Защитник прекрасной дамы, стр. 36

Мисс Элспет уставилась на него.

– Вы предлагаете, чтобы мы выехали?

– Я просто считаю, что вам не следует заходить на этот этаж.

– Это совершенно бессмысленно! – Она встала и стряхнула свои юбки, так что в свете фонаря стали видны слетевшие с них хлопья пыли. – Это тянется немногим более двух месяцев, и никому из нас не нанесено ни малейшего вреда. И я могла бы добавить, до сих пор мы вполне справлялись своими силами – без постороннего вмешательства.

С этими словами она покинула кладовую. Адриан созерцал дверь, которую она захлопнула за собой.

– Где же это я раньше слышал такие речи? – пробормотал он.

Дафна вспыхнула.

– Как вы можете быть таким… таким… – ей не хватало слов. – Вы находите в этом удовольствие!

Это звучало как обвинение.

– Вы предпочли бы, чтобы я позволил себе сорваться?

Она перевела дух и честно созналась:

– Нет. Достаточно того, что мы поддались раздражению… мы просто выбились из сил. – Ей пришлось опереться о крышку сундука, чтобы встать. – Да еще и проголодались. Дядя Тадеус, вы останетесь пообедать?

– Твоя кузина… – начал он.

– Моя кузина просто с ума сойдет, если вы уедете. Уверяю вас, она редко выходит из себя, и теперь будет убиваться от раскаяния. С вашей стороны будет ужасной жестокостью уехать и не дать ей возможности загладить свою вину.

– Если ты уверена…

Он позволил племяннице проводить его вниз в библиотеку, чтобы выпить стакан грога.

Спустилась по лестнице и мисс Элспет, одетая в шелковое фиолетовое платье необыкновенно благородного оттенка. Свои длинные волосы она уложила в обычную для себя прическу в форме короны, но вплела в них ленты из такого же шелка. На взгляд Адриана, эффект был ошеломляющим. Казалось, что этот эффект оценил и мистер Денверс. Он подошел к ней и склонился над протянутой ему рукой с учтивым и естественным изяществом.

Когда он выпрямился, она сказала очень тихо, так что Адриану ее голос был почти не слышен:

– Простите меня. Меня подвела спешка…

– …и бесконечная усталость. Но вы были совершенно правы. Я не имел права вмешиваться.

– А я не имела права быть такой грубой, ведь вы хотите нам только добра.

Вышло как-то так, что ее рука легла на его руку, согнутую в локте, и он отвел ее к креслу, и сам налил ей бокал шерри – роскошь, которая допускалась в пансионе лишь в самых редких и особенных случаях.

Мистер Денверс отбыл сразу после обеда, сославшись на то, что дорога предстоит дальняя, а поднимающийся ветер грозит превратиться в ураган. Адриан проводил его до конюшни, а потом обошел усадьбу в надежде обнаружить какие-нибудь искусственные приспособления, предназначенные для создания иллюзии явления призрака. Однако в этот вечер никакие туманные фигуры не влетали в кустарник и не вылетали из него. Конечно, вполне возможно, что время для призраков еще не наступило. Со вздохом он вернулся в дом. Обход можно будет повторить поближе к полуночи. А пока его дожидается Геродот.

Немного времени спустя его отвлекли от перевода звуки чьих-то шагов в коридоре. Он замер; было слышно, как открылась дверь комнаты Дафны; потом дверь захлопнулась. Должно быть, она прошла к себе. Взглянув на часы, он удивился: почти половина двенадцатого! Ему пора приступать к обязанностям ночного сторожа. Он сложил свои бумаги стопочкой, натянул сапоги, набросил теплый плащ и вышел в сад.

Луна показалась в небе и тут же скрылась за быстро бегущими облаками. Прошла минута, но луна больше не появлялась. Вот-вот опять пойдет снег, подумал Адриан. Он проскользнул за границу рощи, держась так, чтобы его не было видно из дома, и обошел здание вокруг.

Его внимательный взгляд не обнаружил ничего необычного; никакие светлые видения не мелькали перед ним. Где-то над головой ухнула сова; издалека отозвалась другая. Ландшафт дышал покоем, во всяком случае, сейчас.

