За гранью (СИ), стр. 61

— Если окончательно, то нужно.

— Хорошо, подержите, — эльф протянул человеку свой меч.

Балис принял оружие, невольно залюбовавшись его оформлением: клинок покрыт сложным узором, гарду образовывало переплетение многочисленных посеребрённых дужек, в которые то тут, то там были вкраплены мелкие разноцветные драгоценные камушки, рукоятка обтянута кожей с золотым тиснением, а в серебряный набалдашник на ее навершье был вделан темно-красный камушек размером с крупный фундук.

— Э, что Вы делаете?

Увлекшись разглядыванием оружия, Балис на мгновение упустил из виду действия его хозяина. А Наромарт тем временем достал из прикрепленных к поясу ножен кинжал и легонько уколол себя в плечо.

— Ничего страшного. Зато теперь у Вас не должно быть никаких сомнений.

Балис смотрел на выступившую капельку крови. Маленькую капельку темно-синей крови. Сомнений действительно не оставалось. Уши — это только уши, мало ли какими они вырасти могут, бывает, люди и хвостатыми рождаются; а вот цвет крови — это сильный аргумент. Можно сказать — сногсшибательный. Так что, придется поверить в существование двухметрового чернокожего эльфа. Правда, какой он там маг, еще неизвестно, зато, несомненно, отличный воин. Хотя, опять же, велик ли толк от меча при наличии огнестрельного оружия? Вслух, однако, Балис сказал только:

— Да, с Вами связаны сплошные тайны…

— Не думаю, что у меня больше тайн, чем у Вас, — быстро возразил Наромарт. — Просто, большинство моих тайн лежат на поверхности, а Ваши — скрываются в глубине.

Убрав кинжал обратно в ножны, эльф взял из рук Гаяускаса меч и направился к кусту, на который повесил свой плащ. Рядом с кустом на земле лежали ножны, обшитые кожей и украшенные тиснением и бисером.

— Не знаю, о каких моих тайнах Вы говорите, — произнес Балис, — но поверить в Ваши слова мне, прямо скажем, непросто.

— Со временем будет легче, — Наромарт присел у куста, зажал ножны ступнями и коленями и убрал клинок, а затем надел на себя перевязь. — Честно сказать, меня больше беспокоит другое.

— Что именно?

— Вас не смущают мои шрамы?

— Ах, это… Я — офицер, а среди офицеров не принято обращать внимания на увечья. Все мы рядом с этим ходим.

— А что Вы думаете об остальных?

— Лучше спросить их самих. Знаете, мне кажется, что эти шрамы, прежде всего, смущают Вас.

Наромарт кивнул. Балису показалось, что его собеседник несколько смешался, хотя делать выводы по выражению живой половины лица эльфа было весьма рискованным занятием.

- Не могу привыкнуть. Мне кажется, что с этими шрамами я стал каким-то чудовищем.

— Поставьте себя на мое место. Думаете, мне легче было бы поверить в добрые намерения эльфа-волшебника, не будь на нем этих шрамов? Притом, что для меня и эльфы, и волшебники — сказочные существа, не существующие в действительности.

Эльф хотел что-то ответить, но не успел: по склону лощины спускался к ручью Саша с закопченными котелками в руках. При взгляде на Наромарта на мгновение на его лице отразилось крайнее изумление. А в следующую минуту он как ни в чем ни бывало пожелал спутникам доброго утра и присел у ручья, чтобы набрать воды.

ГЛАВА 12. ВМЕСТЕ.

Как и предполагал Мирон, детям найти общий язык было куда труднее, чем взрослым. Женя и Анна-Селена вылезли из фургона хмурые и молчаливые, только что пожелали всем доброго утра, почти не притронулись к завтраку и снова забрались обратно в повозку. Серёжка, хоть и уплетал пшенную кашу за обе щеки, по словарному запасу спутников эльфа не опередил. И только Саша время от времени вступал в разговор, впрочем, по сравнению с тем, сколько он говорил, когда они с Мироном были одни, это вполне тянуло на приступ молчаливости.

После завтрака Наромарт, и поутру не снявший плаща и не откинувший капюшона, уселся на передок повозки править конем. Остальные залезли в фургон. Балис и Мирон присели сзади, свесив ноги наружу, Сашка пристроился рядом, со стороны Мирона, а Сережка забрался глубже, устроившись примерно на равном расстоянии как от их компании, так и от Жени и Анны.

