Врата Мёртвого Дома, стр. 136

Однако оставшейся парочки нигде не было видно – вокруг, словно плотное одеяло, клубился туман. Какой-то шум слева заставил Лостару отвлечь свое внимание от поисков. В ту же секунду перед ней показался Жемчужина. Убегая, он посылал за спину метательные звездочки. Вслед за Когтем на поляне появился огромный человек, похожий на дикое животное. Красный Меч могла поклясться, что видела, как одна из звездочек застряла у него прямо во лбу. Однако подобная мелочь едва ли была способна серьезно замедлить громилу.

Лостара зарычала, отбросила кривую саблю и сразу же привела к бою арбалет. Стрела прошла низковато. Она попала прямо чуть ниже грудины семка – над толстым кожаным ремнем, который защищал диафрагму. Тем не менее стрела оказалась гораздо более эффективным оружием, чем звездочки Жемчужины. Громила остановился, покачнулся, и в этот момент Лостара с ужасом заметила, что его рот и ноздри наглухо зашиты. «Он же не дышит! Так вот каков наш демон!»

Семк выпрямился, вытянув руки вперед. Из него потоками начала выходить огромная сила – такая, что Коготь с Красным Мечом отлетели на несколько метров в разные стороны. Лошади заржали в предсмертной агонии.

Лостара приземлилась на правое бедро, в тот же момент она услышала, как хрустнула кость. Ногу сковала нестерпимая боль. Мочевой пузырь не выдержал, и она почувствовала, как в низу живота растекается тепло.

Спустя несколько секунд рядом с ней прямо с неба приземлились мокасины ее спутника.

– Позаботься о себе! – услышала она крик Жемчужины. – Я беру демона на себя.

Сжав зубы, Лостара Ил поползла прочь.

А демон семков был уже на расстоянии десяти шагов от нее – огромный и ничем не останавливаемый. Между ними корчился на земле Жемчужина, сжимая в руках пару ножей, которые источали красный свет. Лостара знала, что он считал себя уже покойником.

Существо, которое появилось в тот же момент слева от демона, было похоже на оживший ночной кошмар. Черная шерсть, три конечности, выступающие угловатые лопатки, голова на длинной шее, клыкастый оскал пасти и один-единственный блестящий черный глаз.

Однако еще более путающей оказалась человеческая фигура, которая появилась у него из-за спины. Его лицо копировало выражение своего старшего спутника, а изо рта торчали длинные клыки, размерами с палец младенца. Единственный глаз горел бешеным огнем.

Появление этой парочки оставило Семка в явном недоумении. В тот же момент конечность, которая заменяла апторианцу руку вонзилась в брюхо демона семка, вырвав оттуда все внутренности. Ярость, с которой они боролись, поражала воображение. Воздух вокруг них начал становиться все холоднее и холоднее.

Жемчужина, воспользовавшись ситуацией, начал отползать назад, пока не наткнулся на Лостару. Затем он протянул в сторону руку и нащупал ее оружие.

Тело семка покачнулось, сложилось пополам и рухнуло на землю. Странная парочка начала двигаться назад, все еще сжимая в руках внутренности демона.

Тот в последней попытке хотел вырвать их обратно, однако одноглазое чудовище что-то укоризненно прошипело и выбросило содержимое своей конечности в туман.

Семк затих.

Длинная голова чудовища повернулась к Лостаре с Жемчужиной и одарила их еще более ужасной улыбкой.

– Благодарю вас, – прошептал Жемчужина.

В ту же секунду портал захватил их тела.

Лостара поморщилась, взглянув на серое, покрытое золой небо. Вокруг не было слышно ни одного звука, кроме их тяжелого дыхания. «Мы в безопасности», – только и успела подумать женщина. Мгновение спустя ее накрыло темное покрывало, и она потеряла сознание.

Глава тринадцатая

Как только Антилопа ступил на тропинку, окруженную широкими, просторными палатками, недалеко от него послышался шум возбужденных голосов. Мгновение спустя появилась одна из виканских собак – единый клубок мышц – которая двинулась прямо по направлению к нему.

