Гламорама, стр. 62

— У тебя наличные есть? — спросил я ее.

— Не перегибай палку, зайка, — предупредила она, слегка опустив темные очки и обозревая комнату.

Тогда я снял свои очки и изучил свое отражение в стеклах. Она щелкнула пальцами у меня под носом.

— Почему бы тебе не начать жевать с открытым ртом? Или облизывать пальцы после еды?

— Я никогда не рискну взять тебя с собой в приличное место, — парирую я.

— Ну ты задница, — бормочет она, глядя с вожделением на паренька из Бразилии, которого она еще не оттрахала, но через неделю обязательно оттрахает; паренек проходит мимо, подбрасывая коленом футбольный мяч и жуя на ходу багель, — джинсы его очень стильно порваны, на нем — майка с символикой какого-то тренажерного зала.

Я в шутку соглашаюсь с ее утверждением.

— Ты педрила, — зевает она, расправляясь с остатками «Molson».

— Он надевает носки под сандалии, — возмущаюсь я. — И все еще носит кольцо, подаренное ему в память об окончании средней школы.

— Ты тоже еще не тянешь на зрелого мужчину, дружок.

— Все же я не ношу клубные пиджаки.

— Вопреки общераспространенному мнению, этого еще мало, чтобы быть неотразимым.

— Неотразимым? — задыхаюсь я от деланного возмущения. — Плакаты, светящиеся в ультрафиолете, — вот это круто. И бонги — это тоже очень круто.

— Ты — извращенец, — заявляет она восторженно. — Но у тебя есть способности.

Шон Бейтман, с которым она тоже спала, присоединяется к нам, изобразив на лице рассеянную улыбку и кивая нам, хотя никто ему не сказал ничего такого, на что следовало бы ответить кивком. Он громко вопрошает, нет ли у нас травы, попутно сообщая, что Руперта арестовали в Олбани то ли вчера вечером, то ли сегодня рано утром. Я отмечаю про себя, какие у Бейтмана красивые запястья, а кто-то играет на гитаре печальную песню из репертуара Led Zeppelin — по-моему, это была «Thank You», и последние лучи света, проникавшие в комнату через окно, у которого мы все сидели, угасли, и тогда Шон прошептал мне на ухо:

— Все парни думают, что она — шпионка…

Я кивнул в знак согласия и даже выдавил из себя улыбку. Джейми пристально посмотрела на меня.

— Что с тобой? — спросил я, смутившись.

— Тебя очень легко расколоть, — сказала она мне, не смущаясь присутствия Шона.

— Что за дела, зайка? — спросил я, испугавшись так, что даже побледнел.

— У тебя есть способности, — сказала она, улыбнувшись во весь рот. — У тебя определенно есть способности.

Камера показывает панораму моей квартиры под песню Smashing Pumpkins «Stumbleine»: старинный промышленный вентилятор, пустой аквариум, мертвые цветы, канделябр, велосипед, кухня, сделанная на заказ из декоративных камней различных пород, холодильник со стеклянной дверью, кухонный комбайн, давно не мытый и заляпанный смесью пульпы и зерен от биококтейля, набор стаканов для мартини. В ванной плакат кинофильма «Мстители» с Дианой Ригг и свечи Agnиs b., а в спальне — думка, положенная на японский футон ручной работы, а над ними висит премьерный плакат «Сладкой жизни», подаренный мне Хлое на день рождения, а в шкафу все в той же ванной — черный костюм от Paul Smith, черная водолазка, джинсы и белая рубашка, куртки, пуловер ручной вязки, пара спортивных туфель фирмы Hush Puppies яркой расцветки, черные ботинки для трекинга. На столе — талоны на бесплатную выпивку, целая сигара Cohiba, еще не вынутая из пенала, нераспечатанный альбом «Sandinista!» группы Clash на компакте, чек на имя фонда «Спасите тропический лес», возвращенный из-за отсутствия средств на банковском счете, «Светский календарь» за прошлый год, пластиковый мешочек с псилоцибиновыми грибами, полупустая бутылочка «Snapple», упаковка «Mentos», выдранное из журнала фото Тайсона, рекламирующего новую гигиеническую помаду, и на его бицепсе вытатуированы дракон и китайские иероглифы, которые означают «не доверяй никому», а также старый факс-аппарат, из которого в этот самый момент выпадает обрывок бумаги, и я подбираю его и читаю:

