Второе пришествие инженера Гарина, стр. 87

Дивная изумленно оглянулась, – как смотрят в пустоту, какая воцаряется, когда необыкновенный, – но лишь для себя, хрустальный мир отстроен, а женщина там – одна-одинешенька. Брови ее надломились. Одно плечо приподнялось.

Валантен поспешил вставить слово:

– Не исключено, моя королева, что противодействующая нам сторона может немало навредить… Деревня буквально нашпигована лазутчиками, и даже профи – более серьезного толка. Я не исключаю разведок стран Англии, Франции…

– Так выявить и допросить! Чего же проще! – повысила голос властительница.

– Боюсь, это трудно будет скрыть в случае поимки одного или нескольких шпионов, все другие тотчас усилят меры конспирации…

– Ну, заморочили мне голову! Не так, не эдак, – мадам Ламоль резко выпростала ноги. Уселась с прямой, нервной спиной: такой ответной на всякое чувство в ней. Закурила тонкую скрутку ароматных листьев. Выпустила дым уголком губ, и что вышло у нее с непроизвольным злым изломом. – Почему я должна еще и об этом думать? (Секунду она как будто и сама была удивлена такой возможностью). Впрочем, как знать, где сходятся, а где расплетаются нити судьбы. Хорошо, я продумаю этот вопрос. Пока за каждым из подозреваемых установить наблюдение. Кстати, где вчера после десяти вечера мог быть Господин лорд-протектор? Как я не искала с ним встречи, я нигде его не находила. Отвечай.

Гвардеец покорно развел руками, как бы извиняясь перед Гариным.

– Господин Верховный лорд-протектор отсутствовал в покоях по делам… в 10:45, за пределами форта, он имел встречу с людьми, незнакомыми мне…

– И это, конечно, были те босяки-бебуины, которых он пригрел… с неизвестно какими целями! Так?

– Да, моя королева, – поколебавшись, ответил начальник местнического (если не сказать фамильного) сыска.

Мадам Ламоль рывком поднялась со своего ложа. Хрустнула пальцами. (Пахитеска полетела на пол, распугивая голубей).

– Какое шалопайство! Мало было ему… – она не договорила. Глубоко, несколько раз, вздохнула. – Следить и взять под особый контроль. Ставить немедленно меня в известность.

Помедлив, Дивная повернулась к Валантену спиной. На какую-то минуту могло показаться, что она окаменела, – как бы вчерне, в наброске предшествуя своему скульптурному изображению, что рано-поздно будет изваяно. Но вот рука ее поднялись к груди… помедлила, и белое (пока не мраморное) плечо высвободилось из под хламиды. Мгновение – и драпировка вся целиком упала к ее ногам.

Лицо гвардейца потемнело, покраснело, вероятно, впервые в жизни. Он хотел вскочить, но боялся ослушаться. Наконец, выдавил из себя:

– Мне удалится, моя королева?!

– Какое мещанство, – проговорила Зоя.

Медленно, прижимая кулачки к подбородку, она направилась к бассейну. Дошла до края его и, вступив на ступеньки, подняв руки выше головы, сошла в воду.

Уже плавая в прозрачной (до самого дна) голубоватой воде, – в профиль к своему фавориту, – косила глазами с поволокой. Улыбалась зазывающей и какой-то пугающей улыбкой русалки, словно приглашая его ни к чему другому, как к жизни воскресшего утопленника.

*** 120 ***

Минуло шесть месяцев с начала новой кампании Гарина, считая от дней шантажа и получения им откупных руководства «Де Бирс», но все еще тянулись к городищу с надсадным, горячим дыханием тяжелые машины с оборудованием, строительным и отделочным материалом, научной аппаратурой, амуницией, взрывчаткой и даже с кое-какой экзотической живностью и растениями.

Предшествующие месяцы сделали свое: призванные человеком ливни, методично орошали пустыню; разросшийся травяной покров в жарком влажном климате положил начало перегною; были завезены тонны высокородной земли и удобрений, высажены саженцы фруктовых деревьев и взрослых стволов, поросль бамбука и разросшийся травяной покров укрепили почву. Своим ходом завершалось строительство дворца – резиденции Верховного лорд-протектора и Ее Великокняжества госпожи Дивной. Дополнительно проводились подземные галереи. Естественного происхождения каменистый участок в юго-восточном секторе оазиса, в двух километрах от дворца, мог вполне послужить покрытием для будущего аэродрома. Даровой рабочей силы, как, впрочем, и паломников, было предостаточно. Славославие муэдзина о вновь обретенной Аллахом некогда забытой земле разнесся во всех пределах Ближнего и Среднего востока и даже Советской Азии; не говоря уже о пространствах Сахары. Но истинный виновник этого чуда – Гарин, пребывал, можно было подумать, в нерешительности и прострации; или (упиваясь достигнутым) не знал, как повести дела дальше. Ему, словно бы, не доставало повода – подобно тому, как в бытность, в том историческом прецеденте… бомбардировки американской эскадрой Золотого острова.

Что-то, впрочем, назревало, и даже как-то помимо него:

Из метрополии (Италии) дважды уже наведывалась инспекция, и все по условию соблюдения аренды, сроком на двадцать лет (как будто не минуло только 8 месяцев). Осмотрелись. Подивились. Пожали плечами: что за сумасбродное предприятие? Никаких особых доходов как будто не предвиделось. Все же посчитали (делать нечего) за таковые сбор цитрусовых и некоторых других культур. Подсчитали величину налога. «Дерите хоть три шкуры», упражнялся Гарин в остроумии, подставляя Мыщеловского, а сам, скрываясь в подземной лаборатории, работая над новой модификацией реактора.

Инспектирующие лица убрались восвояси. Слухи достигали континентальной Европы… границ, дозволенных в прениях сторон.

С удивлением Гарин узнавал из газет и радио, что его деяния в Великой пустыне толкуются вкривь и вкось; а более всего опошляются и высмеиваются, – как шло время и первоначальное изумление сменялось непониманием – на безрассудное употребление баснословных капиталов. Вместе с тем, его как будто втягивали в некоторую авантюру (не совсем по чину Верховного лорд-протектора); но из чего можно было извлечь неплохие политические дивиденды (запусти он свое геополитическое предприятие).

*** 121 ***

Если с Запада и с Севера городище было защищено гибельными пространствами Сахары, с Юга – труднопроходимыми районами Центральной Африки, то с Востока и со всей округи повсеместно к Гарину прибивались неожиданные союзники и даже защитники: кочующие воинственные племена туарегов, эмираты, недовольные засильем английской колониальной администрации, и уже откровенно восставшие суданцы, нашедшие себе убежище под стенами форта.

События этой короткой войны с англичанами, после которой некоторым мятежным шейхам приходилось уповать лишь на покровительство Гарина (т.е. протекторат), сослужили тому немалую службу и подвигнули на кое-какие решения.

Как-то само собой его влияние и авторитет росли. Подобно садам Эдема в европейской мифологии – оазис, возникший в одночасье в однообразных, знойных и бесплодных песках (веками сопряженных лишь со смертью), – взывал к суеверию в душах арабов и вообще склонных к легендам и преувеличениям. Имей Гарин потребность в реальной помощи, ему немедленно было бы поставлено 15-17 тысяч воинов ислама, оснащенных современным стрелковым вооружением и даже легкой артиллерией, – более чем внушительная сила здесь, учитывая, что любой экспедиционный корпус мог привести сюда не более 6-7 тысяч солдат. В этом случае можно было опасаться разве что мелких диверсионных групп. На этот случай была создана внешняя и внутренняя охрана – силами самообороны, из дворцовой полиции и туземцев.

Сегодня, по сходному случаю, Гарин устраивал малый прием. Официально за ним был закреплен титул Верховного лорд-протектора.

Заседание проходило в Тронном зале, в составе Гарина, мадам Ламоль и пяти местных князьков, в достоинстве которых лорд-протектор вечно путался (позорно называя владение шейхов – султанатом, а вождям кочующих племен вменяя в вину их нежелание поступиться принципами, – о коих они и не подозревали).