Нижниченко несколько удивило, что в повозке было почти пусто, если не считать нескольких плотно набитых, но не очень вместительных мешков и четырех мехов с водой примерно по пол ведра каждый. Если эльф и ребята путешествовали налегке, то какой был смысл приобретать повозку? Конечно, Мирон не знал ни благосостояния своих спутников, ни цен в тех краях, откуда они выехали, но все же некоторые общие принципы соотношения цен должны были действовать везде и всегда. Впрочем, бродячий целитель-маг был явно склонен к эксцентричным поступкам, возможно именно этим пустота повозки и объяснялась. К тому же, если его богиня всегда кормит своего священника столь обильно, как и вчера вечером, то необходимость таскать с собой продукты питания отпадает сама собой, а это в любом походе львиная доля груза.

Когда повозка тронулась, Мирон еще раз взвесил, имеет ли смысл попробовать как-то взломать детское взаимоотчуждение, вызвать ребят на разговор, и решил, что пока не стоит, никакой необходимости в спешке не наблюдается. Пока что он решил дослушать историю Балиса, накануне усталость помешала другу рассказать ее целиком. Впрочем, Гаяускасу оставалось рассказать о себе не так уж и много…

РАДУЖНЫЙ. 13 МАРТА 1992 ГОДА НАШЕЙ ЭРЫ.

— Направо на этом уровне живут гнолли и куа-тоа.

— Кто?

— Куа-тоа. Такие лягушки-переростки. Будь внимателен, они стреляют какой-то гадостью.

— Что значит — стреляют?

— Ну, атакуют на расстоянии. Попадают в кого-то одного, но от этого не легче.

— И что же делать?

— Отступай и поворачивай за угол. Потом быстренько забиваешь эту тварь, пока она не выстрелила во второй раз.

— Ясненько.

— Тренируй реакцию, Андрей, — улыбнулся Балис. — По скорости уклониться от этих выстрелов вполне реально… Так, что еще… Карту я набросал. Аккуратнее вот в этом месте, там яма, падаешь на нижний уровень, там какой-то совершенно другой этаж и сразу атакует паук. Что дальше я еще не изучал, если хочешь — можешь попробовать. И еще — вот очень интересное место, называется музей.

— В каком смысле — музей? — главный компьютерщик закрытого акционерного общества «Аган-нефть» Андрей Коняшкин непонимающе посмотрел на приятеля.

— Фиг его знает. На стене рядом написано: «музей». Дергаешь за рычаг, дверь открывается — и входишь. Там полно этих гноллей и куа-тоа, но в драку они не лезут, пока ты сам не начнешь их бить.

— Реально их там вынести?

— Если встать в дверях, так, чтобы атаковали тебя с одной стороны — проблем нет. Разумеется, идти туда надо после сна, когда магичка целенькая.

— Ясненько, — довольно кивнул Коняшкин, — еще что-нибудь?

— Больше ничего. Твоя очередь идти в разведку.

— Не вопрос. Я в выходные на работу выйду: серваку хочу второй диск поставить, побольше. Поразительно, как быстро диски всякой хренью забивают. Иногда думаю, что поставь хоть гигабайт — все равно загрузят под завязку… В общем, поработаю, а потом пару часиков играну. А то, может, сейчас посидим часок? Вдвоем-то проходить легче…

— Нет, сегодня я пас: хочу отдохнуть. Зайду только к шефу — и к себе.

— Тогда счастливых выходных.

Забрав нарисованную на листке клетчатой бумаги карту уровня, Коняшкин покинул кабинет заместителя начальника службы безопасности «Аган-нефти» Балиса Гаяускаса. Хозяин кабинета лениво посмотрел на часы — было без двадцати шесть. Пятница, тринадцатое число, вечер — самое время отправляться домой. Сняв трубку, он набрал номер начальника, но в кабинете Корнеева трубку никто не брал. Наверное, шеф уже уехал. В любом случае, пора было собираться. Выбравшись из объятий мягкого кресла, Балис накинул пальто, погасил свет, захлопнул дверь кабинета и, держа в руке шапку, прошел по коридору в приемную высокого начальства.

В приемной царила почти абсолютная тишина. Секретарша Ирочка Фиш неслышно возилась с рыбками: она обожала ухаживать за обитателями аквариумов и тратила на это все свое свободное время, которое имела в течение рабочего дня, а это было никак не меньше двух-трех часов. При виде вошедшего Балиса девушка очаровательно улыбнулась: