Побег куманики, стр. 30
Уже ясно, что он разбился о громадные катушки с промышленным кабелем.
Хорошенький у них там мусор. Множественные ушибы и переломы, повреждения, несовместимые с жизнью… Куда же он так быстро бежал, что влетел в эту яму, как загнанный лис в ловушку?
Очень подозрительно.
Еще один несчастный случай! — весело сказал мне Аккройд, когда я вернулась в отдел в девять часов утра, не успев даже толком причесаться и умыться.
Ужас в том, что теперь надо начинать все сначала. А ведь дело Надьи Блейк можно было закрывать через неделю. Я уже представляла себе, как вызову этих археологов, посажу у себя в кабинете на разномастные стулья, минут десять помучаю их задумчивым молчанием, а потом сообщу, что они свободны.
А теперь — все сначала! А ведь он уехать хотел, этот Эжен малахольный. Приходил меня уговаривать. Выходит, я сама к этому руку приложила?
27 февраля
Совсем нет времени писать дневник. Вероника говорит, что я даже похудела за эти дни… что ж, это хорошо, правда, пока не слишком заметно. Еще она говорит, что я стала нервной и неприятно сосредоточенной. Еще бы — у меня сроду не было столько работы, хорошо ей пустой библиотеке бумажки перелистывать.
Три дня занималась своими археологами, написала отчет инспектору Джеймисону — на шесть страниц! Главное, что не дает мне покоя, — это каким образом они попали в эту комнату? Или, как выражается многоуважаемая доктор Расселл, — в камеру.
Символично, хмм.
Сдается мне, когда я закончу с этим делом, кое-кто и впрямь отправится в камеру.
Профессор Форж заявил, что нашел описание хранилища в старинной рукописи.
А рукопись — в библиотеке. Причем не всю, а только несколько обрывков.
Просто кино какое-то, про розу, с Кристианом Слейтером.
Без описания, говорит профессор, они бы это место не простучали. А так — за неделю нашли и выдолбили проход, не поднимая особого шума.
Допустим.
А что они там искали? И какая такая рукопись? Почему этим занялась начальница американской экспедиции, у которой была совершенно другая задача, к тому же кончились все сроки возможных работ?
Узнать, что об этом думают в ее университете.
Напишу им завтра.
Почему профессор взял с собой эту Надью, не имеющую никакого отношения к археологии?
Зачем она вообще поехала на Мальту? Судя по показаниям Оскара Форжа, у нее в Лондоне остался больной отец, который почти год не встает с постели.
Написала отцу в клинику, наверное — зря.
Почему профессор попросил о помощи именно Фиону Расселл, ведь они раньше не виделись и даже не переписывались? Если оба не врут, разумеется.
Почему они не наняли рабочих снова, чтобы управиться за пару дней?
Откуда у профессора эта рукопись, и имел ли он право использовать найденную там информацию в личных целях? Знают ли о раскопках в архиве?… или кто там его работодатели?
Узнать, кто дал ему эту работу, и сделать запрос.
Купить шампунь с красноватым оттенком и капли для глаз.
28 февраля
Я похудела на два фунта.
Фиона Расселл приходила ко мне жаловаться на жизнь. Ей нужно срочно ехать в Мадрид, к мужу, который там что-то реставрирует, потом — новый проект, где-то в Южной Америке, а разрешения на выезд не дают.
Отпущу ее, пожалуй. Под свою ответственность. Но не сразу, а недельки через две.
Флориана — просто золотое дно. Купила там в галантерейной лавке кожаный шнурок.
Точно такой, какой нужен для моей любимой Штуки, теперь можно носить ее на шее!
Да, пришел ответ из Бордо. То есть он еще раньше пришел, но нелепый какой-то, пара небрежных строчек.
А я послала еще один запрос, приложив копию рапорта о происшествии, в местную полицию, пусть поработают. Французы не смогли отыскать его жену, поехали на квартиру Лева, открыли дверь — а там сто лет никого не было, все покрылось пылью. Забрали почту У консьержа, проверили — в основном счета и всякие мелочи. Нашли, правда, одно письмо — из Сент-Морица, от некоего Франсуа Витгельштейна, даже не письмо, а большой заказной пакет с такими пузырьками внутри, Для вложения. А самого вложения не нашли. Это очень подозрительно.
Написала им, что надо искать жену, вполне вероятно, что жена проведала его на Мальте, если у них раньше были неурядицы. Пусть опрашивают друзей и соседей.
Написала этому парню в Сент-Мориц, адрес взяла у французов. Посмотрим, что выйдет.
Вероника смеется: французы ни за что не станут делать чужую работу! Времена комиссаров Мегрэ давно прошли! И коварных жен со стилетами и ядами — тоже.
Остались одни бестолковые Люка и адвокаты по разводным делам.
Может, она и права. Но я-то не Люка.
Меня зовут Петра Грофф, read my lips: Пе-тра Гро-офф.
Часть вторая
СТЕКЛЯННЫЙ АНГЕЛ.
УПРАЗДНЕНИЕ СЛУЧАЯ
To : Liliane Edna Levah,
5, cours de la Somme, 33800 Bordeaux
From : Eugene Levah, Golden Tulip Rossini,
Dragonara Road, St Julians STJ 06, Malta
22, Fйvrier
Лилиан! Я дозвонился в Вербье! Франсуа проверил снимки! Это может быть Эль Лисицкий! Лилиан, я могу стать богачом, черт побери!
Он пишет, что галерея не берет на себя ответственность и чтобы я отвез серию к серьезному эксперту. Отвез, а не отослал, Лилиан! Значит, он уверен, что это ценность, которую могут украсть!
Когда я думаю, что двести или нет — триста тысяч евро! валяются у меня под дверью в обыкновенном почтовом конверте, мне хочется выть и кусаться.
Надеюсь, мсье Пошерон, наш консьерж, догадался прибрать мою почту, тем более что Франсуа наверняка послал заказным.
Чертова Фиона не отдает мне денег, карточки мои закрыты, в кармане полтинник мальтийскими лирами.
— Откуда такая спешка? — говорит она мне, аккуратно подбирая свой ирландский ротик. — Вы подписали контракт, мсье Лева, к тому же вы не имеете права покидать остров, пока полиция не выдаст нам разрешение.
Я звонил комиссару, он дал мне телефон следователя и велел отпрашиваться у нее. Петра Грофф. Если это та необъятная девица, похожая на резиновую перчатку, набитую тяжелым песком, что приезжала на раскопки, то, боюсь, мне ничего не светит: у нее вид безнадежно снулой девственницы.
Однако я не намерен разыгрывать клоуна в этом провинциальном театре абсурда.
Я не убивал англичанку и считаю себя свободным от всех обещаний, данных полиции, а также мадам Расселл и всем остальным участникам мальтийского перформанса.
Сегодня вечером я намерен кое-что предпринять и раздобыть деньги на билет.
Смешно, в самом деле, прозябать в обшарпанном Тюльпане, когда дома, под дверью, лежит путеводитель по Бразилии и Аргентине, сумасшедшее платье для тебя и билеты на самый невероятный круиз из всех океанских круизов.
Корвин никогда не покажет тебе Аргентину, подумай об этом, Лилиан.
Не стану писать подробно, чтобы не волновать тебя, моя дорогая, хотя проклятые подробности так и норовят сорваться с моего языка. К тому же это странное и невнятное дело, на манер детективов Дафны Дюморье, тебе не слишком-то понравится.
Но я должен, должен почувствовать себя всемогущим раджой! Пока что я чувствую себя безоружным сахибом, которого преследуют местные духи.
Теперь же отправляюсь к надежному антиквару на остров Гозо, его адрес мне дал знакомый бармен в отеле.
Если все выгорит, вечером я получу деньги и завтра буду в Париже. А послезавтра — в нашей квартире. Где ты будешь ждать меня с сырным тортом из кондитерской мсье Жервэ, n ' est — ce pas ?
И где, возможно, находится нечто не менее аппетитное — в манильской бумаге, в конверте с пузырьками! — нечто, способное изменить твои планы на ближайшее время. Верно, дорогая?