ни Марэ, Кристофер Ламберт, Томми Ли, Лорен Хаттон, Клэр Дейнс, Патти Херст, Ришар Греко, Пино Луонго, Штефи Графф, Майкл Джей Фокс, Билли Крадап, Марк Джейкобс, Марк Одибе, Butthole Surfers, Джордж Клинтон, Генри Роллинс, Найк, Ким Дил, Бивис и Баттхед, Анита Хилл, Джефф Кунс, Николь Кидман, Ховард Стерн, Джим Шоу, Марк Романек, Стаси, Уит Стиллман, Изабелла Росселлини, Кристиан Френсис Рот, Ванесса Уильямс, Ларри Кларк, Роб Морроу, Робин Райт, Дженнифер Коннолли, Ру Пол, Челси Клинтон, Пенелопа Сфирис, Глен Клоуз, Мэанди Эриксон, Марк Костаби, Рене Руссо, Йемен, Роберт Родригес, Доктор Дре, Крейг Каллман, Рози Перес, Кэмпион Платт, Джейн Пратт, Наташа Ричардсон, Скотт Вульф, Йоджи Ямамото, Л7, Донна Тартт, Спайк Джонз, Сара Гильберт, Сэм Байер, Маргарет Чоу, Стив Альбини, Кевин Смит, Джим Роум, Рик Рубин, Гари Пантер, Марк Моррис, Бетси Джонсон, Анджела Янклоу, Шеннон Догерти, Молли Рингвальд, О. Дж. Симпсон, Майкл Де Лука, Лора Дерн, Рене Чан, «семейка Брейди», Тони Брекстон, Шабба Рэнкс, сестры Миллер, Джим Кэрри, Робин Гивенс, Бруно Бевилаква ди Сантанджело, Гекльберри Финн, Билл Мур.

Я уже собираюсь перечитать это в четвертый раз, утирая слезы, как вдруг я слышу, что кто-то вставляет ключ в дверной замок, поворачивает его, дверь открывается, и актер, исполняющий роль управляющего домом, — «молодой красавец» — заглядывает внутрь, замечает меня, сидящего в полной прострации на кресле-набивнушке под огромным обрамленным в рамку рекламным плакатом альбома Replacements «Pleased to Meet Me», изумляется, забывает свою реплику, а затем принимается оправдываться.

— Мне показалось, что я слышал голоса, чувак, — говорит он. — Мне показалось, что я слышал голоса.

Наш корабль окружен бескрайней серо-синей равниной, смотреть практически не на что, только пару раз в день далеко на горизонте появляется тонкая белая полоска, но до нее так страшно далеко, что сразу и не поймешь, земля это или продолжение неба. С трудом верится, что под этим плоским, свинцово-серым куполом или в глубинах обширного и безразличного ко всему океана может существовать жизнь, что в этом аду кромешном может теплиться чье-то дыхание — ведь любое движение в пучине вод столь ничтожно, столь пренебрежимо мало, столь случайно в сравнении с величием океана; в небе же — ни малейших признаков солнца, и воздух кажется полупрозрачным и одноразовым, словно бумажный носовой платок, хотя он все же, в определенном смысле, наполнен светом, и ветер, дующий навстречу нам, летящим в невесомости, все не стихает и не стихает, и за кораблем остается след, голубой, как вода в джакузи, но не проходит и нескольких минут, как след этот вновь растворяется в унылых серых водных просторах. Однажды на небе появляется вполне обычно выглядящая радуга, но ты даже не замечаешь ее, поглощенный размышлениями об огромной сумме денег, которые заработали Kiss этим летом во время своего объединительного турне, или вдруг кит проплывает с правого борта, взмахнув при этом хвастливо хвостом. Когда все вокруг на тебя смотрят, а ты занят мыслями о чем-нибудь постороннем, легче верить в то, что тебе ничего не грозит. Но со всех сторон тебя окружает унылая безбрежность, и не попасть под ее влияние за долгих пять дней почти невозможно.