Врата Мёртвого Дома, стр. 88

Верховный священник, все еще держа палец у губ, сел обратно в странное кресло. Вокруг него сомкнулась мгла, и через некоторое время Искарал просто растворился в воздухе.

Скрипач обнаружил себя на грани какого-то странного обморочного состояния. Встряхнув головой, он потер лицо и посмотрел на остальных. Выражения лиц его товарищей были примерно одинаковыми, будто каждого из них разом окунули в чарующее, таинственное волшебство. Сапер наконец-то прокашлялся и произнес:

– Неужели в его словах могла быть какая-то магия?

– В них было такое волшебство, которое способно опустить на колени даже богов, солдат, – произнес Икариум.

– Пора выбираться отсюда, – пробормотал Крокус. Словно по команде, каждый из присутствующих кивнул в знак согласия.

Глава девятая

Спустившись в Орбала Одан, Калам увидел первые признаки восстания. Караван малазанских беженцев попал в засаду в тот момент, когда они двигались вдоль сухого ложа ручья. Нападающие выскочили из зарослей высокой травы, которые украшали берег с обеих сторон. Сначала они открыли огонь из луков, а затем добили беспомощных малазан в рукопашной.

Повозки были объяты пламенем. Убийца без всякого выражения сидел на своей лошади, рассматривая объятые дымом остатки обугленных телег, груды золы и костей. Маленький сверток с детской одеждой в десятке шагов от тлеющих остатков – вот и все, что оставили после себя эти жертвы.

Обернувшись вокруг в поисках апторианца, которого не было видно уже достаточно давно, Калам спешился. У него не было ни единого сомнения, что демон находится где-то неподалеку. Следы, оставленные войском на земле, явственно свидетельствовали о том, что практически весь скот был угнан нападающими – повезло только тем, кто путешествовал в повозках. Осмотрев внимательнее место трагедии, убийца обнаружил, что несколько человек все же выжили: следы маленькой группы беженцев вели к югу, пересекая Одан. По всей видимости, их никто и не преследовал, однако Калам четко знал, что в этих степях шансов на спасение было ничтожно мало. До города Орбала было пять, а может, и все шесть суток пешего пути, и вероятность того, что эти люди все равно попадут в руки повстанцев, была практически стопроцентной. Не следовало также забывать тот факт, что подразделения малазанской армии были по большей части недоукомплектованными.

Каламу стало интересно: откуда же взялись здесь эти беженцы. На протяжении многих лиг от места ужасной резни простирались бескрайние равнины, лишенные всякой жизни.

Издавая звуки, словно удары по кожаному барабану, в поле зрения из низины появился апторианец. Раны зверя уже более или менее зажили, оставив на черной шкуре морщинистые рубцы. С момента атаки Д'айверса прошло уже пять дней. До сих пор не было ни одного свидетельства, что Изменяющий Форму решил их преследовать; Калам надеялся только на то, что он оказался достаточно серьезно ранен.

Тем не менее их всю дорогу сопровождал некто… или нечто. Убийца это чувствовал своими костями. Сначала он хотел устроить засаду, однако потом рассудил, что преследователей могло оказаться гораздо больше. Кроме того, Калам был абсолютно не уверен, чью сторону в подобном столкновении решит занять Апт. Единственным преимуществом до сих пор оставалась только хорошая скорость, с которой они двигались в последние несколько дней. Обнаружив свою лошадь после битвы практически без серьезных повреждений, убийца обрадовался. К тому же, по всей видимости, она абсолютно не страдала от сурового климата и чрезмерных нагрузок. Калам даже начал подозревать, что между ней и демоном возникло нечто вроде соревнования, и несмотря на то, что лошадь избежала битвы, просто-напросто сбежав, она вовсе не собиралась сейчас сдавать свои позиции.

Калам вернулся в седло. Апторианец обнаружил след беженцев, которые решили спастись бегством, и принялся нюхать воздух, покачивая своей длинной обрубленной головой из стороны в сторону.

