарилось. Если бы Крис оказался на месте Роберта в вагоне лондонского метро, он бы сразу распознал этот мертвый тяжелый взгляд, изменивший выражение ее лица.

– Я не понимаю.

– Я вовсе не рассчитываю на ваше понимание, но все равно советую проявлять осмотрительность.

Теперь уже ничего не понимали ни Кэтрин, ни Крис. Крис уронил недокуренную сигарету, и она мгновенно выжгла небольшую черную проплешину на побуревшей поверхности лужайки.

– Чего вы хотите? – спросил наконец Крис.

– Я хочу, чтобы про меня забыли, – сказала она. – Я не собираюсь надолго здесь задерживаться, но, пока я нахожусь здесь, мне бы хотелось пожить в мире и покое. Насилия с меня хватит. Оставьте меня в покое – и я не буду трогать вас. Через пару дней я исчезну навсегда, и все эти события останутся лишь в вашей памяти. Поверьте, это самое подходящее место для них.

Она шагнула вперед и взглянула сверху вниз на скорчившуюся на скамеечке парочку. Потом вытянула руку и провела ногтем указательного пальца по щеке Криса. Кэтрин следила за ней, замерев от ужаса.

– Я бы могла вас убить в мгновение ока – прямо здесь и сию же секунду. Я бы проделала это с такой скоростью, что эти престарелые болваны, которые созерцают парк с балконов своих квартир, даже не поняли бы, что происходит перед их подслеповатыми глазами. Мне бы не хотелось этого делать, но я не стану медлить, если вы дадите мне для этого повод.

Глава 17

Они расположились за одним из тех деревянных столиков, которые владельцы паба расставляют на тротуарах, как только это позволяет погода. Крис не мигая смотрел на двойную порцию виски, которую поставила перед ним Кэтрин. Ей казалось, что он постепенно начал отходить от шока. Тогда в парке он был просто в невменяемом состоянии, вместе с Кэтрин наблюдая, как удаляется Рейчел.

– Давайте начнем с вашей фамилии, – предложила Кэтрин, обращаясь к Крису. – Что за тайны с ней связаны?