Имидж старой девы, стр. 19
Очень хочется на прощанье чмокнуть малявку в выпуклый лобик, но боюсь ее разбудить. Поэтому осторожно сажусь на свою кровать, которая стоит рядышком, сбрасываю прямо на пол халат, потом заползаю под одеяло. Сворачиваюсь в комок, но долго еще не могу согреться и уснуть: после слез всегда холодно. Наконец мне становится тепло, сон окутывает меня, как байковое русское одеялко, перед глазами лицо Кирилла сменяется светящимся экраном, по которому пробегают черные строчки… Интересно, как это он сам собой включился – ведь в комнате не было ни одной живой души? И почему включился среди ночи?
Несколько мгновений эта мысль колышется в моей голове – слоу, слоу, квик-квик-слоу! – и потом сон накрывает меня с головой. На ближайшие четыре часа. Дай бог, чтоб не меньше!
Кирилл Туманов, 28 сентября
200… года, Нижний Новгород
Народ кругом возбужденно галдел. Пассажиры, которые еще не получили свой «сухой паек», торопили задержавшихся за столиками. Те поспешно заталкивали в себя сухомятку. Создалось впечатление, что происшествие с эпилептиком было мгновенно погребено под гнетом обыденности. Кирилл и Арина тоже встали и, протолкавшись сквозь толпу, начали медленно спускаться по лестнице. На последней ступеньке они вдруг замерли и уставились друг на друга.
– Ничего себе… – пробормотала Арина. – Это что, совпадение или?..
– Хороший вопрос, – мрачно протянул Кирилл. – Я бы тоже хотел хоть что-то понять. Если это его телефон и в самом деле… и вдруг припадок… получается, что он очень вовремя «соскочил», да? Теперь самолет улетит без него, и если вдруг…
– Вот тебе и ответ на вопрос, камикадзе ли он. Нет, не камикадзе! Все продумано до мелочей!
– Думаешь, припадок был ненастоящий?
Арина пожала плечами:
– Не знаю. Я никогда не видела эпилептиков. Но как-то все очень странно сошлось!
– Странней некуда, – уныло поддакнул Кирилл. – И что теперь делать?
– Что, что! Все то же! К секьюрити обращаться.
Кирилл ничего не сказал, только уставился на нее молящими глазами.
– Нет, ты все же странный человек! – возмущенно выпалила Арина. – Знать, ну хорошо – хотя бы подозревать такое – и промолчать? Взять на себя ответственность за жизнь и смерть всех этих людей? – Она обернулась на толпу, все еще клубящуюся на ступеньках буфета. – Да, смотреть на них тошно, но ведь это все-таки люди, живые люди! Вон их сколько! А главное… главное, ты что – сам камикадзе? Представляешь, если эта штука все же грохнет? Что ты испытаешь? Быстро это произойдет? Медленно? Успеешь ты подумать: «Ну и дурак же я был!»?
Кирилл упрямо набычился. Да все правильно, правильно. И все-таки… Больше всего на свете он боялся оказаться в смешном положении. И пока оставалась хоть малая часть вероятности, что Арина ошибалась или – а чем черт не шутит?! – разыгрывала его, он готов был сопротивляться руками и ногами.
А сопротивляться, что характерно, необходимости больше не было.
– Ну хорошо, – вдруг сказала Арина мягко. – Я понимаю. Ничего страшного, не волнуйся. Я сама все сделаю. Ты… ты вон там постой, в сторонке, а я поговорю с этим господином. – Она указала на человека в темном костюме, который снова появился в зале и теперь разговаривал с охранником.
Если бы она бросала на Кирилла уничтожающие взгляды… Если бы прохаживалась насчет того, что все мужчины боятся брать на себя ответственность… Но эта понимающая, извиняющая – жалостливая! – улыбка ранила гордость Кирилла сильнее, чем любые оскорбления. Все-таки он Лев по гороскопу!
– Ладно, пошли! – буркнул он, не глядя на Арину. – Пошли быстро!
И стремительно, словно боясь передумать, направился к мужчине в темном костюме.
Арина не поспевала за ним на своих каблучищах и наконец отстала.
– Вы из службы безопасности? – напористо, не давая остыть собственной решимости, спросил Кирилл.
Мужчина бросил на него выжидательный взгляд.
– Да. – Он постучал указательным пальцем по табличке на собственном лацкане: «Начальник СБ аэропорта Малютин», а снизу приписано маленькими буковками: «Виктор Сергеевич». – А что? Какие-то проблемы?
– Тот человек, у которого был припадок… – Кирилл с ужасом ощутил, что теряется. – Ну, которого только что вынесли из зала…
– Да, и что с ним? Это ваш знакомый?
– Нет, но…
Кирилл оглянулся, удивляясь, почему молчит Арина.
Вот те на! Да она собирает на полу какие-то вещи. Записная книжка, ручки, расческа, куча мелочей, выпавших из раскрывшейся косметички… Понятно! Сумку уронила. Ну, это надолго. Теперь придется рассчитывать только на себя.
Кирилл торопливо, сбиваясь, рассказал о том, как «эпилептик» украдкой сунул мобильник в сумку «вон той женщины» – махнул на обладательницу бриллиантов и «Нины Риччи». При этом ему все время хотелось уточнить, что он все это не сам видел, что пересказывает с чужих слов, но в последнее мгновение делалось жутко неловко прятаться за женскую юбку, вот и вышло, что он якобы видел все это сам.
Охранник смотрел на Кирилла откровенно вытаращенными глазами, чуть ли не падал от изумления, ну а глаза его начальника Малютина были сурово прищуренными. Отчего-то Кириллу вспомнился режущий взгляд того следователя в парке Кулибина, и настроение, без того испорченное, сделалось совсем поганым. А Малютин и говорит:
– Паспорт ваш можно?
Кирилл, волнуясь, протянул ему паспорт и билет. Малютин их даже не раскрыл – сразу сунул в карман и сказал:
– Костин, ну-ка, проводи молодого человека в наш кабинет. А я деликатно с дамой поговорю, у которой телефончик в сумке очутился…
– Погодите, куда… – начал было Кирилл, но Костин вцепился железными пальцами в его локоть, а Малютин укоризненно сказал:
– Тише, тише. Не надо панику создавать. Я должен зафиксировать ваши показания, сами понимаете. Слишком важное дело. Это недолго, не переживайте. Ваш рейс все равно задерживается, спешить пока некуда. За документы не волнуйтесь, с ними ничего не сделается. Пройдите с Костиным и подождите меня. Проводи человека, – приказал он подчиненному. – Да убери оттуда этого придурка куда-нибудь, чтоб глаза не мозолил! Пусть тебе Бузмакин поможет, если что. А вы не волнуйтесь! – Это снова адресовалось Кириллу. – Минуту, не больше!
Он ободряюще улыбнулся ему и двинулся к «Нине Риччи», едва не столкнувшись по пути с Ариной, которая тем временем уже собрала свое барахлишко и, неуклюже прижимая к груди сумку, спешила на помощь Кириллу. Она сразу начала что-то быстро, возбужденно говорить, но Малютин даже не взглянул на нее. Он целенаправленно двигался к «Нине Риччи», сметая на своем пути все препятствия. Арина была просто сдвинута с дороги, как некий неодушевленный предмет.
– Подождите! – воззвала она вслед Малютину, но его спина осталась глухой к ее призыву.
А что было дальше, Кирилл уже не видел, потому что Костин вытолкнул его в какую-то неприметную дверку и повлек по полутемному коридору.
Кирилл не противился, с мрачной иронией воспринимая случившееся как некую расплату за вчерашнее бегство из парка Кулибина: против судьбы не попрешь, вчера удалось удрать от милиции, зато не удалось сегодня, так на так и выходит, жизнь штука полосатая.
Успокаивая себя этими нехитрыми премудростями, он покорно шел вслед за Костиным. Коридорчик скоро кончился. Костин своим ключом отомкнул еще одну дверь, и они оказались в небольшой комнате с черной кабинетной мебелью, сейфом в углу и зарешеченными окнами. Посреди комнаты стоял парень в форме охранника, грозно держа руку на кобуре.
– Здрасьте… – пробормотал Кирилл.
Парень только хмыкнул.
– Бузмакин, пойди пока восьмой кабинет открой, лады? – сказал Костин, и парень с кобурой медленно, тяжело ступая, направился к двери.
Отчего-то теперь Кириллу стало полегче. Он даже начал оглядывать кабинет, в окошко посмотрел. Снаружи Кирилл увидел стоянку такси, автобусную остановку – окна выходили на площадь при аэропорте. Туда же, наверное, вела и другая дверь – не та, через которую прошли Костин и Кирилл.