Возрождение, стр. 107

Время… Солнце, наверное, уже над горизонтом. Я слишком медленно лечу, чтобы успеть осмотреть все переходы, найти хоть одно еще живое тело, хоть что-нибудь, способное утешить. Мои инстинкты вели меня к выходу. Нет смысла обследовать все коридоры, чтобы представить себе картину полностью. Скоро сюда придут другие, они обнаружат всю полноту нашего поражения. Может быть, они найдут кого-нибудь живого, маленькая победа на фоне сокрушительного разгрома. Сейчас я должен заняться другими делами. Пропавшие воины. Где же они затаились?

ГЛАВА 43

Я вылетел из пещеры в сумерки, последние лучи солнца золотили утес у меня за спиной. Одним усилием мысли я превратился из летучей мыши в сокола, распустил крылья и сделал несколько кругов над утесами. Никакого признака дерзийцев. Никого, кроме небольшого отряда, приближающегося к месту встречи, где стоял ожидающий их Феид, крошечная темная фигурка. Я коснулся ногами земли за спиной сузейнийца, принял человеческое обличье и подождал, пока отряд остановится.

— Где принц? — сразу спросил я, не тратя времени на объяснения. — Я думал, он поведет вас.

— Сейонн! — Три голоса выкрикнули мое имя одновременно, три раскрашенных лица уставились на меня. Губы Феида шевелились в беззвучной молитве, на его лице отражался знакомый мне ужас. Радостное удивление Роша быстро сменило озадаченное выражение. А Горрид… мне показалось, или же ненависть в его глазах соседствовала со страхом?

— Не о чем беспокоиться, — произнес Рош. — Лорд Александр уехал…

— Не говори ему ничего, — приказал Горрид. — Неужто ты забыл, как нам рассказывали, что его захватил какой-то злобный демон? Ему нельзя верить.

Я не обратил внимания на Горрида.

— Рош, ответь, где найти принца. Все мы в огромной опасности. В крепости никого нет, а как только вы войдете в шахту, то узнаете о таком чудовищном предательстве, что захотите скорее ослепнуть, чем увидеть все до конца. Вспомни, ты знаешь меня по Андассару, по Таине-Кеддару, знаешь что Блез доверяет мне. Ты должен ответить, где Александр. От этого зависит его жизнь.

И тут я, кажется, догадался, почему Данатос убил своих рабов: ему пришлось отправить войско в другое место, караулить невольников было больше некому, а выпускать их на свободу он не собирался. Наверное, он не знал, как мало в отряде бойцов, а может быть, в крепости не было ста пятидесяти воинов. Но дело не в численности войска или осведомленности Данатоса. Мне на ум приходила лишь одна причина таких, на первый взгляд, его странных действий — возможность получить в результате что-то небывало ценное, способное во много раз перекрыть потери. Отцеубийца. Они хотели получить Александра.

Феид подтвердил мои слова:

— Крепость пуста, Рош, лучников убрали с поста. Это западня. Ты должен сказать нам, где найти Аведди.

— У нас есть сведения, что у ворот шлюза больше охранников, чем мы думали, — произнес Рош, убежденный скорее Феидом, а не мной. — Аведди велел мне принять командование, а сам он отправился к шлюзу.

Разумеется. Как я сам не сообразил? Рабов можно купить новых, а вот шахту ничто не заменит. Данатос не позволит затопить ее. Кроме того, темные холмы, окружающие зеленую долину с озером, отличное место, чтобы укрыть там отряд и захватить Александра. Если они знают, что принц будет там, если кто-то предал его, отправил его туда, убедив, что он там необходим…

— Гаверна, — обратился я к базранийской женщине из отряда Блеза, — поезжай к Фарролу. Скажи ему, что в живых осталось только двадцать рабов, все прикованы к тачкам. Вход охраняют четверо надсмотрщиков, ни стражи, ни воинов. Пусть они быстро убедятся, что выживших, кроме этих двадцати, нет, и тут же возвращаются.

— Только двадцать!.. — одновременно воскликнули ошеломленные Горрид и Рош. Загорелая кожа Горрида побледнела.

