Пора свиданий, стр. 68

Легкий вскрик заставил встрепенуться молодую женщину. Раненный в плечо Пьер упал в траву. Бернар отступил и опустил шпагу, а Катрин уже бросилась к упавшему. Он поднес руку к ране, и красные струйки крови залили его руку. Лицо Пьера перекосилось от боли.

— Вы убили его! — причитала отчаявшаяся женщина. — Он умрет.

Но Пьер поднялся на локте и попытался улыбнуться.

— Нет, Катрин! Он не убил меня. Возвращайтесь в замок, идите скорее и никому ничего не говорите. Я вас не оставлю.

— Почему же? Мне нечего бояться… Он мне поможет, — добавил он, показывая на своего противника.

— Как же он поможет, если он хочет убить вас? В тени блеснули волчьи зубы гасконца. Он спокойно вытер шпагу и вложил ее в ножны.

— Вы действительно ничего не знаете о мужчинах, моя дорогая. Вы боитесь, что я его прикончу? Так вы что, принимаете меня за мясника? Ваш возлюбленный получил заслуженный урок и, надеюсь, не забудет его. Вот и все! Возвращайтесь домой и помалкивайте. Я займусь им.

И он наклонился над раненым, помогая ему встать. Но Пьер остановил его жестом.

— В таком случае я отказываюсь. Я никогда не откажусь от нее, сир Бернар, и вам было бы лучше убить меня.

— Хорошо, я вас убью позднее… когда вы поправитесь, — спокойно ответил Бернар. — Идите, мадам Катрин, я все сделаю! Спокойной ночи, — прибавил он сухо.

Подчинившись повелительному голосу, она медленно ушла из сада, огороженного стеной, прошла через высокий портал и вошла во двор замка, все еще ясно не представляя, куда идти и что делать. Она горела от стыда и унижения. Ведомая только инстинктом, она пришла к себе. У дверей комнаты увидела Сару. Улетучившийся стыд уступил место гневу.

— Кто послал Бернара в сад? Не ты ли? Сара пожала плечами:

— Ты с ума сошла? Я даже не знала, что он вернулся. В самом деле этот Брезе вскружил тебе голову, лишил разума, ей-Богу…

— Я прощаю тебе твои слова. Сегодня его хотели убить из-за меня. Но Бернар дрался с ним и… ранил его. Но вы зря теряете время, все, сколько бы вас ни было, потому что вам не разлучить нас! Я люблю его, слышишь? Я люблю его, и я буду принадлежать ему, как только захочу. И чем раньше это произойдет, тем лучше!

— Я тоже так думаю, — холодно сказала Сара. — Ты себя ведешь как самка в сезон любви. Тебе нужен мужчина, и ты нашла подходящего: бери его! А в твою любовь к нему я не верю. Ты сама разыгрываешь комедию. И тебе хорошо известно, что ты сама себя обманываешь, Катрин.

Повернувшись, Сара ушла в свою маленькую комнату, тщательно прикрыв за собой дверь. Катрин растерянно посмотрела ей вслед. Сердце сжалось у нее в груди. У молодой женщины было желание подбежать к молчаливым створкам, трясти их, бить кулаками и заставить Сару выйти… Ей, как в детстве, хотелось плакать и искать утешения в объятиях своей старой подруги. Эта ссора, разъединившая их, причиняла немыслимые страдания. Она защищались от них гордостью, но вот в одночасье гордость исчезла. Годами длилась их привязанность друг к другу, вместе они прошли через тяжкие испытания, они любили друг друга. Понемногу Сара стала ей матерью, и у Катрин теперь было такое состояние, будто она отрезала от себя часть плоти.

Она шагнула к двери, подняла руку, чтобы постучать, но с другой стороны двери царило молчание… А перед глазами Катрин предстал раненый Пьер, послышались нежные слова любви… Если бы она не противилась Саре, та смогла бы вырвать ее у Пьера. Но Катрин не хотела терять это хрупкое счастье, которого уже и не ожидала. Медленно, очень медленно ее рука опустилась вниз. Завтра она пойдет к Пьеру, будет ухаживать за ним, даже если в ее поведении усмотрят предзнаменование скорого супружества. В конце концов, кто может помешать ей стать мадам де Брезе? Пьер умолял ее согласиться на этот шаг, и у нее теперь появилось такое желание. Не будет ли так лучше для нее? Она вернулась в комнату и бросилась на кровать. Уходя к себе, она послала на закрытую дверь взгляд, обозначавший вызов.

Глава девятая. «ВЫ ОТКРЫЛИ МНЕ ГЛАЗА…»

Было уже далеко за полдень, когда Катрин, выйдя из своей комнаты, направилась к Многоугольной башне, где жил Пьер де Брезе. Сославшись на мигрень, она не пошла вместе с королевой Марией и ее дамами в сад, где предполагалось в течение нескольких часов слушать менестрелей и греться на нежном солнышке.

По правде говоря, она никого не обманывала, и голова у нее болела: с самого раннего утра ей как обручем сдавило виски. Она плохо спала ночью и с трудом пробудилась поздним утром. Напрасно она звала Сару, ей никто не ответил, а когда, перепугавшись, она решилась войти в каморку, то обнаружила, что там никого нет, но на сундуке на видном месте лежал обрывок пергамента.

Катрин нерешительно взяла его, сердце сжалось, она боялась, потому что догадывалась, какую весть он ей принесет. Несколько слов, написанных крупными буквами неумелой рукой Сары, ее почти не удивили: «Я возвращаюсь в Монсальви… Тебе я больше не нужна».

Сердце кольнула острая боль, и, закрыв глаза, она прислонилась спиной к стене, пытаясь немного успокоиться. Из-под прикрытых век покатились горячие слезы… Как никогда она чувствовала себя покинутой, одинокой… едва ли не презираемой! Вчера она видела презрение в зеленых глазах графа де Пардьяка. А сегодня утром ее покинула Сара. Одним ударом были оборваны нити, соединявшие их… Сейчас Катрин понимала, насколько крепко связали они их сердца. Вместе с преданными ей людьми, она потеряла уважение к себе самой.

Вначале она хотела бежать из своей комнаты вслед за Сарой, вернуть ее, может быть, даже силой. С раннего утра, то есть с момента открытия городских ворот, прошло не так много времени, и она не могла уйти далеко. Но Катрин передумала. Как же она могла послать королевских солдат в погоню за такой замечательной женщиной, словно за обычным преступником. Она не смела так поступать. Гордая Сара не простила бы ей этого, никогда не помирилась бы с ней. Единственно, что можно было сделать, это броситься самой вдогонку. И она решила так поступить.

Не успела Катрин одеться, как в комнату постучал паж, который, преклонив колено, вручил ей послание. На этот раз от Пьера.

«Если вы хоть немного меня любите, моя дорогая, приходите сегодня после полудня ко мне. Я удалю всех и буду один… Приходите! Желание видеть вас мучает меня больше, чем рана. Я жду вас… Я надеюсь…»

Слова жгли ей глаза, как дыхание молодого человека обжигало вчера ее губы. У Катрин появилось желание немедленно бежать, броситься к нему в объятия и плакать. Она отвергла эту мысль, но записка возымела свое действие. Катрин больше не хотела мчаться за Сарой и нашла тому оправдание… В конце концов ее старая подруга не убежала на край света, а ушла туда, где ее всегда можно найти. Она просто отправилась в Монсальви… И все, рано или поздно, устроится. К тому же бежать за Сарой значило придавать ей слишком большое значение. То же чувство, что и вчера, помешавшее постучать к Саре в дверь, не позволило ей оседлать лошадь.

По правде говоря, Катрин старалась не очень-то копаться в своих чувствах. В глубине души она была недовольна собой, но чем больше ее естество протестовало, тем крепче она цеплялась за свое бунтарство. Улыбка Пьера словно накинула повязку на ее глаза. Для нее он представлял нечто такое, чего ей больше в жизни уже никогда не дождаться: любовь, удовольствие, обожание, беззаботная жизнь — все, что является уделом молодых. Она была похожа на сороку, очарованную блестящим стеклышком. Ее глаза не хотели и не могли замечать ничего другого…

У дверей башни, где жил Брезе, тот же самый паж поджидал ее, чтобы проводить к своему хозяину. Он открыл дверь, и Катрин, слегка ослепленная, вошла в большую комнату, залитую солнцем. Пьер лежал на кровати.

— Наконец-то, — закричал он, протягивая к ней руки в то время, как паж потихоньку вышел. Катрин подошла к кровати. — Я вас так долго ждал!

— Я не знала, приходить ли мне, — сказала она, не ожидая увидеть его в постели.