Он снова вошел в дом через черный ход, но, уже поставив ногу на первую ступеньку, заколебался. Его энергия искала выхода, хотя он знал, что дневные труды должны были бы измотать его вконец. Беспокойство – вот что не позволяло ему расслабиться. Где-то, в глубинах сознания, гнездилась мысль, что разгадка совсем рядом, как будто он упустил нечто важное, но притом очевидное. Но что он может предпринять сейчас? Передвигать мебель из чердачной кладовой? Он же поднимет на ноги весь дом.

Ну что ж, если ничем нельзя заняться наверху, надо пойти вниз. Адриан заглянул в хозяйственные помещения, взял фонарь, который висел около двери, и по ступенькам спустился в подвал.

Он вошел в погреб, похожий на пещеру, и холодный сырой воздух окутал его. Свет фонаря порождал неверные, зыбкие тени, и отовсюду слышалось торопливое шуршание разбегающихся крыс. Не обращая на них внимания, он шел вперед. Хорошо бы еще знать, что именно следует искать.

Он добрался до дальнего конца, и долгую минуту стоял в тишине, разглядывая ряд винных и пивных бочек. Если бы ему самому пришлось строить потайную лестницу, он бы вывел ее в одну из этих бочек. И все-таки он не нашел никакого механизма, ничего, что указывало бы на то, что эти бочки когда-либо посещал какой-либо иной дух, кроме спиртового.

Шум, похожий на отдаленный гул, доносился до Адриана, видимо, уже несколько минут; но он не сразу осознал, что слышит этот шум. Это было что-то неопределенное, ускользающее – такое, чему Адриан не мог бы подобрать названия. Он встрепенулся и осмотрелся вокруг, но ничего необычного не заметил. Не появился никакой новый огонек… но его собственный фонарь создавал достаточное освещение и для любого другого, кто вздумал бы зайти в подвал; зажигать еще один не было никакой необходимости.

Кто-нибудь решил присоединиться к нему? Он направился к двери и почувствовал, что звук стихает. Значит, он доносится сзади? Стараясь понять это, Адриан сделал шаг назад – и звук стал громче, хотя оставался лишь едва различимым. Он повернулся; его пристальный взгляд задержался на каменной стене в дальнем конце. Ее наполовину загораживали гигантские дубовые бочки, а наполовину – лотки и полки с вином. Стараясь двигаться бесшумно, он поставил фонарь на пол, а потом приложил ухо к первой бочке.

Ничего. Он перешел ко второй, к третьей, к четвертой. В каждой – тишина. И все же гул продолжался, низкий рокочущий звук, смутный и неопределенный.

Если он исходил не из бочек, то откуда же? Вопреки всякой логике, Адриан повернулся к винному лотку. Там ничего нельзя было спрятать. И все же…

Он снял несколько бутылок, которые заполняли ближайшее отделение, и отставил их, чтобы не мешали. Освободив просвет, он просунул голову между полками и как можно плотнее прижал ухо к сырой стенке.

В том, что раньше казалось сплошным таинственным гулом, теперь явственно различались голоса. Говорили двое.

Глава 11

Два голоса. Адриан изучал стену; мозг его лихорадочно работал.

Голоса??? Это казалось невозможным. Он отодвинулся от скользких камней и прислушался снова. Гул продолжался; теперь он был слабым и нерегулярным, но продолжался.

Голоса. Насколько ему было известно, за стеной не было ничего, кроме сплошного грунта. И если черви и кроты не стали за последнее время более разговорчивыми, ему бы следовало поискать другой источник этих звуков.

Он на шаг отступил назад и стал разглядывать тяжелые балки потолка, расположенные на расстоянии добрых шести футов над его головой. Не может ли звук исходить из помещений над подвалом? Например, разве не вероятно, что пара учениц украдкой спустилась вниз, когда все уже должны были лежать в своих кроватях? Нет, все-таки, даже если целая компания собралась вокруг камина, звук наверняка распространялся не вниз, а вверх.

Конечно, это мог быть какой-то необычный эффект, которые время от времени создаются в старых домах; шум мог исходить из помещений позади него, в кухне. Но и кухня, и буфетная были пустыми, когда он спускался сюда. И ничего подобного он не слышал во время предыдущей экспедиции в погреб, а ведь тогда в кухне бурлила жизнь.