— Данатос предпочел убить рабов, лишь бы они не получили свободы. Вы, все остальные, скорее скачите к воротам шлюза, если не ради Александра, то ради Блеза, его жизнь тоже в опасности. — Если Блез, отправившийся к посту лучников, увидит, что Александр в беде, он конечно же кинется ему на помощь. И если мы не подоспеем вовремя, все мужчины и женщины отряда будут убиты, все, кроме Александра. Право умертвить его принадлежит Императору. — А если не ради Блеза, то ради тех семисот убитых. — Я повернулся к своему спящему. — Битва ждет тебя, Феид. Ты едешь со мной?

Феид расправил плечи и до половины вытянул из ножен меч.

— Четыреста лет назад, в первый день месяца Волка, Парасса, столица Сузы, пала под ударами Империи Дерзи, — сказал он. — В тот черный день все девочки были убиты, а все женщины Сузы изнасилованы, связаны и отправлены на рынки рабов в Парнифоре и Вайяполисе. Всех мальчиков зарезали, чтобы знатные дома Сузы уже никогда не возродились, а всех мужчин и юношей отправили копать под горами Сузы шахты, похожие на эту. Все эти годы сузейнийцы ждали Перворожденного из Азахстана, который должен был вернуться в пустыню и исправить зло, сотворенное его предками, — Феид вскочил на коня. — Веди нас, учитель!

Вспышка мелидды, и я обрел обличье воина, солнце зашло, но мое тело ярко светилось золотистым светом. Я расправил крылья.

Ничто не могло сравниться с тем видом, который открывался сверху. Я спешил на запад, к зеленому лугу и воротам шлюза, западне для принца, ориентируясь по вершинам внизу. Темные тени, Феид, Рош и еще десяток всадников, двигались туда же, только подо мной. Луна уже высоко поднялась над горами, когда я свернул направо, к низине, вторая луна покачивалась на волнах озера. В северной части долины было небольшое возвышение, его пересекала тропа, уводящая вниз, к воде.

Все казалось мирным и тихим. Пятеро дерзийцев охраняли ворота, двое медленно ехали вдоль озера, двое стояли неподвижно у ворот шлюза, сжимая копья, пятый поддерживал огонь. Три лошади паслись рядом. Когда я был над озером, на тропе появились пять всадников, они перевалили через холм и поскакали через луг к воротам шлюза, четверо раскрашенных повстанцев, которых вел дерзиец, издавший боевой клич воинов пустыни. Александр. Четверо повстанцев Блеза никогда бы не отважились схватиться с пятью дерзийцами, но вместе с принцем они верили, что численный перевес на их стороне. Так и было бы, если бы не пропавшие воины из крепости.

Я на миг замер в небе, всматриваясь в хребты гор, узкие ущелья и трещины, где люди и лошади могли бы спрятаться и ждать сигнала к нападению. Там! Даже из-под небес я чувствовал исходящее из расселины напряжение… двадцать… тридцать воинов и коней, точно не больше сорока, отлично обученные, они терпеливо выжидали, пока нападающие не доедут да озера. Разумеется, дерзийцы сочли, что сорока точно хватит, чтобы схватить принца и горстку разбойников. Но где же остальные воины? Я был уверен, что Данатос, жадно рвущийся к обещанной награде, оставит в засаде весь гарнизон, на случай, если Блез почувствует неладное и поедет к шлюзу всем отрядом. Но как я ни всматривался, других воинов нигде не было, звон стали и крики дали мне понять, что времени у меня больше нет. Воины вывалили из расселины. Я снизился, достал меч и ринулся на выстроившихся полукругом дерзийцев.

Внезапность — хороший помощник в бою, особенно когда к ней присоединяются ошеломление и животный страх. Мои крылья заслоняли небо, тело светилось яростным золотистым огнем. Я убил семерых дерзийцев, прежде чем хоть кто-то из них сообразил направить на меня меч или копье. Но даже после этого половина их продолжала метаться, натыкаясь друг на друга, пытаясь рассмотреть меня и понять, откуда ждать моей следующей атаки. Другая половина жалась к расселине, не отваживаясь вступить со мной в бой. Пока я наслаждался легкой победой, Александру приходилось туго. Пятеро стражников, охраняющих шлюз, быстро оказались на конях и были готовы сражаться еще до того, как маленький отряд проехал половину пути до озера. Наверное, Александр исходно допускал возможность предательства, он осадил коня, но его воины не были так наблюдательны и искушены, они мчались вперед. Не имея времени остановить их, принц поскакал дальше, и, когда две стороны сошлись, он опять был во главе отряда.