Жёлтые короли, стр. 138
8.
Не берусь судить: то ли Фрэнка подкосила ссора с рыженькой, то ли сглазила его лиловогубая дурнушка, но на углу, куда мы привыкли сгонять надоедливых клиентов, переодевшегося после смены швейцара не встречали больше ни испаночка, ни толстушка-медсестричка.
Фрэнк резко снизил требования к контингенту девиц; стал активнее и развязнее «клеить их», но это не помогало: заигрывания бывшего матроса утратили шарм… Озорной прежде взгляд стал просящим, интонации — бодряческими, и женщины, с которыми он заговаривал, немедленно «поумнели»: они не желали ни слушать байки про сумасшедшего дядю, ни смотреть на его портрет; и никто, за исключением таксиста Акбара, не заглядывал теперь в каморку. Однажды шутник Акбар, спрятавшись в каморке, изрядно напугал Фрэнка; они чуть не подрались.
— Так даже лучше, — жаловался Фрэнк сменявшему его в три часа пополудни швейцару-пуэрториканцу. — Из-за всех этих шлюх я за прошлый месяц не отложил ни цента. Бар, диско, мотель — никаких чаевых тут не хватит…
За смену Фрэнк не собирал больше сорока долларов.
— Почему ты такой глюпи? — сладко жмурясь, шептал ему Ким Ир Сен. — Лагади — «бак»*…
— «Кеннеди» — два! — поглаживал плечо сюртука Акбар.
— Стойте возле своих машин! — огрызался Фрэнк. Он был непутевым, но все-таки честным швейцаром! И оставался таким еще долго, пока на горизонте не появилась Дылда-С-ИзумленнымЛицом… (* «Бак» — разговорное, доллар.