Антилопа по привычке обнажил свой меч, понимая, однако, что предпринять ничего не успеет. В следующее мгновение огромное животное свернуло в сторону, и историк заметил, что оно держит в зубах маленькую болонку, у которой от страха чуть не лопались глаза.

Пастушья собака миновала ничего не понимающего Антилопу, скользнула между двумя рядами палаток и пропала из виду.

В тот же момент стал понятен источник возбужденных голосов. Им была группа людей, вооруженная большими острыми камнями и, к удивлению историка, канисскими зонтиками от солнца. Все как один были одеты так, будто выполняли какую-то королевскую миссию, однако на лицах была написана необычайная злоба.

– Эй ты! – повелительно крикнул один из них. – Старик! Ты не видел только что пробежавшую здесь сумасшедшую гончую?

– Я видел только пастушьего пса, – спокойно ответил историк.

– Скажи-ка, а не было ли у него в зубах редкой тараканьей собачки?

«Собака, которая ест тараканов?»

– Редкой? А я думал, это обычная дворняга. Представители знати остановились и посмотрели в его сторону.

– Неподходящее время для смеха, старик, – проворчал тот же человек. Он был гораздо моложе остальных, а кожа цвета свежего меда и большие глаза выдавали в нем выходца с Квон Тали. Юноша был худощав, однако весь его облик свидетельствовал о задиристом характере. Ё пользу этого предположения говорила и рапира, висевшая у него на бедре. Кроме того, в глазах этого юнца было нечто такое, что заставило Антилопу поверить: он обожает убивать.

Мужчина приблизился вальяжной походкой.

– Твои извинения, крестьянин, – хотя это и не спасет тебя от хороших зуботычин… Если ты останешься в живых…

За спиной историка появился конник, скакавший во весь опор.

Антилопа заметил, что глаза забияки уставились ему через плечо.

Капрал Лист натянул поводья и, не обращая никакого внимания на присутствующую знать, выпалил:

– Примите мои извинения, сэр! Я немного задержался в кузнице. А где ваша лошадь?

– Она в главном стаде, – ответил Антилопа. – Я решил дать бедному животному один день отдыха. По-моему, за последние дни оно слишком перетрудилось.

Несмотря на свое низкое армейское положение, капрал произвел на окружающих большое впечатление. Наконец Лист соблаговолил опустить глаза и посмотреть на знать.

– Если мы опоздаем, сэр, – продолжил он свою тираду, – Колтайн будет требовать объяснений.

Антилопа обратился к окружающим:

– Ко мне еще есть какие-нибудь вопросы? Мужчина расстроено ответил:

– Пока нет.

В сопровождении капрала Листа Антилопа возобновил свой путь по лагерю знати. Сделав дюжину шагов, Лист перегнулся через седло и произнес:

– Крыло выглядел так, будто собирался бросить вам вызов.

– А что, он тебе знаком? Крыло…

– Да, его зовут Пуллик Крыло.

– Ну что же, тем хуже для него самого. Лист усмехнулся.

Тем временем они вышли на широкую поляну в центре поселения – место для экзекуций. Широкоплечий коренастый мужчина, держащий в обожженной руке длинный кожаный хлыст, был обоим знаком. А жертвой на этот раз оказался слуга. Трое других служащих, отводя в стороны глаза, стояли поодаль. Кроме того, здесь находились несколько представителей знати, которые собрались вокруг рыдающей женщины и пытались ее утешить.

Золотой парчовый плащ Ленестро за последнее время весьма потускнел; его лицо было красным от бешенства. Он помахивал над головой плетью и был похож на безумную обезьяну, которая танцевала традиционный фарс Королевского Зеркала на деревенской ярмарке.

– Я вижу, знать довольна тем, что им вернули слуг, и жизнь начинает входить в прежнюю колею, – сухо произнес Лист.

– Думаю, что все представление связано с похищенной болонкой, – пробормотал Антилопа. – В любом случае, это скоро прекратится.