– Это вовсе не наша проблема, – произнес в его сторону Калам, вытащив из ножен единственный оставшийся длинный нож. – У нас самих достаточно много неприятностей, Апт, – взявшись за поводья, убийца направил лошадь в сторону, чтобы обойти место ужасной резни стороной.

В темнеющих сумерках он двигался поперек равнины. Несмотря на свои огромные размеры, демон, казалось, почти растворился в ночной мгле. «Да ведь эта тварь рождена в Королевстве Теней – что же можно от нее ожидать?»

Впереди появился еще один луг, а следовательно, где-то рядом должен был обнаружиться след от древней реки. Внезапно из травы появилась фигура незнакомца. Пробормотав проклятья, Калам осадил лошадь, поднял обе руки вверх ладонями вперед.

– Мекрал, Обарии, – произнес Калам. – Я путешествую с Вихрем!

– Он уже довольно близко, – ответил голос.

Все еще держа руки над головой, Калам с помощью пяток и коленей направил лошадь вперед.

– Мекрал, – произнес тот же голос в знак подтверждения. Мужчина вышел из густой травы, держа в руке кривую саблю. – Пойдем с нами, путник, присоединись к нашему пиру! У тебя имеются какие-то новости с севера?

Расслабившись, Калам прыгнул из седла.

– Прошло ужасно много времени, Обарии. Я не разговаривал вслух в течение нескольких недель. Что за историю ты можешь мне рассказать?

Собеседником оказался простой бандит, который под благородной маской восстания занимался мародерством. Улыбнувшись и продемонстрировав наполовину беззубый рот, он произнес:

– Необходимо мстить всем мезла, Мекрал! Подобная месть так же сладка, как родниковая вода.

– До сих пор Вихрь еще не завершил свою победу, не так ли? И чем же теперь занимается армия мезла?

Разговаривая о событиях последних дней, Калам с мародером медленно двинулись в сторону его лагеря. Расположение лагеря свидетельствовало о том, что влияния со стороны командования не хватало – все палатки расставлены как попало. В центре была навалена большая куча валежника, видимо, войско готовилось к ужину. «Это пламя будет видно за несколько лиг», – подумал убийца, и его мнение по поводу тактических способностей этих людей совсем упало. С подветренной стороны был смастерен ветхий загон для небольшого стада скота, которое, вероятно, было угнано после разгрома беженцев.

– Армии мезла не остается ничего другого, кроме смерти, – ухмыльнувшись, произнес провожатый. – Мы слышали, что их осталось совсем немного – где-то на юго-востоке. Они находятся под предводительством викана, у которого вместо сердца – черный, лишенный крови камень.

Калам нахмурился. Тем временем к ним подошел человек с бурдюком вина. Кивнув в знак признательности, убийца сделал большой глоток. «Солоноватое, скорее всего, трофейное», – подумал он.

– На юго-востоке? В одном из прибрежных городов?

– Да, в Хиссаре. Но сейчас он находится в руках Камиста Рело – подобно всем остальным городам, кроме Арена. Но там сейчас Джистал. Викане бегут по земле в окружении огромного количества беженцев, которые молят о защите.

– В таком случае, их предводитель вовсе не такой черствый, как вы его описали, – пробормотал Калам.

– Действительно. Он мог оставить людей в руках армии Рело, однако побоялся ярости изнеженных дурней, командующих в Арене. Правда, сейчас они уже не дышат.

– И каково имя этого викана?

– Колтайн. Он говорит о себе, будто имеет крылья, подобно ворону, и смеется, глядя на кровавую резню. Его ожидает медленная, долгая смерть – это обещал сам Камист Рело.

– Возможно, Вихрь соберет весь урожай, который он заслужил, – произнес Калам, сделав еще один глоток вина.

– А у тебя прекрасная лошадь, Мекрал.

– Кроме того, она очень преданная. Любой незнакомец, подходящий к ней, должен быть настороже, – произнес Калам, надеясь, что этот намек не пройдет незамеченным для собеседника.