Огнерожденный, стр. 15

9

Утро началось с того, что в лицо Фараху плеснули холодной водой. Вскинувшийся подмастерье замахал руками, закричал… И проснулся. Над ним стоял ухмыляющийся Танвар, и сжимал в руке пустую глиняную чашку.

– Вставай, герой, – велел он. – Нам пора отправляться в путь.

Фарах поднялся с пола, и обнаружил, что спал не раздеваясь. Зудела щека – на ней отпечатался след от шва подушки. Голова кружилась, и подмастерье чувствовал себя неуверенно. Осмотревшись, он заметил, что за окном еще темно.

– Почему так рано? – спросил он Танвара.

– Скоро откроют ворота. Мы должны как можно скорее покинуть город. Так что давай, просыпайся, и пойдем. Все уже готово.

Фарах сладко потянулся, желая только одного – горячего крепкого чая. Он бы помог бы разогнать сонливость.

– Как голова? – Поинтересовался Танвар. – Не болит?

– Нет. Только кружиться немного.

– Ха! Твоя башка еще не успела пропитаться этим ядом. Потом будет хуже.

– Что – хуже?

– Все, все, хватит болтовни. Собирайся!

Танвар бросил чашку на пол и вышел из комнаты.

Фарах огляделся по сторонам, пытаясь сообразить, что значит – собирайся. Ему нечего собирать. Вроде все вещи при нем. Вот только куда-то подевался походный мешок.

В комнату зашел пожилой мужчина с седою бородой, облаченный в роскошный алый халат. Подмастерье бы никогда и не догадался, что это слуга, но он видел вчера, как этот старик прислуживал за столом, подавая напитки и еду Косару. Фараху даже стало немного завидно. Вон как у Косара слуги одеваются, – таких красивых халатов не носил даже староста Эшмина. Видно вор и в самом деле богат, раз даже слуг наряжает в дорогие одежды.

Слуга позвал Фараха за собой, сказав, что гостю надо умыться. При этом слуга окинул подмастерье пронзительным взглядом, и тот почувствовал себя последним оборванцем. Конечно, он был не прочь умыться. И заодно попить холодной водички. Потом слуга провел его по лабиринтам коридоров на задний двор, к отхожему месту. Потом полил ему драгоценной воды на руки. Лил щедро, не жадничая, так что Фарах и руки вымыл и лицо сполоснул. Почувствовав себя лучше, он дал себе обещание, что когда станет таким же богатым как Косар, обязательно будет мыться водой. Весь. Каждый день.

После утреннего туалета, слуга проводил Фараха обратно в комнату и принес ему новую одежду. Она оказалось диво как хороша. Подобных нарядов у деревенского парня еще никогда не было. Штаны из легкой, но прочной ткани, напоминавшей шелк, отливали серым, словно шкурка домашней мыши. Белая рубаха, с широким воротом соткана из плотной и мягкой материи. Ко всему этому прилагался великолепный дорожный плащ из тонко выделанной шкуры быка. В таком не замерзнешь даже самой холодной ночью.

Одевшись, Фарах попытался разыскать свой дорожный мешок, но его нигде не было видно. Слуга, заметив беспокойство подмастерья, принес новый – большой и с удобной лямкой вместо веревки. Мешок оказался плотно набит разными вещами. Сверху аккуратно уложены старые вещи Фараха. А под ними обнаружились подарки – новое одеяло, головной платок и кожаная фляга. Фарах откупорил ее, и о диво! В ней оказалось то самое вчерашнее вино. Подмастерье не удержался, сделал большой глоток. В животе потеплело, голова перестала кружиться.

Подмастерье быстро закрыл флягу и от греха подальше запрятал ее на самое дно мешка. Он знал, что бывает с теми, кто не знает меры в спиртном. Их участь незавидна. Сначала они теряют волю, потом ум, а потом и жизнь.

Фарах быстро засунул в мешок свою старую одежу. Пригодится. Нож он предусмотрительно заткнул за свой старенький пояс, – с ним он не собирался расставаться. Слуга, наблюдавший за гостем, помог ему вскинуть мешок на плечо и проводил его в соседнюю комнату.

Косар и Танвар сидели на полу, за маленьким столиком, пили горячий чай и тихо разговаривали. Завидев Фараха, северянин отставил чашку и поднялся на ноги.

– Пошли. – Сказал он. – Время не ждет.

– Я вас провожу, – сказал Косар. – Как радушный хозяин, я должен это сделать.

– Да уж, проводи, – попросил северянин. – Кто знает, как дело повернется.

В дорогу собирались недолго. Фарах уже был готов, а Танвару оставалось только забрать свой походный мешок. Как оказалось, Косар сделал подарок и ему – новый мешок был точно такой же, как у подмастерья.

На улицу вышли впятером – вора сопровождали его личные охранники, ни на шаг не отступавшие от хозяина. Оружия при них вроде не было, но по их хмурым взглядам становилось ясно, что они готовы отразить любое нападение. Но улицы были пусты, и на взгляд Фараха, им ничего не угрожало.

Косар и двое его охранников шли впереди, Танвар и подмастерье держались позади. Город еще спал. На улицах темно, дом Энканаса не взошел, хотя вершины гор на востоке уже порозовели, предвещая скорое его появление.

– Самое время, – шепнул Танвар. – Скоро народ начнет просыпаться.

До Северных Ворот добрались быстро. Шли молча, не отвлекаясь на разговоры. Фарах крутил головой, рассматривая дома – он еще никогда не видел Башмин таким сонным и пустынным. Танвар тоже молчал и шумно сопел носом, – видно столь раннее пробуждение далось ему не так легко, как подмастерью.

У закрытых ворот стояли два стражника, опираясь на короткие копья. Они тихо переговаривались, не обращая внимания на приближающуюся компанию. Чувствовалось, что им хочется спать, и к службе они относятся с прохладцей.

Повинуясь жесту Косара, его телохранители направились к стражникам. Сам вор остался рядом с Танваром и Фарахом. Похоже, подходить к воротам он не собирался.

– Ну что, – сказал Косар, когда охранники отошли. – Будем прощаться, дорогие гости.

Фарах низко поклонился ему, припоминая слова Танвара – "хороший человек может быть вором". Действительно, Косар подарил ему новую одежду, новый мешок. Накормил, приютил, дал припасов в дорогу. Он им помогал. Фарах догадывался, что Косар делает это вовсе не по доброте душевной. Просто они с Танваром друзья. Но добро есть добро. Оно не забывается.

Танвар так же поклонился Косару, правда, не так низко, как Фарах.

– Ладно, ладно, – тихо сказал Косар. – Сочтемся. Танвар, ты помнишь о моей маленькой просьбе?

– Конечно, – отозвался северянин. – Не волнуйся. Все будет сделано в точности, как ты просил.

– Помни, – наставительно сказал вор. – Никаких поставок. Никаких.

Танвар молча наклонил голову. Косар провел ладонью по бороде, в корой уже проглядывала седина, и повернулся к Фараху.

– А ты, молодой богатырь, не раздумал? Может останешься со мной?

Фарах отрицательно помотал головой, не решаясь озвучить отказ.

– И правильно, – неожиданно согласился Косар. – Это не твоя дорога. Я вижу недалеко. Твое будущее туманно. Но остерегайся нашего брата. Если пойдешь с нами – погибнешь.

– Почему? – вырвалось у Фараха.

– Это не твоя судьба. Твоя дорога ведет дальше. Куда – не вижу. Старый я стал. Но помни, коль подашься в "кулачки", долго не проживешь. Судьбой тебе начертано иное и не стоит ей перечить. Судьба не любит упрямцев. Она их наказывает.

– Э, – перебил его Танвар. – Хватит. Запугал пацана до смерти. Смотри, его уже трясет.

Фараха действительно пробрала мелкая дрожь. Он зачаровано слушал Косара. Внезапно ему показалось, что вор стал больше ростом. В нем чувствовалась странная сила. Она выглядывала из глаз, проскальзывала в речах и движениях. Раньше подмастерье видел это только у Жрецов Огня в Хазире. Этого не забыть. Человек, отмеченный печатью бога Огня, нашедший в своей душе частичку пламя, мог видеть невидимое, предсказывать будящее. Неужели вор – Жрец? Нет, не может быть…

– И в самом деле, хватит. – Кивнул Косар. – Я и так сказал слишком много.

Их окликнули. Фарах обернулся и увидел, что охранники вора машут им руками. Стражников нигде не было видно, зато в воротах распахнулась небольшая дверка – как раз, чтобы мог пройти один человек. Подмастерье удивился. В Южных Воротах такой дверцы не было.